Кэти Гласс - Будь моей мамой. Искалеченное детство

— Я сама, — сказала она, выхватывая стакан у меня из рук.

— Хорошо, только не так грубо. Не хватай, это невежливо. — Я показала ей, как открыть крышку, и пронаблюдала, как она наполняет стакан.

— Может, тебе помочь, Джоди? Тебе помогали дома? У твоих прежних попечителей?

Она шмякнула стакан на стол, затем приняла позу нагруженной заботами домохозяйки, уперев руки в боки и выставив подбородок с выражением упрямой сварливости.

— Стирай! Готовь! И вы, чертовы дети, все время под ногами. И зачем вы мне нужны? От вас одна головная боль!

Она играла — наверное, повторяла то, что слышала от своей матери, — но мне казалось, за этим кроется и определенная доля правды. Поскольку Джоди была старшей из троих детей, то вполне вероятно, что часть забот о брате и сестре ложилась на нее, в то время как ее родители, напившись или накачавшись наркотиками, были не в состоянии что-то делать. Весточка, которую Джоди передала из своего прошлого, напомнила мне, почему я ввязалась в это дело, и помогла собраться с силами и посмотреть правде в глаза: непостоянные настроения Джоди и ее постоянные требования не заставят себя долго ждать.

Точно не могу сказать, как я пережила первую половину дня. Мы не распаковали вещи, так как мне приходилось изо всех сил удерживать внимание Джоди, которая дольше двух минут ни на чем не могла сосредоточиться. Я показывала ей ящики с играми, которые мы успели изучить бесчисленное количество раз, пока я искала то, что могло бы увлечь ее. Ей нравились мозаики, но те из них, которые она хоть как-то могла собрать, состояли из небольшой горстки деталей и были рассчитаны на двухлетних детей. Мне не привыкать возиться с подопечными, умственное развитие которых создавало проблемы в обучении. И тем не менее я подозревала, что состояние Джоди было ближе к «умеренной», нежели «незначительной», задержке в развитии, как описал это Гэри.

Мы сидели рядом на ковре, но она будто не подозревала о моем присутствии. Джоди что-то невнятно бормотала себе под нос, называя имена Пол, Майк и Шон: «Видишь кусочек. Сюда. Лошадка. Говорила я тебе! Так и знала. Куда?» Это не были имена членов ее семьи или фостерских семей, о которых я знала; можно было предположить, что Джоди беседует с вымышленными друзьями. Это вполне нормально для детей, даже восьмилетиих, но я никогда не видела, чтобы ребенок увлекался настолько.

— Кто эти ребята? — спросила я в конце концов.

Она отрешенно посмотрела на меня.

— Пол, Майк и Шон — они твои воображаемые друзья? Ты делаешь вид, что ты их видишь?

Я наткнулась на очередной непонимающий взгляд. Потом Джоди угрожающе заглянула мне за плечо:

— Майк, если не будешь следить за собой, я тебя побью до смерти.

Когда в половине четвертого домой вернулись Пола и Люси, я как раз пыталась втиснуть Барби в машину рядом с Кеном. Я услышала, как хлопнула входная дверь, а потом и голос Люси, увидевшей сумки, которые у меня просто не хватило времени перенести:

— Боже, и сколько же их к нам приехало?

— Только Джоди, — ответила я.

Чтобы доказать это, Джоди вскочила и побежала в коридор.

— Вы кто? — спросила она, уперев руки в бока, снова вставая в позу сварливой хозяйки.

Девочки ничего не ответили, но я знала, о чем они подумали. Ее необычные черты лица и агрессивная поза давали попять, что это — не та младшая сестренка, на какую они могли рассчитывать.

— Вот и Джоди, — сказала я. — Джоди, это Люси и Пола.

Она задрала подбородок, словно говоря: «Дерзайте, если не страшно».

— Здравствуй, — процедила Люси.

— Привет, — тихо сказала Пола.

Джоди стояла у них на пути, и я мягко положила руку ей на плечо, чтобы подтолкнуть ее — отойти в сторону. Она дернулась от меня.

— Уходите! — внезапно закричала она на девочек. — Это мой дом! Вон!

Я была потрясена. Как она могла такое сказать после того, как я рассказывала ей о них и показывала их комнаты? Они рассмеялись — наверное, этого не надо было делать, но их вполне можно понять. Я не успела среагировать, когда Джоди кинулась на Полу и больно ударила ее в голень. С криком Пола отскочила назад.

— Джоди! Ты что вытворяешь? — закричала я на нее, повернув к себе ее лицом. — Это нехорошо! Ты не должна никого бить. Этот дом не меньше их, чем твой. Мы живем все вместе. Понимаешь?

Она нахмурилась.

— Ты как? — спросила я у Полы. Испытывать на себе агрессию моих подопечных ей (как и всем нам) было не впервой, но никогда еще это не происходило так скоро и так нагло.

Пола ответила, что она в порядке, и я отпустила Джоди, когда девочки поднялись по лестнице. Возвращаясь из школы, они всегда проводили свободное время, закрывшись в своих комнатах, пока я готовила ужин. Я завела Джоди на кухню и снова зарядила про то, что все мы одна семья. Я спросила, не хочет ли она мне помочь, но она скрестила руки и прислонилась к стойке, бормоча что-то, большей частью непонятное.

— Это не мое, — проворчала она.

— Картошка? — переспросила я. — Нет, я чищу картошку на ужин для всех.

— Для кого?

— Для кого ужин? Для всех нас.

— На машине?

— Нет. Ты приехала на машине. Сейчас мы на кухне.

— Где? — Она приподняла крышку на кастрюле, которую я только что поставила на плиту.

— Осторожнее, Джоди, обожжешься.

— Я гуляла.

И так далее. Джоди произносила бессвязные фразы, как будто вытаскивала слова в случайном порядке из какого-то мешка. Она помогла мне накрыть на стол, и я показала ей ее место. Мы всегда сидим на одних и тех же местах — так намного удобнее, да и дети уже давно привыкли.

— Пола! Люси! Ужин, — позвала я. Эдриан тем вечером играл в регби, так что его ужин остался на плите.

Девочки спустились, и все заняли свои места. Как только Джоди села, она вдруг разозлилась из-за того, что ей нельзя сесть на стул Люси.

— Люси всегда сидит здесь, Джоди, — объяснила я. — Это ее место, а это — твое.

Джоди бросила на Люси свирепый взгляд, а потом со всей силы толкнула ее локтем в грудь.

— Нет, Джоди! Это больно. Не делай так. Ты ведь хорошая девочка. — Я знала, что следует велеть ей извиниться, но это был наш первый совместный ужин, так что я решила спустить все на тормозах. Она все еще сидела, уставившись на Люси, которая осторожно отодвинулась подальше. — Ну же, Джоди, поешь, — предложила я. — Ты же говорила, тебе нравится жареная курица.

Открылась передняя дверь, и вошел Эдриан, грязный после матча. Под метр восемьдесят ростом, он был вынужден пригибаться, входя на кухню. Я надеялась, что его вид не покажется Джоди угрожающим, ведь он дружелюбен в общении, и дети всегда тепло к нему относятся.

— Эдриан, это Джоди, — представила я.

— Здравствуй, Джоди, — улыбнулся он, взяв свою тарелку и усевшись напротив нее. Джоди перевела взгляд с Люси на него, потом сползла со стула немного вниз и принялась лупить его ногами под столом.