Филип Дик - Мэри и великан

— Ты правда туда ходишь?

— Конечно, — ответил Туини.

В это было сложно поверить.

— Но ведь это тот, о ком я тебе рассказывала.

Туини нечего была сказать.

— Ты… он тебе нравится? — спросила Мэри Энн.

— Он джентльмен, — убежденно сказал Туини. — У нас был интереснейший разговор о Баскоме Ламаре Лансфорде [18] Баском Ламар Лансфорд (1882–1973) — американский певец, исполнитель народной музыки. . Он поставил мне его древнюю пластинку, записанную году в двадцать седьмом. Из своей личной коллекции.

Сбитая с толку двумя настолько разными образами, Мэри Энн сказала:

— Ты никогда не говорил, что туда ходишь.

— Зачем? Какой смысл? — Туини демонстрировал полное равнодушие. — Куда хочу, туда и хожу.

Пол Нитц больше не мог молчать.

— Как думаете, он мог бы дать мне пару наводок?

— Джо работал со многими молодыми музыкантами, — заявила блондинка. — В свое время он и мне очень помог — издал несколько моих вещей. Сейчас он тоже продвигает одного парня из Сан-Франциско; он нашел его в кабаке на Норт-Бич, а теперь записывает его песни и добивается, чтобы напечатали его альбом.

— Чад Лемминг, — сказал ее спутник.

— А в каком стиле он работает? — спросил Туини, проявляя профессиональный интерес.

— Политические монологи под гитару, — сказала блондинка. — Что-то вроде рифмованных репортажей о текущих событиях. Цензура и промывание мозгов, сенатор Маккарти и все такое. Вы хотели бы его послушать?

— Возможно, — согласился Туини.

Блондинка быстро вскочила на ноги.

— Тогда — идем.

— Куда?

— Он сейчас у нас дома — он остановился у нас, а потом уедет обратно на полуостров. Он здесь всего на несколько дней.

Мэри Энн с тревогой ожидала ответа Карлтона Туини. Она понимала, что происходит, но ничего не могла поделать. И тут ей пришел на помощь Нитц.

— Старина, у тебя же еще одно отделение, — мягко, прикрыв глаза, проговорил он.

— Я устал, — ответил Туини. — Пропущу сегодня.

— Так нельзя.

Туини стал надменен; ясно было, что он не сдастся.

— Я не могу выступать с полной самоотдачей, когда я устал.

— Тогда вперед, — торопила блондинка.

В это время, как будто повинуясь какой-то неведомой силе, к столу подошел Тафт Итон; прицепившаяся к нему тряпка оставляла на полу влажный пузырчатый след.

— Еще одно отделение, Туини. Ты никуда не уйдешь.

— Ну конечно, — согласился Туини.

Ухмыляясь, Нитц подмигнул Мэри Энн и произнес:

— Вот непруха. А Леммингу вашему передайте, что можно и народных песен в репертуар подбавить.

С присущей ему степенной основательностью Туини отвернулся от блондинки. Она по-прежнему стояла и улыбалась, готовая встать и уйти с ним вместе.

— Может быть, — произнес Туини тоном, который был так хорошо знаком Мэри Энн, — вы приведете его ко мне? Я буду дома сразу, как закончу второе отделение.

— Договорились, — и она слегка колыхнула бедрами — весьма заметный победоносный вал. Затем пихнула своего по-прежнему сидящего спутника: — Пойдем.

— Мой адрес… — церемонно начал Туини, но Нитц его перебил.

— Я их провожу, — сказал он и заговорщицки пнул Мэри Энн под столом. — Я схожу с вами; хочу взглянуть, что это за птица.

— Будем счастливы вас видеть, — ответила блондинка.

— Секундочку, — начал Тафт Итон. — Пол, довольно странно слышать, что ты собираешься уходить.

— Я ему аккомпанировать не нанимался, — отрезал Нитц. — Я играю между выступлениями. Пусть споет какой-нибудь стомп [19] Стомп — род джазовой музыки с притопами и прихлопами. или песню каторжников.

— А можно мне с вами? — в горестном порыве попросила Мэри Энн. Она не хотела оставаться за кадром; она была не в силах помешать сближению Туини с блондинкой, но, по крайней мере, могла при этом присутствовать.

— И моя девочка, — заявил Нитц, поднимаясь, — я ее тут не оставлю.

— Приводите и ее. — Блондинка уже двигалась к входной двери.

— Вот и вечеринка, — пробурчал ее спутник, поглядывая на Нитца с Мэри Энн. — Может, еще каких друзей захватите?

— Не груби, — сказала блондинка, притормозив рядом с Туини. — Меня зовут Бет, а это мой муж Дэнни. Дэнни Кумбс.

— Очень приятно, — сказал Туини.

— Ты не можешь уйти, — упрямо твердил Тафт Итон, — кто-то здесь должен хоть что-то делать.

— Я никуда не ухожу, — ответил Туини, — я же ясно сказал. Вот спою второе отделение, тогда пойду.

Нитц положил руку на плечо Мэри Энн.

— Не вешай нос, — сказал он ей.

Мэри Энн, засунув руки в карманы, угрюмо плелась за Кумбсами.

— Не хочется идти, а надо.

— Все перемелется, — сказал Нитц.

Он открыл перед Мэри Энн обитую красной кожей дверь, и она ступила на тротуар. Кумбсы уже усаживались в припаркованный «Форд».

— Мы этому парню устроим веселую жизнь.

Он забрался на заднее сиденье и помог сесть Мэри Энн. Приобняв ее в утешение, он полез под пиджак и достал стакан с выпивкой.

— Готовы? — весело спросила Бет через плечо.

— Полный вперед, — сказал Нитц, откинулся назад и зевнул.

Когда они прибыли к Кумбсам, никакого Чада Лемминга в квартире не обнаружилось.

— Он в ванной, — сказала Бет, — моется.

Из ванной и правда доносился шум воды.

— Через пару минут выйдет.

Квартира состояла из громадной комнаты с роялем, двух крошечных спален и кухни величиной с горошину. Ванная, где засел Лемминг, располагалась через коридор; ею пользовались не только Кумбсы, но и семья этажом ниже. Стены были испещрены репродукциями — в основном Эль Греко и Гогена. Весь пол, кроме дальних углов, был покрыт серо-зеленой плетеной циновкой. Занавески были холщовые.

— Вы актриса? — спросила Мэри Энн у Бет.

— Нет. Раньше была.

— А почему бросили?

Бросив взгляд на Кумбса, Бет проследовала на кухню и занялась напитками.

— Переключилась на музыку, — ответила она. — Что вы будете пить?

— Бурбон с водой, — отозвался Нитц, шатавшийся по комнате, — если есть, конечно.

— А вы? — спросила она Мэри Энн.

— Да что угодно.

Она вынесла четыре бурбона с водой, и каждый из них по-своему неловко взял свой стакан. Бет сбросила жакет, обнаружив зрелую раздавшуюся фигуру. Она осталась в футболке и слаксах. Глядя на нее, Мэри Энн задумалась о собственном маленьком бюсте. Ей стало интересно, сколько Бет лет.

— Сколько вам лет? — спросила она.

Голубые глаза Бет расширились от смущения.

— Мне? Двадцать девять.

Мэри Энн была удовлетворена и закрыла тему.

— А это ваш рояль?

Она подошла к инструменту и наугад нажала несколько клавиш. К роялю она прикасалась впервые; его величественная чернота наводила на нее страх.

— А сколько они стоят?

— Ну, за «Безендорфер» [20] «Безендорфер» (L. Bosendorfer Klavierfabrik GmbH) — австрийская фирма, производящая фортепиано, которые считаются одними из лучших в своем классе. , — сказала Бет (все это ее слегка забавляло), — можно отдать до восьми тысяч долларов.