Элизабет Хайд - Главное - доплыть

— Нет. Я именно так и сказал, — ответил Питер. Он подождал. — Это правда?

— Э… нет.

— Джил утверждает, что у тебя схватки.

— Какие могут быть схватки, если я не беременна?

— А ты не беременна?

— Нет, — ответила Эми. — Я не беременна. Посмотри на меня. Я похожа на беременную? Э… не отвечай. Конечно, похожа, но я всегда так выгляжу. Я не беременна, — сказала она, подчеркнув это слово.

Питер пожалел, что Джил выбрала вестником именно его. Этим должен был заняться Джей-Ти. Он руководитель группы, ему принадлежит вся власть. Он мог бы приказать им преодолеть Лаву на досках, и путешественники бы это сделали — вот насколько они ему доверяют.

Питер посмотрел на плоты, где Джил разговаривала с гидами. Одной рукой она упиралась в бедро, другой заслоняла глаза, беседуя с Джеем-Ти. Гид посмотрел на Эми, и Питер почувствовал, что ему хочется загородить девушку ширмой. Она заслужила уединение в этом абсолютно открытом месте. Он передвинулся, чтобы загородить им обзор.

— Наверное, это потому, что у тебя перемежающиеся боли, — продолжал Питер. — Джил сказала, что пощупала твой живот. Она говорит, на ощупь он точно такой же, как у нее, когда она носила Сэма и Мэтью. Ведь Джил рожала дважды, — добавил он, как будто это был решающий довод.

Но Эми как будто снова унеслась в иное измерение — точнее, напомнил себе Питер, у нее опять начались схватки.

— Кажется, у тебя снова схватки, — сказал он.

Эми застонала.

Питер видел роды только в кино.

— Дыши, — посоветовал он.

Но Эми задержала дыхание. Не зная, что еще делать, Питер взял ее за руку, и девушка стиснула пальцы так сильно, что чуть не переломала ему кости. Питер приготовился внушить Эми, что она действительно рожает, но, как только схватки закончились, девушка села и сплюнула на песок. Она попыталась встать, оттолкнувшись руками, но не смогла.

— Чертовщина какая-то, — выдохнула она. — Я вообще жалею, что тебе сказала.

— Джил сама догадалась, — возразил Питер. — Я ни при чем.

— Дай мне леденец, — прошептала Эми.

Питер удивлялся сам себе, отчего вообще он занимается этим. Что у него общего с Эми? Он имеет полное право уйти и подурачиться с Эбо и Дикси — пусть Сьюзен сама позаботится о том, что происходит (в конце концов, она мать девушки). Возможно, Джил ошиблась. Кто сказал, что она все знает?..

Но с другой стороны, тот же самый Питер каждую субботу приходил к матери и поливал пионы, чистил гриль, выбрасывал сгнившие в холодильнике овощи, забирал в аптеке лекарства и убеждался, что у нее достаточно продуктов на месяц. Возможно, Питер и жаловался порой, но все-таки это делал, потому что матерям нужно помогать.

Почему «мисс Огайо» этого не поняла?..

Девушка сердито взглянула на него. Питер ответил тем же. Мимо проплыла целая вереница желтых плотов, гребцы кричали и махали руками — почему бы и нет? Они только что миновали Лаву, и среди них не было рожениц.

Джил, в двадцати футах от них, продолжала разговаривать с Джеем-Ти. Питер сомневался, что старшего гида легко в чем-то убедить, но, несомненно, ему нечасто доводилось иметь в поездках дело с такими проблемами.

— Все, что мне нужно, — это несколько леденцов, — сказала Эми. — Неужели я слишком многого прошу?..

— Да. Ты слишком многого просишь. Я, в свою очередь, всего лишь прошу тебя признать, что ты беременна, что у тебя роды, у тебя будет ребенок и у нас в связи с этим много хлопот, потому что мы на реке и пределах сотни миль нет ни одной больницы. Из-за тебя многим придется сменить планы. Я, впрочем, не жалуюсь — но ты лучше позабудь о своих леденцах и помоги нам, тогда мы смогли бы помочь тебе. Если я правильно понимаю Джил, меньше всего нам нужно, чтобы ребенок родился прямо здесь. Я не знаю, какие при этом возникают проблемы, и не желаю знать. Но наверняка дело может обернуться скверно. Поэтому прекрати клянчить леденцы.

Эми не ответила. Она смотрела на Джея-Ти и Джил, беседовавших со Сьюзен.

— Джил сообщает моей матери, что я беременна?

— Да, — ответил Питер.

Действительно, в эту минуту Джил обняла Сьюзен, и все трое посмотрели на них. Молодой человек попытался представить, как себя чувствует Эми. Трудно вообразить нечто столь же унизительное. Его сердце разрывалось от жалости к девушке, чья личная жизнь внезапно стала предметом обсуждения для людей, до сих пор, в течение одиннадцати дней, не имевших к ней никакого отношения. Лена, воспитательница детского сада, задавалась вопросом, были ли у Эми серьезные, настоящие отношения. Биолог Эвелин удивлялась, каким образом девушка могла не замечать беременности в течение шести, семи, восьми месяцев. Митчелл полагал, что этот эпизод украсит его книгу, а Марк хотел знать, сколько лет отцу ребенка и возможно ли применить к нему закон об изнасиловании.

И все они вопреки очевидному будут в течение следующих двадцати четырех часов неизбежно, хоть и смущенно, задаваться вопросом, каким образом девушка вроде Эми могла обзавестись настоящим парнем.

Эми потянулась за футболкой, лежавшей на песке, и прикрыла ею живот.

— Не пускай ко мне мать.

Но Сьюзен, Джил и Джей-Ти уже шли к ним. Гид нес на плече пляжный зонтик; подойдя к Эми, он открыл его. Зонтик был яркий — синий, розовый, фиолетовый. Джей-Ти воткнул его в песок, чтобы заслонить девушку от жаркого полуденного солнца. В маленьком кругу тени Сьюзен и трое посторонних людей смотрели на Эми, а другие десять терялись в догадках, — и тогда она закрыла лицо руками и расплакалась.

Как только до Джея-Ти дошли все возможные последствия ситуации, он принялся действовать с невероятной оперативностью. Приказал Эбо вызвать по радио санитарный вертолет. Велел Дикси и Эвелин повесить тент — крошечный пляжный зонтик давал слишком мало тени. Велел Митчеллу накачать воды, а Марку — отправиться на кухню, включить горелку и вскипятить всю имеющуюся воду. Послал Сэма и Мэтью на берег, поручив спрашивать у всех, кто причаливает, нет ли среди них врача. Он сказал Лене, на чьем плоту и где именно лежат припасы для ленча, и попросил устроить импровизированный буфет. Попросил Митчелла, ради Бога, спрятать подальше фотоаппарат. Рекомендовал Руфи и Ллойду подыскать себе местечко в тени, под кустами тамариска, потому что их ожидает долгий день.

Ллойд закрыл бутылку с водой и вытер заросший подбородок.

— Я врач, — объявил он. — Что случилось?

— Ллойд, иди сюда и сядь, — настаивала Руфь, держа его за руку.

Но Ллойд отмахнулся. Он встал рядом с Джеем-Ти. Его потрепанная бежевая рубашка была заправлена лишь наполовину, и полы свободно болтались. Борода росла пучками, а глаза, когда Ллойд снял очки, чтобы взглянуть на Джея-Ти, оказались желтыми и слезящимися.