Дмитрий Дмитрий - Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010

Для уважаемых членов Совета сообщаю, что моя рукопись «Хроники смутного времени. Из дневников» была прочитана и одобрена к печати следующими сотрудниками журнала «Нева»:

1) Зав. отделом публицистики Борисом Соломоновичем Давыдовым,

2) Зав. отделом поэзии Борисом Григорьевичем Друяном,

3) Зав. отделом прозы Владимиром Михайловичем Шпаковым,

4) Зам. главного редактора Александром Мотельевичем Мелиховым (Мейлахсом),

5) Главным редактором Борисом Николаевичем Никольским.

На мой взгляд, один этот факт красноречиво свидетельствует о надуманности обвинений в адрес публикации.

Я буду вполне удовлетворен, уважаемый Александр Ильич, если обнаружится, что слухи о Вашем неудовольствии моей публикацией сильно преувеличены, и страсти испарятся. В конце концов, у нас не клуб, созданный по этническому признаку для обсуждения одной извечной темы, не «еврейский союз писателей», как в запальчивости выразился один из наших членов, а Союз писателей Санкт-Петербурга — наследник великих идей и дел русской литературы.

Дмитрий Каралис, русский прозаик литовско-молдавско-польско-греческо-русского происхождения. 17 октября 2006 года, Санкт-Петербург.

Я попросил записать в протокол факт моего выступление. С приложением копии письма. После некоторого замешательства перешли к выпивке по поводу дня рождения Ильи Фонякова. Я ушел минут через двадцать — готовиться к вечеру Горбовского. Думаю, оставшиеся члены Совета косточки мои перемыли изрядно.

Вечер Горбовского в Центре прошел замечательно. Опять — чтение стихов, песни, казачьи пляски. Хорошо поговорили с Горбовским о литературе и жизни. Гуляли до 12 ночи.

18 октября 2006 г.

Прошел вечер молодого (40-летнего) прозаика Карла Йогана Вальгрена, его представлял переводчик Сергей Штерн, живущий в Швеции. Кепка, шарф, серьга в ухе. Наши девушки были от него в восторге. Полистал книгу — сборник эссе о том, как социализм плохо отразился на Восточной Германии. Конечно, лучше бы там победил фашизм…

24 октября 2006 г.

Пришел с конференции по новейшей литературе в Педагогическом университете. Будущим преподавателям литературы предлагают вдохновляться Сорокиным и Приговым. Составитель учебника по современной литературе агрессивна. «Ага, вы в Союзе у Попова! Значит, наш человек! Чужих я не пущу!» — сказала мне.

«Свой» Попов кипятился по поводу учебника, потому что его туда не включили, обещал выступить с разгромной речью, но рассказал лишь, как летал в Париж на книжный салон и как его там восторженно принимали какие-то очередные парикмахерши. Почему-то, рассказывая о своих успехах у читателей, Попов всегда приводит в пример женщин этой профессии.

Выступала финка, рассказывала о книгах, сделанных из живых журналов. Читала отрывки: героиня проснулась, посмотрела в окно, сходила в туалет, умылась, выпила кофе, поболтала с подругой по телефону, вышла в Сеть, написала несколько писем, снова выпила кофе… Это, дескать, жизнь, это интересно и находит читателей. «А вы уверены, что это имеет отношение к литературе?» — спросил я. Финка ответила туманно. Ведущая конференции поддержала докладчика: это модно, прогресс, есть спрос на такие книги и тому подобное.

Шел с конференции домой и подумал: а почему нет? Я же имею нахальство вести дневники и печатать их. Чем мой мир интереснее мира молодой женщины, живущей в Финляндии на пособие по безработице?..

2 ноября 2006 г.

Сегодня сделал небольшой доклад с названием «Другой Булгаков» в Пушкинском доме на международной научной конференции «Михаил Булгаков в ХХI веке». Основа доклада — моя статья для «Невы». Суть в том, что литературоведы превратили удачливого М. А. Булгакова в страдальца.

Исследователи творчества Михаила Булгакова часто повествуют о жизни писателя в трагических тонах, замалчивая его успехи и возводя трудности в абсолют. Отношения Булгакова с властью, цензурой, Сталиным, наконец, представляются нескончаемой битвой таланта-одиночки с репрессивной машиной, гордой атакой Мастера на стальные лопасти коммунистических мельниц. Скажем, тому факту, что Сталин, поинтересовавшись в телефонном разговоре: «Мы что, вам очень надоели?», не поддержал желания талантливого писателя выехать за границу, придается исключительно негативное значение. А тот факт, что уже на следующий день Булгаков по протекции Сталина получил место режиссера в лучшем театре страны — у Станиславского в столичном МХАТе — и приличный заработок! — никак не комментируется. Как и сам звонок первого лица государства «писателю-белогвардейцу».

Сказать, что сатирика Булгакова обижали и притесняли сверх обычного, цензурного, было бы неправильно. Наоборот, можно удивляться, как его — талантливого драматурга и писателя, чьи произведения при жизни издавались и ставились не только в СССР, но и заграницей, а сам он был окружен неказенной славой, красивыми женщинами и яростной критикой, — как его пронесло мимо репрессий, и он умер своей смертью в возрасте сорока девяти лет.

Вопросов не задавали. Что это — пренебрежение классических литературоведов к выскочке-самоучке, коллективное онемение от перпендикулярного взгляда или просто согласны?

4 ноября 2006 г.

От Гурьевой-Стрельчунас:

Дмитрий Николаевич, давно нет от Вас вестей, жаль.

Как Вы поживаете в преддверии зимы?

В понедельник — на работу, в бесконечный поход за знаниями…

Мы отметили Лизе 11-летие. Она теперь такая важная и серьезная, и всех поучает, всем объясняет, как надо жить.

Видела рекламу одной из паломнических служб — редко, но бывают поездки на Украину с заездом в Борки.

Давайте вместе?

Ждем новостей, Ира и Лиза.

5 ноября 2006 г.

Гурьевой-Стрельчунас:

Ирина, здравствуйте!

Виноват — давно не писал, но сегодня в Андреевском соборе во время службы вспомнил вас с Елизаветой — пришел домой, там письмо. Много работал, менял кадры, часто ходил на службу, занимался текучкой и проч.

Поехать в Борки и отслужить панихиду на месте гибели наших прадедов было бы хорошо. Может, узнаете, что и как? И напишите, чему учит Елизавета, — это очень интересно. Не забуду Вашу помощь летом!

Дмитрий Каралис

6 ноября 2006 г.

Сегодня на деньги от продажи «крымского поместья» купили у Андрея Громова «Мицубиси-галант». Громов сам предложил, узнав, что я подыскиваю машину. Машинка хороша, стильная, мощная. Я бы ездил на замечательной юркой «Оке», которую нам отдала тетя Ната, но никакого респекта на дорогах и от сына. «Ауди» мы продали еще весной, деньги Ольга сложила в коробочку, но мы брали оттуда, и пришлось немного занять у тещи. Надеемся выехать на японке в Скандинавию.