Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 4 2007)

Скоро продмаг был преобразован в супермаркет со стандартным ассортиментом. Но самое интересное началось потом. Довольно быстро владельцы магазина осознали, что наличие в торговом зале местных забулдыг отпугивает респектабельных покупателей. Тогда в том же здании открылся небольшой ларек “Рыба”. С отдельным входом. Рыбой там, натурально, торгуют только для виду, а основной ассортимент составляют винно-водочные изделия.

Вторая проблема, с которой столкнулись владельцы супермаркета, — бедность. Люблино — район, в котором живет много бедных. Для них был даже специальный магазин “Ветеран”, где продукты стоили существенно дешевле, чем в других торговых точках. Но при входе туда в нос бил такой запах гнилого мяса, что на некоторое время я теряла ориентацию в пространстве. Получалось, что богатым — чисто-аккуратно, а бедным — вот так. Возникло недовольство, которое выплескивалось и в торговый зал “Намангана”. Хозяева поступили разумно — в здании магазина открылась лавка “Свежий хлеб”, в котором торгуют хлебом, крупами и молочными продуктами на рубль-два дешевле, чем в главном торговом зале. В лавку всегда очередь...

Вероятно, когда-то вокруг магазина начали тусоваться всякие мелкие бандиты — а иначе зачем возводить под его крышей бар, куда ходят строго специальные люди? Еще два года назад в этот бар раз в неделю, как по расписанию, приезжали менты, выволакивали оттуда всех посетителей, клали на капоты машин, ну и так далее. Закончились эти громкие мероприятия не без моего участия. Однажды мне надоела вся эта светомузыка по ночам, и я вышла в чем была — в халате и тапочках — к магазину. Руки в боки, наорала на ментов: ночь, мол, люди спят, буду жаловаться начальству. Как ни странно, помогло — менты уехали. С тех пор громких облав не проводили.

Потом появились летнее кафе и фонтаны — тоже в узбекском стиле: с витыми колоннами, маленькими бассейнчиками, розарием между тротуаром и Ставропольской улицей. Одно время на углу Ставропольской и Новороссийской стояла здоровенная каменная дура — многоярусное подсвеченное разноцветными фонариками сооружение, с вершины которого лилась вода. Жители прозвали эту штуку Скалой советов. Но потом ее заменили на нечто более изящное.

После того как основные проблемы были решены, хозяева стали обращать внимание на детали. Так в разных местах магазина возникли аптека, “Ремонт обуви” и химчистка. Затем в одном из торцов здания открылась авторемонтная мастерская, а во дворе — салон-парикмахерская. Примерно тогда же появились дискотека для подростков, сауна и игровые автоматы.

Через какое-то время выяснилось, что интересы всех по отдельности удовлетворены, а вот так, чтобы вместе… И хозяева открыли семейную пиццерию. Теперь по выходным у порога пиццерии стоит страшного вида клоун или клоунесса, дарит детям игрушки и уныло зазывает в заведение. Детям и родителям нравится.

Окончательно я поверила в прогресс, когда обнаружила на стене “Намангана” объявление: “Здесь находится адвокатская контора. Оформление документов на наследство и недвижимость, представление интересов в судах и пр.”.

За несколько лет магазин расстроился, теперь у него есть полноценный второй этаж, в котором обещают открыть “Наманган-суши”, появились цветочный ларек, железнодорожные кассы, наверху — стоматологический и еще какой-то медицинский кабинеты. А при входе в магазин висит трогательный стенд: фотографии, каким был “Наманган” и каким он стал.

Бичи

Весна в Люблине начинается с выкидывания мебели. Каждый год жители квартала выносят к большому мусорному контейнеру между гаражами кресла, продавленные диваны, стулья, комоды и табуретки. Откуда берут — неизвестно. Казалось бы, всю старую мебель за пять лет существования “ИКЕИ” в Москве уже можно было успеть выбросить.

Каждую весну из выброшенной мебели бичами у помойки выстраивается интерьер местного клуба. Летом здесь будет средоточие дворовой жизни. Бичи знают о жизни квартала все. Будь бичи посообразительнее, они давно бы научились составлять досье на жителей квартала и продавали бы информацию об образе жизни каждого клиента помойки.

Бичи не бомжи, у них есть собственное жилье, углы которого они сдают разным бедным и неприкаянным, почти таким же, как они, только малопьющим. В квартале от этих, казалось бы, совершенно опустившихся людей много пользы. Начальство местного цивилизационного центра “Наманган” довольно давно ведет борьбу с муниципальными службами за право поддерживать чистоту в квартале — экономия на поборах. “Наманганцы” приспособили бичей на уборку территории, в ответ на это муниципалы начали понукать дворников, так что в квартале процветают конкуренция и чистота.

Кроме того, в “Намангане” стали принимать стеклопосуду. За копейки, конечно, зато стекло любого формата берется без проволочек, а зачастую, минуя схему “товар — деньги — товар”, сразу превращается в водку.

К полудню открывается клуб. Человек пять-семь рассаживаются на стульях и диванах, греются на солнышке и начинают неспешно разговаривать-бормотать за жизнь.

Сначала, конечно, о политической обстановке. Но это всего лишь необходимая преамбула. Поскольку телевизор бичи не смотрят, то политическая тема начинается зачином “сукипродалироссию” и тут же заканчивается многозначительным “даааа…”, сопровождаемым энергичными кивками голов тех, кто сформулировать свои мысли уже не в состоянии. Затем идет беглый обзор ассортимента окружных ларьков и магазинов; небольшая дискуссия о качестве паленой водки завершается короткой, но грозной филиппикой в адрес хозяина ларька.

Потом настает очередь выяснения отношений. Матримониальная жизнь бичей чрезвычайно разнообразна. Дело в том, что, “выходя замуж” или “женясь”, алкоголик сдает свою квартиру, селится у дражайшей половины и они вместе пропивают квартирные деньги. Надо ли говорить, что в такой ситуации охотников за приданым пруд пруди. Одна только долговязая, одетая не по росту, вечно битая Маринка за прошлый год вышла замуж раза три или четыре. Чем она руководствовалась, когда каждый раз выбирала спутника жизни, — неизвестно. Только понятно, что не соображениями безопасности: для Маринки “бьет” совершенно точно означает “любит”.

Но случаются и чувства. На глазах всего квартала немощный бывший офицер Советской армии сорокалетний Жорик два месяца ухаживал за такой же давно спившейся неизвестного возраста Светланой. Светка финтила. Жорик страдал. Дарил одуванчики, специально дежурил у контейнера и первым хватал обновки для зазнобы, собирал для нее посуду и отказывался от водки в пользу возлюбленной. Устраивал истерики и даже пытался петь. За попытки исполнить серенаду был бит собутыльниками.