Рут Рейчл - Чеснок и сапфиры

Я не знала как остановить это препирательство, но вдруг меня осенило:

— Мне хочется попросить вас о большом одолжении.

— Да? — подняла бровь Диана.

— Я хочу заказать банкет, и мне нужна ваша помощь.

Бровь опустилась. Когда я объяснила цель банкета, она слегка улыбнулась.

— Председатель корпорации «Нью-Йорк таймс»? — выдохнула она. — Такое предложение делает мне честь.

Я и позабыла, что китайцы глубоко уважают статус. Когда Диана призвала официанта и попросила подать счет и пригласить менеджера, занимающегося организацией банкетов, она вела себя как королева.

Менеджер остановился возле нашего стола. Он был молодой, энергичный, волосы зачесаны назад, на смокинге ни складочки, рубашка накрахмалена. Снисходительная улыбка означала, что мы должны быть благодарны за то, что он уделил нам внимание.

Диана окинула его холодным взглядом. В ее голосе звучали властные ноты, которых мы от нее еще не слышали. Менеджер сунул руки в карманы и ответил нарочито небрежно.

Лицо Дианы стало ледяным, а голос — резким. Менеджер обратил на нее внимательный взгляд. Она сказала ему что-то еще суровее, и он выпрямился. По прошествии десяти минут он вынул из кармана карточку, и из его фигуры исчезло все самодовольство.

Диана взглянула ка карточку и подала ее мне.

— Дайте теперь ему вашу визитку, — сказала она мне совсем другим голосом.

Было заметно, что она устала и готова уходить. Менеджер почтительно принял мою визитку и сказал, осторожно произнося английские слова:

— Обещаю вам, дамы, что этот банкет все надолго запомнят.

Диана кивнула в знак того, что он может уйти, и он помчался, пока она не передумала.

— Что вы ему сказали? — спросила я у Дианы.

— Я начала с того, что вы хотите устроить банкет очень важным людям. Дюжине гостей — я не ошиблась?

— Не знаю, — призналась я. — Но, должно быть, что-то близко к этому.

— Он спросил, хотите ли вы истратить триста долларов.

— Это слишком дешево!

— Оскорбление, — сказала она и прищелкнула пальцами. — Поскольку переговоры находились в начальной стадии, я ответила очень небрежно: «О, мы можем потратить больше. Возможно, даже пять или шесть сотен долларов». Потом я сделала паузу и сказала так тихо, что он попросил повторить. «Они могут истратить восемьсот восемьдесят восемь долларов». Мои слова произвели на него большое впечатление. Это великое число, и цифра «восемь» является для нас счастливой. Он понял, что я — серьезный клиент.

— Что он на это сказал? — заинтересованно спросила я.

— О, он был потрясен. Он сказал: «Хорошо, мы приготовим салат из омаров».

У меня вытянулось лицо.

— Салат из омаров? Кому нужен салат из омаров?

Диана рассмеялась.

— Пожалуйста, не расстраивайтесь, — сказала она. — Мы продолжили переговоры. Конечно, я сказала ему, что мы не это имеем в виду. Я сказала, — и в ее голосе послышались презрительные нотки, которые она использовала в разговоре с менеджером, — «Похоже, в вашей кухне нет поваров, способных нарезать овощи. Очень плохо. А я-то думала, что это — приличный ресторан. Ну что же, придется обратиться в другое место».

— А он что?

— Он тут же стал возражать. Да, конечно, — сказал он, — их люди умеют нарезать овощи. А потом я сказала, что согласимся на банкет, только если готовить его будет сам шеф-повар. Я сказала: нам нужен человек, который понимает, как следует обращаться с важными людьми.

— И что он ответил?

— Он сказал, что все устроит. Сказал, что буквально накануне они устроили банкет, на котором подавали «феникса с пятью тысячами перьев». Это — сложное холодное блюдо. Сказал, что накануне подавались панды, сделанные из тофу. Панды играли морковными шарами. По описанию все было очень нарядно: звери скакали вокруг желатинового озера, по которому плавали лебеди, вырезанные из редьки дайкон. Деревья в этом ландшафте были из брокколи, дорожки из холодного мяса, а стены — из засахаренных грецких орехов.

— Вау! — воскликнула я. — Звучит впечатляюще.

— Возможно, — сказала она, — но думаю, что он просто болтал. Это — знаменитое блюдо, и я не верю, что они действительно его приготовили. Поэтому я зевнула и сказала! ««Играющие панды» — это приятно. Но делаете ли вы что-то оригинальное»?

— Да неужели так и сказали?

— Сказала! И тогда он ответил, что если мы хотим заплатить поварам за труды, то они произведут что-то по-настоящему оригинальное, такое, чего никто еще не видел.

— О, хорошо, — сказала я. — Джо это должно понравиться.

— Я спросила, за кого он нас принимает. Разумеется, мы заплатим поварам за беспокойство. Мы не считаем, что они должны бесплатно делать лишнюю работу. Я сказала, что мы собираемся развлечь больших людей, белых людей, которые много времени проводят в Гонконге. Я бросила ему вызов. Сказала, что все мои друзья считают: во Флашинге хорошей еды не найдешь.

— Это произвело на него впечатление?

— Еще бы! — Диана сверкнула зубами. — Тогда Раймонд и попросил вашу визитку и дал мне свою. Он пошел в кухню составлять меню. Сегодня он направит его вам по факсу.

— Что мне надо делать потом? — спросила я.

— Отошлите его обратно, — ответила она. — Что бы он вам ни предложил, вы не должны сразу соглашаться. Он решит, что вам все равно либо что вы ни в чем не разбираетесь. Вы должны сказать ему, что меню недостаточно хорошо. Заставьте его написать новый перечень. Несколько раз меняйте меню, будьте требовательны. Именно так нужно делать дела.

— Без вас я никогда бы не справилась, — сказала я.

— Знаю, — ответила Диана. — И теперь мне не так стыдно позволить вам заплатить за мой ленч. Но я должна идти. Хочу купить хороший акулий плавник и тофу.

Выйдя из ресторана, мы двинулись в противоположные стороны. Только когда в подземке закрылись двери поезда, я сообразила, что не узнала ее фамилии и номера телефона.

— Из тебя получился бы еще тот журналист, — сказала Кэрол.

Меню пришло через несколько часов. Мы с Кэрол стояли возле факса, когда из машины выплыл документ, половина которого была выписана китайскими иероглифами.

Я прочитала название первого блюда и возрадовалась: Раймонд предложил «феникса в перьях» в окружении медуз, свиных почек, говяжьей рульки, свиной рульки, мелкой жареной рыбы, угрей в желе, тысячелетних яиц, [49] Апофеоз китайской кухни. Яйца не пекут, не жарят, сто дней этот деликатес преет в земле. копченой рыбы и кальмароз с сельдереем.

— Диана его задела за живое! — воскликнула я.

— Может быть, — сказала Кэрол и ткнула пальцем в следующую строку, — а это что такое? Яичные рулеты?

Я содрогнулась. Это было оскорбление.

— А это? — сказала она.

За кантонской курицей и «супом из зимней дыни с восьмью драгоценностями» следовала строка с салатом из омаров.