Кадзуо Исигуро - Там, где в дымке холмы

— Все как надо, отец. Выслушайте внимательно, а то в жизни не доберетесь до закусочной. Помните, где у врача был приемный кабинет?

Но Огата-сан больше не слушал. На противоположной стороне улицы отворилась калитка, и на дороге появился худощавый молодой человек в очках. На нем была рубашка с закатанными рукавами, в руке он держал портфель. Ступив на солнцепек, он слегка прищурился, потом склонился над портфелем и начал в нем рыться. Сигэо Мацуда выглядел похудевшим и помолодевшим с тех пор, когда мне изредка доводилось его видеть.

Сигэо Мацуда защелкнул портфель и, рассеянно оглядевшись вокруг, перешел на нашу сторону улицы. Мельком взглянул на нас и, не узнавая, двинулся дальше.

Огата-сан проводил его взглядом, а когда молодой человек удалился от нас на несколько ярдов, позвал:

— Эй, Сигэо!

Сигэо Мацуда остановился, оглянулся и с озадаченным видом вернулся к нам.

— Как поживаешь, Сигэо?

Молодой человек всмотрелся в нас через очки и расхохотался.

— Да это Огата-сан! Вот так сюрприз! — Он поклонился и протянул руку. — Отменный сюрприз! О, и Эцуко-сан здесь! Здравствуйте! Рад вас снова видеть.

Мы обменялись поклонами и рукопожатиями, затем Сигэо обратился к Огате-сан:

— Вы, случайно, не меня собирались навестить? Вот незадача, мой обеденный перерыв вот-вот кончится. — Он глянул на часы. — Но ненадолго мы можем вернуться в дом.

— Нет-нет, — поспешно сказал Огата-сан. — Мы вовсе не хотим мешать твоей работе. Нам случилось проходить мимо, и я вспомнил, что ты тут живешь. Я как раз показывал Эцуко твой дом.

— Прошу вас, несколько свободных минут у меня найдется. Позвольте мне предложить вам хотя бы чаю. Сегодня страшная духота.

— Нет-нет, тебе пора на работу.

Оба они некоторое время смотрели друг на друга.

— А как вообще дела, Сигэо? — спросил Огата-сан. — Что в школе?

— А, да все почти то же самое. Вы знаете, что и как. А вы, Огата-сан, надеюсь, наслаждаетесь отдыхом? Я понятия не имел, что вы в Нагасаки. Мы с Дзиро как-то потеряли связь. — Тут Сигэо обратился ко мне: — Все собираюсь написать, но память стала дырявая.

Я улыбнулась и что-то вежливо возразила. Огата-сан и Сигэо снова обменялись взглядами.

— Вы великолепно выглядите, Огата-сан, — заметил Сигэо Мацуда. — Вам нравится Фукуока?

— Да, замечательный город. Я ведь там родился.

— Правда?

Наступила очередная пауза.

— Пожалуйста, не задерживайся из-за нас. Если тебе некогда, то поторопись.

— Нет-нет. Немного времени у меня еще есть. Жаль, что вы не оказались здесь чуточку раньше. Быть может, захотите зайти до отъезда из Нагасаки?

— Постараюсь. Но мне предстоит еще столько визитов.

— Да, я понимаю, каково это.

— А как твоя матушка, здорова?

— Вполне, благодарю бас.

На минуту оба вновь замолчали.

— Я рад, что все идет хорошо, — произнес Огата-сан. — Да, мы просто проходили мимо, и я говорил Эцуко-сан, что ты живешь здесь. Мне, собственно, вспомнилось, как ты приходил играть с Дзиро, когда оба были мальчиками.

Сигэо Мацуда засмеялся:

— Время летит, не правда ли?

— Да. То же самое я говорил и Эцуко. Я, в сущности, собирался рассказать ей об одной занятной штучке. Вспомнилась при виде твоего дома. Занятная штучка.

— Вот как?

— Да. Случайно о ней вспомнил, когда увидел твой дом, вот и все. На днях кое-что прочитал, знаешь ли. Статью в журнале. «Дайджест новейшего образования» — так, кажется, он называется.

Сигэо переступил с ноги на ногу, поставил портфель на землю и только потом ответил:

— Ясно.

— Меня эта статья удивила. В сущности, я был ею поражен.

— Да, полагаю, что так.

— Статья просто из ряда вон, Сигэо. Просто из ряда вон.

Сигэо Мацуда глубоко вздохнул, потупился, кивнул, но промолчал.

— Я собирался на днях к тебе прийти и о ней поговорить, — продолжал Огата-сан. — Но, конечно, запамятовал. Сигэо, скажи мне честно, ты веришь хотя бы одному слову из того, что написал? Объясни мне, что тебя заставило это написать. Объясни мне это, Сигэо, и я вернусь домой в Фукуоку со спокойной душой. В данный момент я в полной растерянности.

Сигэо Мацуда подталкивал камешек на мостовой носком ботинка. Потом вздохнул, взглянул на Огату-сан и поправил очки.

— Многое переменилось за последние годы, многое.

— Конечно, переменилось. Я и сам вижу. Это что, ответ, Сигэо?

— Огата-сан, позвольте мне объяснить. — Он замолчал и снова уставился себе под ноги, почесывая ухо. — Видите ли, вы должны понять. Многое теперь переменилось. И все еще продолжает меняться. Мы живем в другое время — не похожее на то, когда… когда вы пользовались влиянием.

— Но, Сигэо, как связано одно с другим? Перемены переменами, но зачем писать такую статью? Я хоть чем-то тебя оскорбил?

— Нет, ни разу. По крайней мере, меня лично.

— Да уж, наверное. Ты помнишь тот день, когда я представил тебя директору твоей школы? Не так давно это было, верно? Или это тоже было другое время?

— Огата-сан, — Сигэо Мацуда повысил голос, и во всем его облике появилась властность, — Огата-сан, мне бы очень хотелось увидеться с вами часиком раньше. Тогда, вероятно, я сумел бы вам все подробнее объяснить. Сейчас не до обсуждений. Но позвольте мне сказать вот что. Да, я верил и продолжаю верить всему, о чем написал в статье. В ваши времена детей в Японии учили страшным вещам. Им вдалбливали в головы самую вредоносную ложь. Хуже всего, что их учили не видеть, не задавать вопросов. И вот почему страна была ввергнута в губительнейшую за всю свою историю катастрофу.

— Мы могли проиграть войну, — перебил Огата-сан, — но к чему по-обезьяньи перенимать повадки врага. Мы проиграли войну, потому как не имели достаточного количества оружия и танков, а не потому, что наш народ был труслив, а наше общество оказалось шатким. Ты, Сигэо, и понятия не имеешь, как напряженно мы трудились — люди вроде меня и доктора Эндо, которого ты тоже оскорбил в своей статье. Мы были глубоко преданы нашей стране и посвятили все силы тому, чтобы надежно сберечь истинные ценности и передать их по наследству.

— Я не подвергаю это сомнению. Не подвергаю сомнению и вашу честность и затраченные вами усилия. Но так вышло, что ваша энергия была направлена в ложное русло, в пагубное русло. Вам не дано было об этом знать, но, боюсь, это так. Теперь все это позади, и мы должны быть только благодарны за это.

— Это просто из рук вон, Сигэо. Ты в самом деле этому веришь? Кто тебя этому научил?

— Огата-сан, будьте честны сами с собой. В глубине души вы должны знать, что я говорю правду. И, по справедливости, вас нельзя осуждать за непонимание последствий ваших действий. Лишь очень немногие могли тогда видеть, куда все идет, и их сажали в тюрьмы, если они прямо выражали свои мысли. Но теперь они на свободе — и поведут нас к новым горизонтам.