Джоди Пиколт - Жестокие игры

Он поднял руку и яростно почесал голову.

«Человек, — подумал Джек, — случайно проглатывает за год в среднем четыреста тридцать жучков».

По роду своей деятельности Джордану приходилось иметь дело и с преступниками, и с теми, которые были уверены, что их подставили. Его работа состояла не в том, чтобы судить их за совершенные преступления или за неправильное толкование законов. Но у него никогда еще не было клиента, который бы столь упорно стремился к саморазрушению… и ни секунды не сомневался в том, что его подвергают судебному преследованию.

Очередная группа заключенных вернулась с прогулки, нарушив беседу, которую они вели через металлическую дверь карцера. Джордан поерзал на раскладном стуле.

— Это просто одежда, Джек, — устало убеждал он в десятый раз за последние несколько минут. — Всего лишь одежда.

— Вы когда-нибудь слышали о человеческом кожном оводе? — негромко поинтересовался Джек.

— Нет.

— Это такое насекомое. Этот овод откладывает яйца на москитов. Когда москит садится на человека, личинки проникают под кожу. С током крови они могут путешествовать по телу и даже попасть в мозг. — Он грустно засмеялся. — А человек думает, что худшее, что с ним случилось, — это укус москита.

«Здесь нужен психиатр», — подумал Джордан.

— Что ты хочешь мне сказать, Джек? Что ты инфицирован?

— Если я надену тюремную робу, то стану одним из них. Это не просто одежда. Как только она коснется моего тела, система проникнет мне под кожу.

— Система… — повторил Джордан. — Ты мне будешь рассказывать о системе, Джек? Система говорит, что как только директор тюрьмы Уоркрофт решит, что твой карцер нужен ему для других целей, он отправит тебя в одиночную камеру в тюрьме штата. Если, находясь здесь, ты думаешь, что тут не курорт, то можешь мне поверить — это еще цветочки. В Конкорде, в одиночной камере, надзиратели носят полную амуницию — щиты и каски с забралами и ботинки с железными носками. Они будут повсюду следовать за тобой, когда бы ты ни покинул свою крошечную камеру, находящуюся в строгой изоляции. И возле камер стоят пуленепробиваемые кабинки, где надзиратели сидят и следят за каждым твоим шагом. Они смотрят, как ты ешь, спишь, справляешь нужду. Как ты дышишь, Джек! Ты и три других идиота, которые будут сидеть с тобой в одном блоке и которые, скорее всего, попали туда не потому, что отказались надевать комбинезон.

— В тюрьму штата я не поеду.

— А никто, черт возьми, у тебя и спрашивать не будет! — заорал Джордан. — Неужели ты не понимаешь? Ты уже в тюрьме. Прими это как данность. Потому что каждый раз, отвлекаясь на мысли о твоем поведении, я попусту теряю время, вместо того чтобы заниматься делом, Джек.

Несколько минут из камеры не доносилось ни звука. Джордан приложил ухо к двери. Послышался тихий, усталый голос:

— Меня пытаются превратить в того, кем я не являюсь. Эта футболка… эти штаны… единственное, что осталось от меня прежнего. Я должен видеть их постоянно, Джордан, чтобы не начать верить в то, что они говорят.

— А что им говорить, Джек? — надавил Джордан. — Что на самом деле произошло?

— Не помню.

— В таком случае почему ты, черт побери, так уверен, что не насиловал ее? — возразил Джордан.

Он потряс головой, пытаясь взять себя в руки. Он не намерен слушать душещипательные истории! Если его подзащитный хочет попасть в Конкорд… что ж, суд возместит Джордану расходы на проезд.

— Я подал ходатайство о том, чтобы суд назначили побыстрее. Прокурор уже подписал повестку о предоставлении поименованных документов и установленной информации, — сказал он, меняя тему разговора. — Скоро мы получим от психиатра историю болезни Джиллиан Дункан.

— Она сумасшедшая? Я так и знал.

— Она лечилась у психиатра, когда была ребенком, и к данному делу это может не иметь никакого отношения.

— Что еще у нас есть? — спросил Джек.

— Ты.

— И это все?

— Этого вполне достаточно. — Джордан прижался лбом к железной двери. — Теперь ты понимаешь, почему мне нужно, чтобы ты в корне пересмотрел свое поведение?

— Ладно.

Согласие било таким тихим, что Джордан нахмурился, уверенный, что ослышался.

— Что?

— Я сказал, что пересмотрю. Надену комбинезон. Но вы должны оказать мне услугу.

Джордан почувствовал, как снова закипает.

— Я тебе ничего не должен. А вот ты…

— Ради бога, принесите ручку! Это все, что я прошу.

Ручку… Джордан опустил глаза на гелевую ручку, которую держал в руке. Слишком быстро у Джека менялось настроение. Он представил, как его подзащитный хватает ручку и вонзает себе в шею.

— Не думаю, что это возможно…

— Пожалуйста! — молил Джек. — Ручку.

Джордан медленно просунул ручку через щель в двери. Через несколько минут Джек вернул ее, обмотанную выцветшей голубой тканью. Кусок футболки, понял Джордан. Джек оторвал кусок от своей чертовой драгоценной футболки, чтобы написать на нем что-то.

— Вы можете передать это Эдди Пибоди? — попросил он.

Джордан развернул записку. На ткани было написано всего одно слово, которое можно было рассматривать и как комплимент, и как обвинение.

— Почему я должен тебе помогать? — спросил Джордан. — Ты же мне не помогаешь!

— Теперь буду, — пообещал Джек.

И на секунду — на этот раз Джордан не сразу вспомнил, с кем говорит, — он на самом деле ему поверил.

— Господи, Томас! — Джордан поморщился от того, как хлопнула дверь. — Можно не так громко?

Увидев отца, который лежал на диване с полотенцем на лбу, Томас остановился. Селена коснулась его плеча.

— Бедняжечке сегодня пришлось поработать, — проворковала она. — Он так изнервничался.

— Он слышит, что ты о нем говоришь, и у него еще сильнее болит голова. Она словно наполнена чугуном, — пожаловался Джордан.

— Если говорить точнее, то Джеком Сент-Брайдом, — пробормотала Селена.

Томас отправился в кухню, достал из холодильника пакет молока, сделал большой глоток и вытер рот рукавом.

— Отлично! — заметила Селена.

— Я научился этому у своего образцового папочки. — Томас поставил пакет на стол. — А что не так с этим парнем? В закусочной он казался таким любезным.

— Как и Тед Банди, [xi] [xi] Американский маньяк, известный как Нейлоновый убийца. — прошептал Джордан.

— Тед Банди тоже там работал? — удивился Томас. — А ты не врешь?

Джордан сел на диване.

— Что болтают в школе?

— Разное. К четвертому уроку стали поговаривать, что он бежал из тюрьмы и изнасиловал семиклассницу.

— Ниоткуда он не сбежал. И его пока только подозревают в предполагаемом изнасиловании.

— Он продолжает защищать своего клиента, хотя из-за головной боли готов на стенку лезть, — заметила Селена. — Удивительно, ты не находишь?