Дмитрий Дмитрий - Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010

Правильно выразился твой архиепископ. Описанные им признаки наступления зла мне лично хорошо знакомы. И тусовки, и гордое одиночество…

Молиться надо — гордыня у нас, пишущих, самый распространенный и главный грех. Так сказал мне батюшка в старинном Андреевском соборе на Васильевском острове.

Твой Д. К.

27 сентября 2006 г.

Вытащил из Сети отклик на свою статью:

«Пока не будет вброшена в информационное пространства альтернатива капитализму и несостоявшемуся „коммунизму“ по марксовой модели, мы не тронемся с мертвой точки. И статья „Кто остался в дураках?“ тому еще одно доказательство. Кто еще не остался в дураках, тот должен понять, что нам светит либо капитализм, который Россия отвергала в 1917 году, либо опять освященное номенклатурное правление, которое народ отверг в 1991 году».

Удивлен количеству людей, которые обсуждают мою немудреную статью на сайте «ЛГ». Комментарии самые разные. А комментарии к комментариям — вообще отдельный жанр!

3 октября 2006 г. Франкфурт-на-Майне, книжная ярмарка.

Гостиница Innsaid, одна остановка от железнодорожного вокзала, в бизнес-зоне. Здесь по газонам скачут кролики, растут дубки, сосны, клёники, и блестят отраженным солнцем стеклянные стены небоскребов. Отдельный номер-студия, как написано в буклете. Четвертый этаж, окна во всю стену. В центре комнаты — прозрачная кабинка душа из толстого стекла. Стеклянный лифт ползет по стене, даже страшновато делается. Лифт перед движением чуть приседает, и начинает стремительно ускоряться. Эдакий стеклянный замок в центре Европы.

Ольга собрала мне в дорогу еду, чтобы по опыту прошлых поездок не бегать по вечернему городу в поисках закуски. Пригласил в номер Сашу Мелихова. Саша принес пластиковые нож, вилку и ложку, которые прихватил в самолете во время обеда. Перекусываем, Саша хвалит мою хозяйственность.

— Ну, ты молодец, молодец, — закусывает Саша. — А я не сообразил, даже ничего не купил в дорогу. Какой ты умный, а я совершенно непрактичный. Хотя и говорят, что евреи — народ практичный. Ничего не взял из еды.

— Ешь, не стесняйся. Зато ты в других делах практичный.

Поели салями, пирожков, сыру, испили минеральной воды. По ТВ показывают мировые новости. Северная Корея объявила, что собирается произвести испытание ядерного оружия в целях самообороны, т. к. Америка ей угрожает. Саша говорит, что это плохо, равно как и перспектива ядерного оружия в руках Ирана.

— Иран подписал договор о нераспространении ядерного оружия, — говорю, — он собирается строить атомные электростанции и экономить свою нефть, которая идет на экспорт.

— Подписать можно всё, что угодно, — говорит всезнающий Саша. — Ядерные технологии всегда двойного назначения.

— Им сейчас ничего не предъявишь — они закон не нарушают. И США могут кривиться, сколько угодно. У Израиля же есть ядерное оружие…

— Да, но разница в том, что Израиль безопасен, а Иран — нет.

— Думаю, у ливанцев насчет безопасности Израиля другое мнение…

И Саша сразу засобирался, поблагодарил за угощение и ушел.

4 октября 2006 г. Франкфурт-на-Майне.

Первый день на ярмарке. Стенд хорош — уголок Питера: фотопанно, имитирующие Дворцовую площадь, булыжную мостовую с пробивающейся травкой, фонари, колонны, изящные решетки. Но подбор книг на стенде удивляет: Дэн Браун, Пауло Коэльо, Харуки Мураками и прочие «питерские» авторы вкупе с детективами и энциклопедиями вроде «Сто знаменитых аферистов». Есть подарочные альбомы по искусству, книги о Петербурге, но современных авторов — кот наплакал. Напротив — стенды Москвы, целый городок. Прошелся по павильону — встретил знакомых.

Зашел к румынам и узнал, что год назад в тихом ласковом городке Яссы умер переводчик русской литературы Эмиль Йордаки. Вернулся с рыбалки и умер.

Вот такая неприятная новость. Царство ему небесное!

Эмиль перевел Гоголя, Достоевского, Булгакова, Толстого и многих других. Приятный был парень, принимал нас с Ольгой в Яссах в 2002 году, поселил в особняке Погора. В одном из писем жаловался, что русская литература стала никому не нужна, их кафедру терзают, принижают, сокращают, смотрят в рот Западу и в угоду немцам, французам и прочим англичанам пренебрегают русским языком и литературой. Писал: если скоро умрет, то от усталости, безысходности и даже в знак протеста. Я его подбадривал, шутил, что дам политическое убежище, но понимал, что мужественный Эмиль, потомок русских староверов Ивановых, просто так скулить не станет.

Разговаривали с Мелиховым. Он всё хотел узнать, что я думаю по тому или иному поводу. Про Израиль, про Иран, про борьбу цивилизаций, про толерантность… Понимаю, что интерес специальный — мы с ним печатаемся в «Литературной газете», и наши оценки происходящего в стране и мире часто не совпадают.

Потом меня пригласил в свой номер Владимир Михайлович Соболев, бывший главный редактор «Невского времени», а ныне — зам председателя Комитета по печати. Говорили на разные темы, вспоминали общих знакомых, особенно Аркадия Спичку. Соболев похвалил публикации моих дневников в «Неве», сказал, что живая жизнь общества интереснее придуманных историй и сюжетов. Вспомнили, как его кооператив при Полиграфическом институте делал для моего филиала «Текста» макет книги Стругацких «Второе нашествие марсиан». Потом верстали для «Смарта» мой роман «Игра по-крупному». И компьютер обнаруживал множество незнакомых слов, — например, глагол «взблеснуть». Я тогда был в восторге от словесного строя Набокова и Саши Соколова и пытался выпендриваться… Соболев вместе с одним приятелем (кажется, сын артиста Кадочникова) писал в молодости сценарии для летних праздников в парке «Дубки», неплохо зарабатывал. Он перешел в Смольный с поста главного редактора газеты «Невское время». Нормальный мужик. Если такой будет курировать писателей, найдем со Смольным общий язык. Но за интеллигентной манерой общения проглядывают стальные челюсти администратора.

Я сказал Соболеву, что не первый раз на книжных ярмарках и еще несколько лет назад отсылал в Комитет по печати программу представления петербургской литературы на международных ярмарках. Ее похвалили, но со сменой руководства, наверное, потеряли к ней интерес. А то и просто потеряли. Там есть всё, включая план размещения рекламы в местных эмигрантских газетах о встречах на стенде и кончая выпуском презентационных серий питерских писателей тиражами по 50 экземпляров. Соболев попросил прислать программу ему лично.

Есть иррациональные вопросы, сказал Соболев. Например, «Почему каждый день моют руки, а не ноги?» Я задумался: действительно, почему? На следующий день зашел в туалет на ярмарке и увидел, как два бородатых араба в европейских костюмах, ловят босыми волосатыми ногами лучик фотоэлемента — моют в умывальниках ноги. Вонища стояла еще та!