Ольга Лукас - Тринадцатая редакция. Напиток богов

— Конечно-конечно. Он — не чужой. Но вся эта кофейно-кулинарная романтика с верандой и огородом — не твоё дело. Только его. И ты прислуживаешь ему. Развозишь заказы, как простой курьер. Подозреваю, что бесплатно. А? Ну? Я прав? Как хорошо устроились наши хозяева. Я имею в виду — Эрикссон и Джордж. Обзавелись бесплатной рабочей силой, бесправной и безответной. И вот ты помогаешь Джорджу в деле всей его жизни, а как же твоё, твоё собственное дело?

— Моё дело — это Йоран. А всё остальное — не твоё дело, — отчеканила Анна-Лиза, останавливая автомобиль. — А теперь подними этот кулёк и отнеси в пятый этаж.

— Нет, моя милая. Прислуживать Джорджу — твоя привилегия. А я подожду тебя здесь, в машине.

«Ну вот, вроде бы и всё», — подумала Алиса, усаживаясь в автомобиль.

Да, всё. Она разгадала загадку Мёртвого Хозяина и даже сама побывала в его доме. Она пообщалась с братцем Денисом. Она избавила от нашествия упырей симпатичного владельца кафе и завела страницу на Фэйсбуке человеку, которому эта страница вряд ли понадобится. Она помогла очаровательному Шурику познакомиться с выдуманной им самим девушкой Катей… И она всё ещё расхаживает в его одежде!

Заехав в гостиницу и переодевшись из Кати обратно в Алису, она упаковала шуриков свитер в фирменный гостиничный пакет и велела Василию вновь отвезти себя к Дому Мёртвого Хозяина.

На этот раз она не плутала по закоулкам, а шагала уверенно, точно зная, где ей нужно оказаться. И сказки детства, словно почувствовав себя лишними, скрылись в других дворах. Алиса напрасно распаляла воображение, представляя на месте особнячка Тринадцатой редакции то дымящуюся воронку, то небоскрёб до неба, то голографическую пагоду, то видавший виды космолёт, весь в заклёпках и следах от ударов метеоритов, то древние развалины, покрытые таинственными рунами. Дом стоял, как стоял. Это был он — но куда подевалось всё мистическое, тревожное, загадочное, что было с ним связано?

Дверь распахнулась, и Алиса снова оказалась в чудесном месте, столько раз снившемся ей. Она не могла сказать точно, что здесь было родом из её снов, что — из фантазий наяву, а что она просто запомнила вчера, но дом выглядел давно знакомым, родным, вовсе не таинственным и даже немножко скучным. Нет, не скучным — усталым. Алиса замерла на последней ступеньке, наслаждаясь точностью формулировки. Дом, казалось, тоже замер — и, вроде бы, перестал быть таким уж усталым.

Когда Алиса вошла в приёмную, ей почудилось, что тайна и сказка здесь всё-таки остались — вот сейчас тайна спряталась за диваном, а сказка глядит на неё с верхней полки стеллажа. Раз — и юркая тайна скрылась за плинтусом. Бред какой-то. И галлюцинации. Что добавляет в кофе этот Джорджио?

Алиса огляделась — не заметил ли кто, что она зелёных человечков по углам высматривает? Вроде бы, нет. Наташа поприветствовала гостью и предложила ей присесть, потому что у Шурика сейчас важный разговор.

Алиса оценивающе оглядела её и одобрительно кивнула:

— Платье Сары Джессики Паркер. Это о’кей.

— Нет. Это платье моей подруги Светы. Она мне поносить дала!

— Брать у подруги платье — это не о’кей. Если ты хорошая подруга, ты будешь из вежливости стараться выглядеть в чужом платье хуже, чем настоящая владелица, и потеряешь уверенность в себе. А если ты плохая подруга и будешь стараться перещеголять хозяйку платья — потеряешь подругу.

— А ты часто теряла подруг?

— Я часто раздавала свои платья направо, налево. Многим так хочется, до сих пор хочется быть мною. Овцы в искусственных львиных шкурах. Целые стада одинаковых овец, думающих, что они зарычат — стоит им только иначе одеться. Зачем этот маскарад? Зачем им быть ещё и мною, если они уже кем-то родились на этот свет?

— Я думаю, им хочется быть тобой, потому что тебе никогда не отказывают.

— Конечно, отказывают. Но уже не так часто. Потому что я научилась видеть, к кому подходить не надо.

— Не надо? Тебе? Не верю. Как тебе отказать можно?

— Ты рассуждаешь с женской позиции. А бывают такие волшебные лузеры, которые только и ждут неудачи. Ну, посмотри на меня. Я же наверняка посмеюсь и брошу. А некоторые боятся услышать отказ, и потому сами отказывают за секунду до того, как ты скажешь им «да». А у других разгар бурного романа, им не до сторонних похождений.

— Нет, не понимаю. Неужели тебе — тебе! — отказывали? Прямым текстом говорили «нет»?

— Конечно, прямым. Я же была маленькая и глупая, не понимала по-другому. Но зато я очень быстро усвоила, что «нет» — это просто «нет».

— Ага. «Нет» — это обидно.

— Это не обидно. «Нет» означает «нет». Не «ты неудачница», не «ты некрасивая», не «ты недостойна любви вообще». Просто нет. Не здесь, не сейчас, не с этим человеком. «Нет» — это не про тебя. Это — про текущую ситуацию и про намерение собеседника.

— Но ведь кому-то говорят «да».

— Говорят. Но «да» — это просто «да». Не «ты лучше всех». Не «ты самая красивая». Не «только ты достойна любви, а остальные пусть заржавеют от невостребованности». Просто да. Констатация факта. Что здесь и сейчас данный парень не против приударить за тобой. Или позволить тебе приударить за собой.

— Ну, хорошо, а как ты сама говоришь «нет»? Я так боюсь обидеть человека, что начинаю его просто избегать. А это не всегда удаётся.

— Хочешь быть хорошей девочкой? Не хочешь сделать ближнему бо-бо?

— Угу.

— Но ведь хорошие девочки не врут. Они решительно говорят «нет» — так, чтобы не было сомнений. Ну-ка, потренируемся. Я — это он, — Алиса скрестила руки на груди, выставила вперёд подбородок и нахмурила брови. — Слышь, ты меня любишь?

— Нет! — твёрдо ответила Наташа.

— Волшебно, — ухмыльнулась Алиса и снова стала собой. — А теперь я — это я. Ты меня любишь?

— Нет.

— Ответ достойный. Комментариев не требует. Когда кто-то говорит «я тебя люблю» — это может значить вообще что угодно. Но «я тебя не люблю» означает именно это.

— Ты не оби… — начала было Наташа. Потом махнула рукой и засмеялась.

Через некоторое время в приёмную заглянул Шурик.

— Я поговорил. Про насчёт страхов, — не замечая Алису, начал он.

— Тебя ждут, — остановила его Наташа.

— Ох! Катя… Алиса, — Шурик заметался, как попавший в силки перепел. — Мы же договорились…

— Я тебе свитер привезла. Вдруг он тебе дорог. Ну, и с братом попрощаться надо. Наверное, уеду сегодня.

— А, уезжаешь. Хорошо, — кивнул Шурик, — пошли тогда к нам. Денис скоро вернётся.

В кабинете царил полумрак: жалюзи на окне были опущены, горела только лампа на столе у Шурика, и Алиса решила, что это был такой хитрый трюк — заманить её в отдельное, пустое помещение.

Но тут Шурик включил верхний свет и указал в угол, где на нескольких сдвинутых вместе стульях стояли ранцы.