Светлана Талан - Когда ты рядом

Даша ничего не сказала, предпочитая промолчать и оставить свое мнение при себе.

— Во сколько придет корреспондент?

— В семь вечера.

— Хорошо, я подойду, — сказала Даша.

— До завтра.

Даша вышла из кабинета, думая о том, что запланированный вечер наедине безнадежно испорчен. Вернее, его вообще не будет. Надо бежать к Лешке и приготовить ужин, пока есть время.

Корреспондентом оказалась молодая девушка. Вернее, трудно было сказать, как правильнее ее называть — молодая девушка или женщина. Она была неопределенного возраста и принадлежала к категории женщин, которых называют «синий чулок». Прямые темно-русые волосы, никогда не знавшие краски и из-за давности посещения парикмахерской потерявшие форму, коротко остриженные ногти без маникюра, невзрачное платье в темно-синий цветочек, такое же бесцветное, без макияжа лицо и очки на носу.

— Меня зовут Женя, — сказала девушка, усаживаясь на место заведующего.

Она достала из сумочки блокнот и ручку и оценивающе оглядела Дашу. Та сразу зарделась и опустила глаза. «Быстрее бы закончилась эта процедура».

— Итак, начнем, — предложила Женя, приготовившись писать. — Начнем с анкетных данных…

Рассказ у Даши не клеился, и Женя, имевшая опыт общения с неразговорчивыми людьми, сама стала задавать вопросы. Даша чувствовала себя как на допросе. Ей приходилось отвечать на вопросы по теме и совсем нелепые. Она окончательно растерялась, когда Женя стала расспрашивать ее о первом свидании и поцелуе.

— Это очень личное, — смущаясь, сказала Даша, — я не буду отвечать.

— Понимаете, мне нужно это знать, чтобы полнее раскрыть ваш образ, — объяснила Женя. — Это не для прессы, а для меня.

Ее слова на Дашу не подействовали.

— Я не хочу посвящать посторонних в свою личную жизнь. А также я не хотела бы, чтобы о моем первом поцелуе знал весь город. Вы пишете статью в газету, а не роман о любви, — тихо, но упрямо ответила она.

— Как хотите, — недовольно надула губы «синий чулок».

Это был ее первый рабочий день, а Даша уже чувствовала усталость. Хорошо, что хоть представилась возможность поспать дольше, чем обычно. Вчера журналистка явно утомила ее своими вопросами. К тому же пришлось готовить ужин за Светку. Та пришла домой грустная и, улегшись на диван, потерянно уставилась в потолок.

Даша вскипятила чайник, сделала бутерброды с колбасой себе и Светке и заглянула в комнату. Подруга еще спала, и Даша не стала ее будить. «Пусть хорошенько выспится, — решила она. — Ей все равно только в ночь на работу. А хандра пройдет. Это с ней редко, но случается».

Сначала Даша хотела выйти из дому пораньше, но потом передумала. Вениамин Павлович сказал подойти к десяти. Не было смысла приходить на работу раньше, чтобы лишний час краснеть, потеть и волноваться. И Даша тихонько, чтобы не разбудить спящую подругу, прилегла на диван. Голова не болела, но была какой-то тяжелой. Такая же тяжесть ощущалась и во всем теле. Чтобы не заснуть, Даша взяла книгу, решив немного почитать. В отличие от подруги, она знала, что так точно не уснет. Листая сборник поэзии, Даша никак не могла остановиться на каком-то поэте или хотя бы произведении. Наконец ее внимание привлекло название «Береза». Даша посмотрела на фамилию автора: Александр Твардовский.

Вот здесь, вдали от любопытных глаз, Береза шелестела молодая, Сюда весной я приходил не раз, У той березы встречи ожидая.

И том стихов в обложке голубой Носил с собою целые недели: Его мы вместе начали с тобой, Его вдвоем и дочитать хотели.

Я думал — ты придешь. Но дни за днями шли, А ты прийти сюда не догадалась. Теперь березы нет: срубили и сожгли, И книжка недочитанной осталась.

Даше стихотворение понравилось, и она перечитала его еще раз. Взглянув на часы, она подумала, что есть еще немного времени, и, чтобы успокоиться и не думать о микрофоне и камере, решила выучить стихотворение наизусть.

Дашу встретил у порога клиники сам Вениамин Павлович. Его лицо буквально сияло от удовольствия.

— Здравствуй, Даша! — сказал он бодрым голосом. — Давай переодевайся в халат и пойдем в актовый зал.

— Хорошо, — кивнула смирившаяся со всем происходящим Даша и пошла в раздевалку.

Найдя свой халат в шкафу на прежнем месте, она накинула его, застегнула пуговицы и поправила челку.

— В общем, в зале уже все готово, — на ходу говорил ей Вениамин Павлович. — Так что не пугайся и не шарахайся от камеры. Там собрались все наши…

— Хотя бы скажите, что мне надо делать, — попросила Даша.

— Ничего. Действуй по обстоятельствам. Да ты не волнуйся, все будет хорошо, — успокоил заведующий и распахнул перед ней дверь.

Даша увидела своих коллег, стоявших в ряд. У некоторых в руках были букеты цветов. Когда она вошла, все дружно зааплодировали. Вениамин Павлович повел Дашу под руку за собой и, повернув ее лицом к камере, начал речь. Даша не знала, куда деться, куда спрятать руки и куда смотреть. Она стояла с пылающими щеками, растерянно моргала и натянуто улыбалась.

— …От имени нашего коллектива и от меня лично мы вручаем тебе, дорогая наша Даша, микроволновую печь новейшей модификации! — этими словами Вениамин Павлович закончил свою речь и торжественно преподнес Даше большой коробок с золотистым бантом.

— Спасибо, — пролепетала Даша, растерянно улыбаясь. — Спасибо вам всем…

Все снова дружно зааплодировали.

И тут к Даше подошли двое. Даша их раньше никогда не видела и с любопытством посмотрела на молодую женщину. Сразу было видно, что она принадлежит к типу женщин, которые умеют за собой ухаживать и располагают для этого неплохими средствами. На ней был элегантный наряд, не оставляющий ни малейшего сомнения в его заоблачной цене. Но ее надменный, высокомерный взгляд не могла скрыть даже широкая улыбка. Молодой человек на фоне этой женщины выглядел невзрачным и неинтересным.

Сначала Даша никак не могла понять, кто это, но потом стало ясно, что перед ней родители малыша, которого она нашла в кювете после аварии в шоковом состоянии и с травмой головы. Женщина рассыпалась в благодарностях «самоотверженной, героической медсестре этого учреждения» и в конце концов сказала:

— Спасибо вам, незнакомка. От меня, от мужа, от наших родственников, всех наших близких и знакомых за спасение малыша.

Даша опять начала ругать себя за то, что краснеет и обливается по´том от волнения. За то, что теряет дар речи именно в те моменты, когда надо что-то сказать, и только глупо хлопает ресницами.

— А это скромный подарок в знак нашей благодарности, — сказала женщина и надела Даше на шею золотую цепочку с маленьким крестиком.

— Спасибо, — сказала Даша. — Но зачем это? Я делала то, что сделала бы любая медсестра…