Олег Лукошин - Первое грехопадение

Мы вернулись в гостиницу. Девушка изъявила желание попрощаться, но я попросил её проводить меня до поезда.

— Сделай мне приятное, — заглянул я в её голубые глаза. — Мне с тобой так хорошо.

Я взял такси, мы доехали до железнодорожного вокзала. Поезд отходил рано утром. Мы стояли на перроне и прощались.

— Мясо, — говорил я. — Вся причина в нём. Все истоки от него. Ты согласна?

— Я согласна, — отвечала она.

— Очень тяжело не поддаваться его власти, но иногда удаётся. Ведь удаётся же, правда?

— Конечно! — бодро ответила она и улыбнулась.

— Ты такая красивая! — воскликнул я. — Наконец-то твоё лицо озарила улыбка. Она сделала тебя просто прекрасной.

— Спасибо, — опустила она глаза.

Люди рассаживались по вагонам. Поезд должен был тронуться с минуты на минуту.

— Ты будешь ждать меня? — спросил я её.

— Обязательно, — смотрела она мне в глаза. — Я буду ждать вас всю свою жизнь.

Проводники поторапливали пассажиров.

— Всё, пора, — я обнял её, прижал к груди и поцеловал. — Денег тебе не даю, потому что всё это было гораздо глубже и серьёзней. Да?

— Да, — улыбалась она, — да.

— Согласись, это было что-то, близкое к нежности. Что-то, похожее на любовь?

— Это было великолепно, — шепнули её губы.

Я заскочил в вагон, поезд издал протяжный прощальный гудок и тронулся с места.

Вообще-то её звали Леной. Нийя — это…

Нийя — это лысая девушка из кинофильма в двух сериях «Через тернии к звёздам» по сценарию Кира Булычёва. Нийю создали на отдалённой умирающей планете из человеческой биомассы. Биомасса варилась в котлах, пузырилась, вздымалась буграми, и пыталась вырваться наружу, вскидываясь над котлами частями человеческих тел. Вот из такого варева возникла Нийя.

Планета умирала, безумный учёный штамповал лысых девушек — средоточение мудрости и естества, а мерзкий карлик по имени Туранчокс — повелитель планеты монотонно бубнил в громковоритель:

— Иди на «Астру»! Нийя, иди на «Астру»!

И загипнотизированная Нийя шла на «Астру».

«Астра» — корабль добрых землян, которые прилетели спасать умирающую планету. Злой карлик посылал туда Нийю, чтобы уничтожить наших собратьев.

Но добро побеждало.

После просмотра фильма классный руководитель Зоя Михайловна устроила с нами его обсуждение. Мы учились тогда классе в пятом. Она водила нас в кино каждую неделю, и классный час посвящала разбору фильмов. Она была советской интеллигенткой-киноманкой.

— Нийя — хорошая, — сказал Миша Добродеев. — Она за наших.

— Фильм мне очень понравился, — заверил ребят Саша Агареев. — Я люблю про космические корабли!

— Из бластеров стреляли, — вспоминал содержание Вадим Варламов, — карлик бегал. Ещё раз посмотреть хочется!

— Я ничего не поняла, — честно призналась Таня Федосеева. — Да и страшно очень.

— А я по Булычёву ещё мультипликационный фильм видел, — хвастался я своей эрудицией, — «Тайна третьей планеты». Там тоже нехило.

— И я смотрел! И я смотрела! — кричали мои одноклассники.

Зоя Михайловна радовалась, что доставила нам удовольствие. Она была хорошей женщиной и вроде бы даже любила детей. По крайней мере, сейчас мне вспоминается о ней исключительно приятное. То есть почти ничего.

— Ну, а что сама Нийя думает? — лукаво улыбнулась Зоя Михайловна, глядя на новенькую девочку, которую посадили за парту со мной.

Класс взорвался хохотом. Лена пришла к нам всего неделю назад, пришла практически лысой. По причине какой-то странной болезни её постригли наголо, и лишь робкий ёжик слегка отросших волос украшал в тот момент её черепушку. Впрочем, сама Лена не стеснялась своей лысины и не носила никаких головных уборов. Все эти дни мы смотрели на неё настороженно, в ней было что-то не то, что-то не наше, что-то не детское, чуждое. Она держалась очень по взрослому, и разговаривала очень умно, и глаза у неё были очень внимательные и пронзительные — под их взглядом становилось неуютно. Мы были дружным классом, но с Леной за эту неделю никому, кроме, пожалуй, меня сдружиться не удалось. Она отпугивала не только своей лысиной.

Класс смеялся, и Зоя Михайловна поняла, что допустила педагогическую ошибку. Разозлившись на себя за то, что обидела в присутствии одноклассников девочку, она замахала на нас руками и закричала:

— Ну-ка тихо все, тихо! Пошутить уж нельзя.

Ничуть не смутившись учительской шутки, Лена-Нийя поднялась с места и начала говорить о фильме.

— Нийя чрезвычайно трагический персонаж, — зазвучал её надтреснутый и какой-то звенящий голос. — Представьте, что вам однажды скажут, что вы не человек, что у вас нет папы и мамы, что вас вылепили из биомассы, что вы всего лишь функция для осуществления чьих-то планов.

— Я теряюсь, ставя себя на её место, — говорила лысая девочка Лена. — Я в полной растерянности. Я одна в целой Вселенной, я оказываюсь в чужом и неизвестном мне мире, я не помню своего прошлого.

— И лишь какой-то пугающий голос, — вздохнула она, преодолев этим вздохом мгновение трагичного молчания, — бубнит в твоей голове одну и ту же фразу: «Иди на «Астру»! «Иди на «Астру»! «Иди на «Астру»!..

— Иди на «Астру», Нийя! — крикнул Миша Добродеев.

Класс снова взорвался смехом.

С этого дня все стали называть Лену Нийей.

Лишь я продолжал звать её Леной.

— Игорь, — тихо зовёт меня Лена на уроке истории, — ты слушаешь AC/DC?

— Конечно! — киваю я в ответ.

— А Judas Priest?

— Моя любимая группа, — скалю я зубы.

— Приходи ко мне домой, — щурит глаза Лена, — послушаем.

— А где ты живёшь?

Оказывается, что живёт она в соседнем доме.

— А ещё у меня совсем новая группа есть, — продолжает зазывать меня Лена. — Iron Maiden называется.

— Что играют? — я опускаю руку под парту и трогаю Лену за коленку. Глаза её становятся ещё уже, ещё лукавее, мою руку она не убирает.

— Металл! — восклицает она шёпотом. — Классно рубают.

Я поднимаюсь по коленке выше. Лена не останавливает движение руки и даже слегка раздвигает ноги, чтобы мои пальцы могли протиснуться к самой промежности.

— Наверное, — радуюсь я только что придуманной шутке и своему пикантному положению, — на твоей планете все слушают только металл.

Лена хихикает.

— Наверное, — кивает она.

— Иди на «Астру»! — стараясь сдерживать голос в пределах шепотных децибел, рычу я как вокалист металлической группы. — О-о-о е-е-е, иди на «Астру»!

Теплая и доступная промежность — вот она. Я шевелю пальцами и сквозь колготки чувствую сочное, податливое мясо. Прирумяненная Лена равномерно дышит, облизывает губы и безотрывно смотрит на меня. Я обхватываю промежность всей ладонью, движение слишком резкое, предатель-стул скрипит подо мной и заставляет отвлечься учительницу.