Юрий Вигорь - Арбат

— Надо, надо Осю шугануть, — сочно отрезал Карен. — Он не дает мне развернуться на углу, он все время меня поджимает. Конфеты должны стоять возле цветов, цветы возле конфет. Если человек едет к любовнице, он купит и то и другое… Я бы еще продавал на Арбате хорошее дорогое шампанское… Именно шампань крутых марок…

…Жора Козлов был посвящен в тайны этого заговора, но не пожелал в нем участвовать, он вообще избегал мелких интриг, связанных с уличной торговлей и борьбой за торговое пространство. Он прикрыл бы торговлю вообще на Арбате и Воздвиженке, будь его воля. Убавится масса хлопот. И черт с ним, что исчезнет кормушка для собратьев по оружию. Он знал, что не берут с нелегалов торгашей только ленивые или гордые менты. А с легальных берут сержантишки понахрапистее, посмелее, любители поддать по окончании смены, поесть на дурняк шашлычка… При окладе в две тысячи не очень-то разгуляешься, а у ефрейторов из деревень отменный аппетит. Ну выгонишь одного, двух, а кто придет вместо них? Такие же мудозвоны, если не хуже. Черпаешь-то из одного и того же колодца, где других лягушек не бывает… И головастики одни и те же. «Честная милиция» — это сегодня абсурд. Коррупции честная милиция — что палки в колесах. А вот припачканная, с душком — в самый раз. С ней работать куда попроще. Комар комара не бодает. Кто пьет нектар, а кто кровь. Только крылья не опали, чувствуй дистанцию.

…Когда к Жоре Козлову пришел в кабинет участковый Василий Васильевич Кукушанский и спросил: «Так топить Осю или не топить?» — Жора брезгливо махнул рукой:

— Не вмешивайся! Пусть сами разбираются. Это дело на совести управы. У Осиных учредителей есть связи в МВД. Задорнов регулярно выступает на концертах, посвященных Дню милиции. Он вхож к министру… Ручкаются. Не хотел бы я иметь его в числе своих врагов. Хотя светиться в этом эпизоде ему не фартит. Торговля на улице книгами — мелковато… Не солидно! Не по профилю вроде. Нежелательный оттенок может получиться, если дойдет до газет. Кстати, майор, а ты проверял у Оси Финкельштейна свидетельство о регистрации его «Экспериментальной студии»? Удостоверился бы самолично: вписаны туда Задорнов и Жванецкий… Но крыша одесситов у него точно есть» я это по своим каналам проверил. Рэкет Осю не трогает. Но если отберут разрешение — рэкет не поможет, это не их вопрос… Тут строгая субординация.

Никто в ОВД «Арбат» не знал, что милиционер в третьем колене Жора Козлов в определенном смысле и сам был на крючке. Сложностей в раскладе арбатской жизни было много. Арбат был золотоносной жилой. Из него можно было качать и качать миллиарды. Не рублей, а баксов. Умные люди это понимали.

Криминал криминалу рознь. Да и что такое русский криминал двадцать первого века? Разве это те, существовавшие в совковые времена блатные, воры-карманники, воры-домушники, грабители в ночных переулках, торгаши-растратчики?

Да почти вся эта шваль давно убралась из Москвы. Они и в зонах-то не имеют права голоса. Выродки, зомби, обсоски генофонда, светившие себя на каждом шагу «блатной музыкой», крапом на руках, на пальцах, дешевые фраера, которыми не заинтересовался бы даже Зигмунд Фрейд, как пациентами с неустойчивой психикой, с шизоидным романтизмом и романтизированной истерией. Истинный русский криминал набрал подлинную славянскую силу и изощренную выдумку, когда в него пошли так и не сумевшие себя реализовать при социализме младшие и старшие научные работники, инженеры, врачи, журналисты и даже бывшие партработники, расходившиеся во взглядах с методами работы Лигачева и Горбачева. Это превратилось как бы в почетное всенародное стахановское движение. Низшие звенья партии и славный ленинский комсомол тоже сумели легально прикормиться у ельцинской кормушки, но в приватизаторы заводов и фабрик их не пустили, а молодые зоркие глаза видели: время открывает неслыханные возможности. И если не урвать сейчас, то когда ж еще! Рэкет рэкетом, все это примитив для отморозков. Куда привлекательнее, скажем, индустрия развлечений. На Арбате открыли пять казино. Двадцать ресторанов. Три стриптиз-клуба. Пять клубов было в арбатских переулках, там шли по ночам бои без правил. Днем в трех клубах вас могли развлечь петушиными, собачьими боями. А сколько было в арбатских переулках нелегальных публичных домов: пятикомнатных приватизированных квартир с евроремонтом. Там, где гуляют, зачастую и выясняют отношения. Мокрухи при этом не избежать. Но и на мокрые дела есть «план», который превышать не рекомендуется.

Полковник Кобылин негласно дал Жоре установку: «В казино не соваться. Это прерогатива РУБОПа. Так решило начальство в главке. С богатыми и уважаемыми владельцами антикварных магазинов, ресторанов, клубов работать только по их вызову. Бордели с девочками зря не ворошить, но если в прессу просочится информация, меры принимать срочно, публично, не отпихивая всегда готовых сбежаться на запах жареного газетчиков. И всегда помнить золотое правило — смотри, у кого какая крыша, кто состоит в учредителях… Нарвешься — сам и пострадаешь. Прикрывать не буду, отдам за фук…»

И еще на Жоре висела ответственность за трассу, по которой каждодневно раза по три мотались туда-сюда президент и премьер-министр Касьянов, не считая мелкого прикупа: послов, посланников, атташе, иностранных королей и королев… Блюсти как жену родную эту трассу не могло ни ФСБ, ни ФСО, так чего уж требовать от простых ефрейторов и сержантов из русских деревень. Сюрпризы были чуть ли не каждый день. На прошлой неделе баркашовцы устроили у кинотеатра «Художественный» несанкционированный митинг, а в это время по трассе ехал премьер-министр Израиля. Толпа бросилась врассыпную: у станции метро «Арбатская» на ступеньках лежала граната с выдернутой чекой. Пришлось вызвать минеров. Хорошо, оказался муляж. Но от Кобылина Жора получил разгон: из бегущей в панике толпы могли метнуть настоящую гранату по премьеру, а это уже международный скандал…

Ося Финкельштейн бушевал. Ему даже не столько было обидно потерянного лотка, сколько он страдал от позора. Ему устроили публичное обрезание! В пользу азербайджанцев. Те тут же поставили на его месте новый нелегальный лоток с выпечкой. И рядом столик с маникюрными принадлежностями: китайская дешевка под «Золинген». Моисейкин прошел мимо, но даже глазом не повел. Пребывал в глубокой задумчивости. О чем он мог думать? Как забрать еще один лоток? Или как обустроить Россию?

— Я выведу этого вояку с лоточниками на чистую воду, — рубил Ося тонкими семитскими пальцами воздух. — Пусть проверит комиссия из мэрии Воздвиженку и Арбат. Половина точек — без разрешений! В подземных переходах бедлам, какого не увидишь на одесской толкучке: одни сироты гор торгуют. Мало им взрыва на Пушкинской площади. Я загружу Лужка! Он наплодил Моисейкиных!