Елена Минкина - Я с тобою, Шуламит

Твой магазин был просто санаторием по сравнению с той работой!

И как бы ты жила сейчас, если бы я так не вкалывал? У тебя был бы такой дом? И отпуск за границей? И все лучшие кружки детям?

И потом ты же сама хотела ребенка. Я предлагал подождать пару лет. Забыла, какую истерику ты закатила?

А твое безумное материнство! Все для ребенка, все ради ребенка. Зубки, поносы, пеленки, бессонные ночи! Ни прогулок, ни отпуска. Я уж не говорю про секс, это отдельная тема!

А если бы ребенок с няней посидел немного? Или с моими родителями? Нет! Они, видите ли, не соблюдают режим питания. Зато теперь в Индии он соблюдает режим питания! Строго по графику. Представляю, каким дерьмом он там кормится со своими приятелями!

Кстати, я зря упомянул про секс. Думаю, это слово тебе вовсе не знакомо. Как же, люди спят друг с другом только для продолжения рода! Ничего другого твои замечательные религиозные родители просто не могли внушить!

Я годами жил в унижении, годами выпрашивал у тебя постель как незаслуженную награду! То беременность, то кормление, то ребенок может испугаться. Сегодня у тебя болит голова, завтра — ты устала…

Не знаю, догадывалась ли ты, но я очень рано начал изменять тебе. Просто от скуки и обиды. Хотя моя первая женщина на стороне была гораздо хуже тебя и старше почти на 10 лет. Да, да! У нее не было твоего вкуса, и длинных ног, и плотной груди, которая даже сейчас притягивает взгляды мужиков.

Толстая и горячая как печь турчанка с широким задом и необъятными титьками, вот какая она была. И она дала мне все, о чем я даже не смел мечтать с тобой. Все, что рядом с тобой казалось стыдным и развратным.

Нет, ни о чем ты не догадывалась! Иначе просто не подпустила бы меня к себе, такой правильной и непорочной!

Потом было еще несколько случайных связей, но про них даже не хочется вспоминать. И все время приходилось избегать знакомых. Разве спрячешься в этой ненормальной стране!

А потом пришла очередная русская алия. Настоящее раздолье! Не знаю, что происходит с семьями в России, но каждая вторая женщина оттуда была разведенной.

Это были удивительные женщины — они ничего не требовали. В крайнем случае, ужин в ресторане, но можно было обойтись и чашкой кофе с пирожным. А чаще они сами приглашали домой, где всегда ждал настоящий сытный обед. Правда, все они были с ребенком, а то и двумя, но даже дети казались какими-то другими, — не мешали, не лезли с капризами. Представляю, как бы ты скривилась, услышав такое! «Алия проституток».

Вранье! Они не были проститутками, просто одинокие бабы. Я пять лет встречался с одной такой женщиной, продавщицей из супера. Кстати, она совершенно не похожа на эту идиотку «Любу», что изображают в телевизионных передачах. Нормальная милая женщина, фигура не хуже твоей. Кажется, она надеялась, что я оставлю семью и переберусь к ней насовсем…

Что говорить! Галь получил дату призыва, девчонки ждали бат-мицвы… Куда я мог от вас деться? Как развестись с собственными родителями!

Но дело не только в детях, Хана. Это была совершенно чужая женщина. Она не знала нашей жизни, она слушала какую-то другую музыку, она говорила с детьми о чем-то своем, на своем языке. Я не мог бы появиться с ней ни у кого из друзей. Она ничего не понимала ни в истории, ни в религии. А какую чушь лепила она про политику! Хотелось сдохнуть на месте. Кстати, как разрешают голосовать только что прибывшим эмигрантам, ума не приложу?! Половина наших проблем от их полного незнания страны и идиотских решений.

Хотя с нашим правительством трудно кого-то винить, даже палестинцы кажутся умнее. Хочется разбить телевизор об стенку после каждых новостей.

Знаешь, Хана, я устал. Устал переживать за страну, бороться за служебные успехи, ложиться в чужие постели с чужими женщинами…

У нас такой хороший уютный дом, девочки подрастают умницами и красотками, Галь, наконец, отслужил. Вся эта история с Индией не больше, чем мальчишеское увлечение, разве я не понимаю. Вернется как миленький, и поступит в тот же Технион, и родит своих детей, и они поступят в Технион… Чем плох этот путь? Тем более, мы не знаем никакого другого.

Иногда мне так хочется просто посидеть с тобой рядом, ты до сих пор прекрасно выглядишь, ты до сих пор привлекаешь меня. Зачем эти бесконечные разборки и пережевывание старых обид? Честно говоря, я очень ждал этой Индии, надеялся, она как-то сблизит нас. Может, все-таки поехать? Старики простят, в конце концов, не так часто я их обижал?

Вот, дверь открылась, ты поднимаешься по лестнице. Мне ли не знать твоих шагов…

Какой приятный день сегодня. Жара, наконец, спадает.

Да, я опять задержалась после работы, но ты даже не спрашиваешь, который час.

Не волнуйся, Шмулик, я не нарушу твой покой и не стану приставать с разговорами. Можешь спокойно читать газету, надеюсь, хоть она тебя чем-нибудь порадует!

Ничего другого от твоих родителей я просто не ждала, можешь не беспокоится. И не собираюсь сводить счеты со стариками, пусть делают, что хотят.

Впрочем, они всегда делали, что хотели. Как и ты. Как и твои братья. Стойкое положительное семейство Шварц!

Родители были так довольны моим браком, — хорошая культурная семья, ашкеназы. И никто не заметил главного, — твоя мать пережила Катастрофу! Казалось бы, что это меняет, все дети родились уже в Израиле? Но ты лучше всех знаешь, что случилось с твоей матерью. У нее не осталось сил жить, вот что с ней сделала Катастрофа.

Ты же никогда не знал ни любви, ни ласки! У твоей матери не осталось сил даже на любовь к собственным детям! Может быть, только с младшим она пробудилась, но это уже ничего не меняло для нас с тобой.

Как мне хотелось в наши первые годы приласкать тебя, обнять, положить голову на плечо…

Но ты ничего не понимал. Любая нежность вызывала только одну реакцию — завалить меня на кровать и расстегнуть брюки. Я просто боялась твоих жестких бесстыдных рук, которые сразу лезли в интимные места, вызывая унижение и боль.

Ты никогда не мог просто обнять меня, погладить по голове… Особенно во время беременности, когда так нужны поддержка и внимание. Но ты окончательно терял интерес, если не светил секс, ты вовсе не замечал меня в это время. Хорошо, что после Галя родились близнецы, я бы не выдержала третьего раза. Это я-то, которая всегда мечтала иметь много детей!

Знаешь ли ты, что у меня никогда не было другого мужчины? Теперь я страшно жалею. Все больше приходится стыдиться собственного тела — позорных складок на боках, дряблого подбородка. Уже никому не понадобятся мои безумные ласки, которые я сочиняла ночами под твой равнодушный храп. Мои груди и плечи мерзли от одиночества. Чтобы уснуть, я научилась удовлетворять себя сама, прямо в постели, благо тебя ничто не могло разбудить.