Марго Бервин - Оранжерейный цветок и девять растений страсти

Ближе к утру она залезла на высокую ветку дерева. Я пыталась последовать за ней, но смогла залезть только на самые нижние ветви. Я видела, как ее лапы свисают сверху. Пантера спала. Я хотела подлезть к ней, схватить ее за лапу и рассказать ей, что у нас нет времени, что Диего, у которого такие же черные волосы и сверкающие глаза, болеет, но не знала, как рассказать ей об этом. Я подняла голову и уставилась на красавицу, но не произнесла ни слова, потому что знала — пантера ценит молчание превыше всего — и не могла позволить себе потерять ее расположение.

Встало солнце, а пантера все еще спала на верхушке дерева. Я была вымотана до предела, а потому села на самую нижнюю ветвь, закрыла глаза и мысленно представила себе вибрационные линии дерева. Постаралась вспомнить, что говорил мне Армандо, ясно представила линии и попросила дерево помочь мне найти Эксли. Внезапно почувствовав, что меня тянет влево, я немедленно спрыгнула с ветки и пошла налево.

Недалеко в джунглях виднелся просвет и полуразрушенная хижина из сгнившего дерева на краю опушки.

Я ползла на пузе. Подползла достаточно близко и попробовала заглянуть в окно, но окна были так исцарапаны, что я не смогла ничего рассмотреть. Я отступила назад, зарылась в подстилку и стала наблюдать, как медленно открывается входная дверь хижины. Это был он. Я с шумом втянула воздух через сомкнутые зубы, не веря тому, что вижу, но понимая, что это правда, которую невозможно оставить без внимания. Datura inoxia привела меня к черной пантере, которая привела меня к дереву, которое, в свою очередь, привело меня прямо к Эксли.

Я молча поблагодарила пантеру. Повернулась к ней, но она уже исчезла.

Я проснулась в Касабланке и рывком села, выпрямившись на кушетке. Армандо склонился надо мной, как мать.

— Я знаю, где он.

— Слишком поздно.

— Диего жив?

— Пока да. Но он никогда не будет прежним. Лихорадка, пока тебя не было, зашла слишком далеко.

Я взяла рюкзак, немного воды и направилась к двери. Неужели все это наделала я, все столь непоправимое разрушила прачечную, позволила украсть девять растений, ушла с работы, приехала в Мексику и использовала Datura, и все это лишь для того, чтобы в конце концов прикончить единственного человека, которого, возможно, могла бы полюбить?

— Подожди. — Это была Лурдес Пинто.

Я остановилась у двери, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Армандо, пожалуйста, выйди. — Она повернулась ко мне. — Сними всю одежду.

— У нас нет времени на всякие ведьминские штучки.

— Сейчас же снимай все!

Я колебалась, но ее взгляд сказал, что я не смогу покинуть дом, пока не сделаю что велят. Я сняла одежду так быстро, как только могла.

— Белье тоже.

Она не успокоилась, пока я не разделась донага.

— Чтобы добыть ландыш, ты должна быть готова соблазнить этого мужчину.

Мне как-то не приходило в голову, что придется отбирать ландыш у Эксли. Я представляла, как нападу на хижину, возьму ее приступом, схвачу растение и убегу как ветер. Просто и без интриг. Без долгих планов. Только натиск и скорость.

— Надо усыпить его бдительность и загипнотизировать его. Иначе он убьет тебя за то, что ты хочешь забрать растение. Он стремится добыть девять растений ничуть не меньше, чем ты. А может, даже и больше. Вспомни все, что он уже сделал до сих пор, чтобы достать растения. Украл ландыш у кассирши, а это ведь совсем не просто. За эту глупость он еще заплатит, и будет платить всю оставшуюся жизнь, даже если никогда ее больше не увидит.

— Как же мне отобрать у него ландыш?

— Убеди его, что все еще его любишь. Что смертельно по нему скучаешь. Попробуй возродить в себе старое чувство. Чувство любви к нему. То самое чувство, которое у тебя было к нему, когда ты впервые его встретила. Усыпи ею подозрительность. Он должен поверить тебе, и чувство твое должно быть настоящим.

— Зачем?

— Если ты будешь испытывать к нему чувство, он ощутит себя могущественным и всевластным и захочет тебя как женщину. Сексуальное желание — самая большая его слабость. Когда его желание будет таким сильным и будет настолько физически ощутимым, что ты это поймешь, тогда и схватишь ландыш.

Я заставлю себя любить его. И заставлю его почувствовать себя могущественным. И заставлю его захотеть секса. Я достану растение.

— Правильно.

Таинственность и странность всех этих рассуждений меня больше не удивляли: я решила выполнять все, что мне говорила Лурдес Пинто. В конце концов, она мать Диего, а я женщина, которая чуть его не погубила. Я предпочла следовать ее рекомендациям.

— Раздвинь ноги и подними руки — Она отвинтила крышку мягкой пластиковой банки и начала втирать масло в мое тело. — Мы должны быть уверены, что он тебя захочет. У этого феромона слабый запах женских половых органов. Это сведет его с ума, и он сам не будет понимать почему. Он будет тянуться к тебе, нуждаться в тебе и чувствовать необходимость быть рядом, не зная причины.

Она опустилась на колени, втерла немного масла в ступни и между пальцами. Тщательно втерла в икры ног, поднялась к бедрам, старательно промазала наружные и внутренние их части. Хорошо помассировала руки, спину и груди. Движения у нее были умелые, и меня смущало то удовольствие, которое я от этого получила, попутно отметив, что они с сыном использовали один тип прикосновений. Масло пахло мускусом и цветами, словно странное животное-цветок

Лурдес продолжала гладить мое тело.

— В этом масле есть сирень, жасмин и мускус течной оленихи.

Слова, обозначавшие ингредиенты, взволновали меня. Сирень, жасмин и мускус, сказала я себе. «Сирень, жасмин и мускус, я должна. Сирень, жасмин и мускус, я должна».

Это звучало как заклинание. Как самые сексуальные слова в английском языке.

— Произнеси, — велела она

Я едва могла дышать.

— Произнести что?

— Скажи это вслух. — Кончиками пальцев она обвела мои соски.

— Я хочу пойти прямо сейчас.

— Скажи больше.

— Я хочу пойти и увидеть Эксли. Я хочу его. Хочу, чтобы он прикоснулся ко мне, как ты.

— Теперь одевайся и иди так быстро, как только можешь.

Я уже была в дверях, когда Лурдес Пинто окликнула меня:

— Если не достанешь ландыш, сюда не возвращайся. Никогда не попадайся мне на глаза, или я тебя убью собственными руками.

Известно, что ландыш облегчает и улучшает состояние при слабом, усталом и воспаленном сердце, в то же время усиливая сердечную деятельность.

В качестве сердечного препарата иногда более предпочтителен, чем дигиталис из наперстянки, потому что менее токсичен и не накапливается в крови. Из всех растительных запахов у ландыша один из самых сексуальных, и он широко используется в парфюмерии. Неудивительно, что он заставляет сердце биться сильнее.