Давид Фонкинос - Нежность

— Теперь, когда вы мне больше не начальник… я могу…

Маркус не закончил фразы, за него ее закончил кулак. Первый раз в жизни он кого-то ударил. И пожалел, что не делал этого раньше. Что слишком часто подыскивал слова, чтобы уладить дело.

— Так не пойдет! Вы с ума сошли! — закричал Шарль.

Маркус снова приблизился к нему и замахнулся для второго удара. Шарль в ужасе отшатнулся. Сел на пол в углу кабинета. И долго сидел там в прострации после ухода Маркуса.

29 октября 1960 г. в жизни Мухаммеда Али

В Луисвилле он выиграл по очкам свой первый профессиональный бой против Тони Хансакера.

На вокзале в Лизьё Натали взяла напрокат машину. Последний раз она сидела за рулем очень давно. И боялась, что утратила навык. Погода мало чему способствовала, начинался дождь. Но в ту минуту она ощущала такую огромную усталость, что ее ничто не могло испугать. Она ехала по узким дорогам все быстрее, говоря «здравствуй» грусти. Дождь мешал обзору; временами она почти ничего не видела.

И тут что-то произошло. Какая-то секундная вспышка, прямо так, на шоссе. Она вдруг снова увидела сцену поцелуя с Маркусом. В момент, когда эта картина встала у нее перед глазами, она о нем не думала. Совсем не думала. Видение явилось резко и властно. Она стала вспоминать все минуты, когда они были вместе. Катила вперед и уже жалела, что уехала, ничего ему не сказав. Она сама не знала, почему не подумала об этом. Просто она так быстро убежала! Первый раз вот взяла и ушла из офиса. Она знала, что не вернется туда никогда, что какая-то часть ее жизни теперь остановилась. Что пора катить вперед. Но она решила остановиться на заправке. Вышла из машины, огляделась. Совсем незнакомое место. Наверно, свернула не на ту дорогу. Темнело, вокруг не было ни души. И этот триптих, классический образ отчаяния, довершал дождь. Она послала смс Маркусу. Просто чтобы сказать, где она. Через две минуты пришло сообщение: «Сажусь в ближайший поезд на Лизьё. Если ты там, побудь еще». И сразу за ним второе: «Тем более вышли почти стихи».

Отрывок из рассказа Ги де Мопассана «Поцелуй»

Знаешь ли ты, откуда проистекает наша истинная власть? Из поцелуя, только из поцелуя! (…) Поцелуй, правда, только предисловие. [22] Перевод М. Столярова. (Прим. перев.)

Маркус сошел с поезда. Он тоже уехал, никому ничего не сказав. Они встретятся как два беглеца. На другом конце вокзала он увидел ее, ее неподвижную фигуру. И двинулся к ней, медленно, почти как в кино. Нетрудно представить, какая музыка могла бы звучать в эту минуту. Или тишина. Да, лучше именно тишина. Когда слышно только их дыхание. И можно почти забыть убогие декорации. Сальвадор Дали никогда бы не вдохновился зданием вокзала в Лизьё. Там было пусто и холодно. Маркус заметил афишу музея Терезы из Лизьё. [23] Святая Тереза из Лизьё (Святая Тереза Младенца Иисуса и Святого Лика, Святая Тереза Малая, в миру Тереза Мартен; 1873–1897) — католическая святая, кармелитская монахиня, одна из трех женщин, удостоенных титула Учитель Церкви. (Прим. перев.) Приближаясь к Натали, он подумал: «Надо же, как странно, я всегда считал, что она Тереза де Лизьё, что это такая фамилия…» Да, он в самом деле об этом думал. А Натали была здесь, совсем рядом. И ее губы, губы ее поцелуя. Но ее лицо было заперто. Ее лицо было вокзалом Лизьё.

Они направились к машине. Натали села за руль, Маркус — на «место смертника». Она нажала на газ. Они так и не произнесли ни слова. Словно подростки, не знающие, что сказать друг другу на первом свидании. Маркус понятия не имел, где они находятся, понятия не имел, куда они едут. Он следовал за Натали, и этого было достаточно. Через какое-то время, чтобы заполнить пустоту, он решил нажать кнопку автомагнитолы. Она была настроена на радио «Ностальжи». И тогда в машине зазвучала «Сбежавшая любовь» Алена Сушона.

— О, это невероятно! — воскликнула Натали.

— Что?

— Да эта песня. С ума сойти. Это моя песня. Ну и… вот.

Маркус благодарно взглянул на автомагнитолу. Эта вещичка помогла ему снова завязать разговор с Натали. А та все говорила, как это странно и невероятно. И что это знак. Какой знак? Этого Маркус знать не мог. Его удивило, что песня так действует на его спутницу. Но он знал, какая странная штука жизнь, знал, что такое ее случайности и совпадения. Все то, что заставляет нас усомниться в ее рациональности. Когда песня кончилась, Натали попросила Маркуса выключить радио. Ей не хотелось отрываться от этой мелодии, которую она всегда так любила. Которую в первый раз услышала в кино, в последней части приключений Антуана Дуанеля. [24] То есть в фильме «Сбежавшая любовь» Франсуа Трюффо (1979), последней части автобиографического цикла, начатого фильмом «Четыреста ударов» (1959). (Прим. перев.) Она родилась в то время, и ее ощущение, наверно, трудно было определить, но она чувствовала, что сама родом оттуда. Выросла, словно на ветке, на этой мелодии. Мягкой, легкой, чуть меланхоличной, — в точности как 1978 год. Это была ее песня, это была ее жизнь. И Натали не могла опомниться от этого совпадения.

Она остановилась на обочине. Было темно, и Маркус не видел, куда они приехали. Они вышли из машины. Тут он заметил высокие решетчатые ворота — вход на кладбище. Потом оказалось, что они не высокие, а гигантские. Такие решетки делают в тюрьмах. Мертвые, конечно, отбывают пожизненный срок, но трудно себе представить, чтобы они попытались совершить побег. И тогда Натали заговорила:

— Франсуа похоронили здесь. Он родился в этих местах.

— …

— Он, конечно, ничего мне не говорил. Не думал, что скоро умрет… но я знаю, что он хотел быть здесь… где прошло его детство.

— Понимаю… — еле слышно выдохнул Маркус.

— Знаешь, забавно, но я тоже здесь выросла. Когда мы с Франсуа встретились, мы решили, что это невероятное совпадение. Мы сто раз могли пересечься, когда были подростками, и ни разу не встретились. И нашли друг друга в Париже. Вот так вот… если суждено кого-то встретить…

Натали не закончила фразу. Но фраза эта продолжала звучать в голове Маркуса. О ком она говорила? О Франсуа, конечно. А может, и о нем тоже? Двойной смысл ее слов подчеркивал символичность ситуации. Это было невероятно сильно. Они стояли рядом, бок о бок, в нескольких метрах от могилы Франсуа. В нескольких метрах от прошлого, которое бесконечно не кончалось. Капли дождя падали на лицо Натали, и невозможно было понять, где ее слезы. Но Маркус их видел. Он умел читать слезы. Слезы Натали. Он подошел к ней и крепко обнял, словно хотел охватить руками ее страдание.

Продолжение «Сбежавшей любви», песни Алена Сушона, которую Маркус и Натали слушали в машине