Михаил Барщевский - Из жизни Вадима Осипова
- Название:Из жизни Вадима Осипова
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:КоЛибри
- Год:2006
- Город:Москва
- ISBN:5-98720-022-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Барщевский - Из жизни Вадима Осипова краткое содержание
Михаил Барщевский сегодня — один из наиболее известных и успешных российских юристов. Основатель первого в России адвокатского сословия — золотой медали им. Ф. Н. Плевако. Профессор Московской Государственной Юридической Академии и прочая, и прочая, и прочая. Михаил Барщевский известен еще и по своим многочисленным выступлениям в печати, на телевидении и радио. На протяжении пятнадцати лет он — не просто постоянный участник, но и звезда программы «Что? Где? Когда?». В последние годы Барщевский — частый гость информационных и аналитических программ центральных телеканалов. Герои рассказов Барщевского — адвокаты, прокуроры и судьи, крупные бизнесмены, актеры, телезвезды, суперпопулярные писатели и отчаянные газетные репортеры. С этими энергичными, успешными, яркими, но в то же время противоречивыми людьми, жителями огромного столичного мегаполиса, автор знаком лично: день за днем судьба сталкивает с ними самого Барщевского — знаменитого адвоката, блестящего оратора, хитрого чиновника, а теперь и писателя…
Из жизни Вадима Осипова - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Михаил Леонидович осознал, что сказал глупость, и попытался обернуть все в шутку, но Илона так завелась, что еще некоторое время продолжала перевоспитывать мужа. Впрочем, к этому Михаил Леонидович привык.
Прошла зачетная сессия. Все восемь предметов сданы. Курсовая защищена на «отлично». Вадим пришел к отцу:
— Батя, с тебя тридцать четыре рубля. Прикажете получить?
— Почему тридцать четыре? Двадцать четыре!
— А «отлично» по курсовику?
— Мы не договаривались, — начал было отец.
Но закончить Вадим не дал.
— Первое, пятерка в зачетке стоит? Стоит. Это значит — десятка с тебя. Второе. Будь там тройка, получается, что я бы тебе был ничего не должен?
На всякий случай в комнату вошла мама. Выражение ее лица ничего хорошего Михаилу Леонидовичу не сулило.
Отец вроде смирился:
— Хорошо. Убедил. Но оплата по итогу. В конце пятого курса, — неожиданно для самого себя полез на рожон Михаил Леонидович.
— Что?! — в один голос вскрикнули мать и сын.
— Шучу, — быстро, спасаясь бегством, спасовал глава семьи, но для сохранения лица добавил: — Если серьезно, то расчеты по окончании всей сессии. Включая экзаменационную.
Вадим открыл рот, чтобы начать спор, но мама опередила его:
— Это справедливо!
Поняв, что остался без союзников, Вадим решил отказаться от дальнейшей борьбы, тем более что десятка за курсовую пошла в зачет.
Еще через десять дней Вадим предъявил отцу зачетку для оплаты: восемь зачетов, одна курсовая и четыре «отлично» за экзамены. Михаил Леонидович отсчитал 74 рубля, а потом, не желая скрывать хорошее настроение и вспомнив, что на дворе январь, пошутил:
— Вот только не пойму, это тринадцатая зарплата или грабеж?
— Нет, бать, ни то и ни другое. Это первый юридический договор в моей профессиональной жизни, который я заключил, и оказалось, что был предусмотрительнее, чем ты!
Вечером, когда Вадим уснул, а спать он лег часов в девять — сказалась усталость, накопившаяся за предыдущие две недели, — родители налили себе по бокалу «Киндзмараули» и выпили, Они были счастливы. Появилась надежда на то, что из сына может получиться что-то путное. Школьные годы такой надежды не давали.
Потом заспорили, когда они в последний раз вот так, на кухне, пили вдвоем. Отец утверждал — десять лет назад, а Илона настаивала — двенадцать. Спорили, пока не допили бутылку.
Назавтра Михаил Леонидович подарил сыну «Кодекс законов о труде», тоненькую книжечку в мягком голубом переплете, изданную тиражом 2 миллиона экземпляров и стоимостью 10 копеек Надпись на КЗоТе гласила: «Пусть эта книга станет первой в твоей профессиональной библиотеке. Надеюсь, ты станешь хорошим юристом. Отец».
Весенняя сессия стоила Вадиму еще больших нервов. Во-первых, и зачетов, и экзаменов было почти вдвое больше. Во-вторых, поскольку зимой ему исполнилось восемнадцать, начиная с апреля его стали дергать в военкомат. Вечерний вуз не давал отсрочки от армии. Единственная надежда — на медицину.
Слава богу, родители еще пару лег назад начали готовиться к неприятному моменту. Через знакомых своих знакомых вышли на профессора Центрального института травматологии и ортопедии. Она, посмотрев Вадима, действительно обнаружила у него остеохондроз.
Но для «белого билета» этого было недостаточно. Требовались и «вторичные проявления» болезни. Милая старушка, годившаяся Вадиму в бабушки, пожалела мальчика. Для начала она несколько сгустила краски, описывая состояние позвоночника Вадима в своем заключении. Но главное, показала, где, что и как должно болеть при осмотре на медкомиссии в военкомате. И объяснила, что не надо переигрывать, что, когда в военкомате спросят: «А вот так не болит?», — надо ответить: «Не болит», — иначе поймут, что «косит». Это «косит», услышанное от интеллигентной старушки, поразило Вадима. Всякий раз потом при слове «косит» Вадим видел перед собой именно профессоршу.
Напрягло Вадима всерьез другое. Врач — специалист по лечебной физкультуре, к которому его направила профессорша (остеохондроз-то имелся, и серьезный), видимо, чтобы стимулировать Вадима заниматься лечебной гимнастикой всерьез, напугала его. Она сформулировала приговор жестко:
— Неподвижность к тридцати пяти, летальный исход к сорока. Захочешь оттянуть — заниматься будешь каждый день!
Делать зарядку Вадим перестал через две недели, а вот об отпущенных сроках помнил всегда. Много лет спустя Вадим пришел к выводу, что, может быть, эти слова спортивного врача стали чуть ли не самыми важными, определившими его отношение к жизни и к тому, что он должен успеть сделать за столь короткое время.
Как бы там ни было, в военкомате все сработало. Вадим получил отсрочку по болезни на пять лет, сдал сессию и захотел отметить эти радостные события. Тем более что полученные от отца деньги позволяли шикануть.
Пригласить друзей в ресторан? Пошло. Примитивно. Вадим придумал кое-что поинтереснее.
Отец согласился с идеей Вадима сразу. Он вообще был человек веселый, авантюрный и любитель посмеяться и над собой, и над другими.
Маму пришлось уговаривать два дня. И Вадиму, и Осипову-старшему, и обоим вместе. Позиция Илоны Соломоновны была непоколебимой: любая форма вранья — это неинтеллигентно.
К концу первого дня она согласилась на проведение самого мероприятия, но наотрез отказалась принимать в нем участие.
Сдалась мама к вечеру второго дня.
Вадим обзвонил друзей — бывших одноклассников и некоторых ребят и девчонок из других школ, прибившихся к их школьной компании в старших классах.
Сообщение Вадима повергло большинство в шок. Он оказался первым и пока единственным, кого забривали в армию. И, что особенно обидно, на призывной пункт прибыть надо было 29 июня, то есть за два дня до окончания призывной кампании.
Все сразу стали советовать, кто — заболеть, кто — уехать, кто — ну, не знаю, придумать что-нибудь. Вадим отвечал, что сделать ничего нельзя и последняя радость — хорошо погулять у него дома накануне, двадцать восьмого.
На семейном совете решили, что стол должен быть достойным. Какие-то продукты сумел достать отец, а вот самый дефицит — мясные деликатесы (шейку, бастурму, карбонад и язык) взялся обеспечить Вадим. Родители искренне удивились — откуда у сына взрослые возможности? Вадим гордо ответил, что директор пищекомбината, заводной хохмач-украинец по фамилии Коробеец, дружит с начальником московской конторы «Росмясомолторга» и ему, Вадиму, не откажет.
Михаил Леонидович кивнул. Коробеец несколько раз в разговоре с Осиповым-старшим признавался, что парнишка за прошедшие восемь месяцев ему полюбился — соображает, честный и с выдумкой. К тому же сыпет анекдотами, которые он, Коробеец, пересказывает соседям на скучнейших партактивах, обретая благодаря этому новых друзей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: