Айра Левин - Степфордские жены

— Лучше, чем первый, — ответил Дэйв. — Только короче, а так все в норме.

Джоанна смотрела на Бобби, ожидая, что она прибавит какую-нибудь шутку к тому, что сказал Дэйв. Но Бобби лишь улыбнулась и посмотрела на верхнюю площадку лестницы.

— Привет, мой сладкий, — сказала она. — Как ты провел время?

— Я не хочу уходить, — произнес Адам сверху; он стоял, прислонившись к перилам, держа на весу полиэтиленовую сумку со своими вещами. Пит и Ким стояли позади него.

— Пусть он ночует у нас еще одну ночь, — попросила Ким.

— Что ты, милая моя, ведь завтра в школу, — сказала Бобби, а Дэйв добавил:

— Ну-ка давай, парень, поторапливайся, нам еще надо собрать остальных мафиози.

Адам с кислым лицом спустился по лестнице, а Джоанна пошла в чулан, чтобы принести его пальто и башмаки.

— Послушайте, — сказал Дэйв, обращаясь к Уолтеру, — я кое-что разузнал, о чем вы просили меня.

— Отлично, — заулыбался Уолтер, и они с Дэйвом удалились на кухню.

Джоанна подала Бобби пальто Адама, та, поблагодарив Джоанну кивком, распахнула его, приглашая Адама просунуть руки в рукава. Он поставил на пол полиэтиленовую сумку со своими вещами и надел пальто.

Джоанна, держа в руках башмаки мальчика, спросила Бобби:

— Дать вам для них мешок?

— Нет, не беспокойтесь, — ответила Бобби. Она повернула Адама лицом к себе и застегнула ему пальто на все пуговицы.

— Как хорошо от тебя пахнет, — сказал мальчик.

— Спасибо, мой сладкий.

Адам поднял глаза к потолку, а потом перевел взгляд на мать.

— Я не хочу, чтобы ты меня так называла, — сказал он. — Раньше мне это нравилось, а теперь я не хочу.

— Ну ладно, прости, — ответила Бобби. — Больше не буду.

Она с улыбкой посмотрела на сына и поцеловала его в лоб. Уолтер с Дэйвом вышли из гостиной, Адам подхватил с пола свою полиэтиленовую сумку и попрощался с Питом и Ким. Джоанна подала Бобби башмаки Адама; женщины на мгновение прикоснулись друг к другу щеками. Щека Бобби все еще была холодной, но пахло от нее действительно хорошо.

— Позвоню вам утром, — сказала Джоанна.

— Отлично, — ответила Бобби.

Они обменялись улыбками. Бобби подошла к Уолтеру, стоящему в дверях, и подставила ему щеку для поцелуя. Он заколебался — почему, удивилась Джоанна — и слегка коснулся ее губами.

Дэйв поцеловал Джоанну, стиснул руку Уолтера:

— Пока, дружище! — и, развернув Адама, стал подталкивать его к выходу вслед идущей впереди Бобби.

— Можно мы побудем в гостиной? — спросил Пит.

— Разумеется, она в вашем распоряжении, — ответил Уолтер.

Пит, а за ним Ким бегом бросились в гостиную.

Джоанна и Уолтер, стоя у входной двери, наблюдали через разрисованное морозом стекло, как Бобби, Дэйв и Адам садились в машину.

— Просто фантастика, — вырвалось у Уолтера.

— А как они изменились? — сказала Джоанна. — Бобби и наполовину не выглядела так здорово на том обеде у нас. А почему ты не хотел ее поцеловать?

Уолтер ответил не сразу.

— Да даже и не знаю… это целование в щечку. Сплошная показуха.

— Прежде я за тобой такого не замечала.

— Значит, я, по всей вероятности, изменился, — ответил он.

Они слышали, как хлопали дверцы машины, затем увидели свет фар.

— А как ты относишься к тому, чтобы нам провести уикенд вдвоем? — спросила Джоанна. — Они возьмут к себе Пита, как и обещали, а Ким, я уверена, возьмут Ван Сенты.

— Это было бы здорово, — согласился Уолтер. — Сразу же после праздников устроим себе такой уикенд.

— Можем отправить Ким к Хендри, — предложила Джоанна. — У них шестилетняя дочь, и мне хочется, чтобы Ким побывала в семье цветных.

Машина с гостями ехала по проезду, ведущему к шоссе, виднелся только красный свет габаритных огней. Уолтер запер дверь и выключил фонари наружного освещения.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — спросил он.

— Еще как хочу, — ответила Джоанна. — После сегодняшнего-то дня!

Ух, ну и понедельник: в комнате Пита необходимо сделать перестановку, а во всех остальных навести порядок, поменять постельное белье, постирать грязное (она, конечно же, пока бросит его в общую кучу), составить список покупок для завтрашнего похода по магазинам, удлинить три пары брюк Пита. Это необходимо было сделать во что бы то ни стало, а сколько разных дел еще предстоит: рождественские покупки, сочинение поздравительных открыток, костюм Питу для выступления в рождественском шоу (это ей подсуропила мисс Тернер). Бобби, слава богу, не звонила; по этим дням они обычно не устраивали kaffeeklatsching — так на немецко-английский манер они называли встречи за чашкой кофе. Все ли с ней в порядке? — подумала Джоанна. А может, это я меняюсь? Да нет: домашнюю работу необходимо время от времени выполнять, а иначе дом превратится в… дом Бобби. К тому же истинная степфордская жена, как это у них принято, справлялась бы со всей домашней работой исключительно спокойно и результативно: не вытягивала бы на всю длину шнур пылесоса и не натягивала бы его (вдруг что случится), а подключила бы к удлинителю, бережно и аккуратно разматывая пальцами провод, намотанный на круглую катушку.

Она задала Питу хорошую взбучку за то, что он после игры не убирает на место игрушки, а он надулся и целый час не разговаривал с нею. А вот Ким подкашливала.

Уолтер попросил отпустить его с работы, и Херб Сандерсен подвез его до города в своей переполненной машине. У него оказались неотложные дела в Ассоциации мужчин: проект, связанный с обеспечением обездоленных детей рождественскими игрушками (Каких детей? Откуда в Степфорде взялись обездоленные дети? Она ни разу не встретила ни одного из них).

Она раскроила простыню и принялась за шитье костюма снеговика для Пита, одновременно затеяв с детьми игру на внимание. Ким кашлянула всего один раз, но Джоанна мысленно сложила пальцы крестом, чтобы кашель у девочки не усилился. Затем надписала более пятидесяти рождественских открыток и в десять часов легла спать. Заснула она, читая книгу Скиннера.

Во вторник было полегче. Прибравшись после завтрака и постелив постели, она позвонила Бобби — никто не снял трубку, значит, Бобби отправилась на поиски дома, — тогда Джоанна поехала в центр и закупила основные продукты на неделю. После обеда вновь поехала в центр, чтобы сфотографировать ясли, и вернулась домой чуть раньше, чем подъезжает школьный автобус.

Уолтер помыл посуду, после чего отправился в Ассоциацию мужчин. Игрушки предназначались городским детям; детям, живущим в гетто; детям, находящимся в больницах. «И этим вы недовольны, госпожа Эберхарт. Или вы все еще считаете себя госпожой Ингаллс? Или госпожой Ингаллс-Эберхарт?»

Вымыв Пита и Ким и разогнав их по постелям, она позвонила Бобби. Странным казалось, что за эти два дня Бобби ей ни разу не позвонила.