Антоний Либера - Мадам

Эта горькая, язвительная тирада, предполагающая, понятное дело, что никто не решится на нее ответить, давала мне неплохой шанс отразить удар. Поэтому, как только прозвучало последнее слово Мадам и наступила красноречивая и предугаданная ею тишина, я поднял руку и заявил, что мне есть что сказать и я сумею это сделать на языке, который мы учим.

— Ah, notre poète! [60] О, наш поэт! (фр.) — воскликнула с иронической улыбкой Мадам. — Браво! Слушаем, слушаем, — предоставила она мне слово. — Ну, и что ты нам хочешь сказать?

— Почему же поэт? — холодно спросил я, как бы слегка обидевшись.

— Et qui divagait récemment [61] А кто недавно умничал… (фр.) , ссылаясь на рифму? — мгновенно отреагировала Мадам. — К тому же упрекал меня, что я не чувствую рифмы? «Question», «conversation», «разве вы не чувствуете?» — передразнила она мой голос. — Или этого не было.

Значит, я зацепил ее! И теперь она мне это припомнила! Прекрасно! Я попал в цель! Так бы и дальше!

— Ah, bon, c'est да… — вздохнул я, как бы с огромным трудом припоминая собственные слова и одновременно удивляясь, что она именно так их восприняла («Ах, так вот о чем идет речь! Право, не стоит обращать внимания!»).

— Ce ne sont pas de traits [62] Разве это не свидетельства… (фр.) поэтического дара? — она продолжала иронизировать.

— Возможно, — ответил я. — Хотя мне они кажутся слишком недостаточными. Во всяком случае, — и тут мне в голову пришла удачная формулировка, — si je vous ai blessée, pardonnez-le-moi c'était sans intention [63] Если я вас задел, прошу меня простить, я не хотел этого (фр.) . .

— Blessé?! — ее ответ последовал незамедлительно. — Tu voulais dire «offensée»… [64] Ты хотел сказать «оскорбил»… (фр.)

— Est ce qu'une offense n'est pas une blessure? [65] Разве оскорбить не значит уязвить, нанести рану? (фр.)

— Mais finis-en avec ces subtilités [66] Ох, перестань, наконец, умничать (фр.). , — с раздражением сказала она, — и говори, что хотел сказать.

— Я хотел задать один вопрос автору сочинения.

— Ну, задавай, s'il te plaît, только по теме, — она не давала мне ни мгновения передышки.

— Je ferai de mon mieux [67] Я постараюсь (фр.) , — ответил я с холодной вежливостью, после чего обратился к Агнешке Вонсик: — Как ты понимаешь латинское изречение, которое использовала как эпиграф для своего сочинения?

— D'accord, ça peut aller [68] Хорошо, допустим (фр.) . . — Мадам признала мой вопрос обоснованным и подключила Агнешку: — Пожалуйста, объясни ему.

— Par les aspirations… par les espérances aux étoiles [69] В стремлении… в надежде к звездам (фр.) . , — без запинки продекламировала Агнешка, поднимаясь с места.

— Bon, — как обычно оценила ее ответ Мадам и повернулась ко мне: — Ну, ты доволен?

— Qui, сç confirme bien [70] Да, это только подтверждает (фр.) . , — иронично заметил я, — правильность моих предположений, — и собрался уже сесть на место.

— Attends! [71] Минуточку! (фр.) — остановила она меня. — Что ты хочешь этим сказать? Какие у тебя там предположения?

— Она просто не знает, что значит это изречение. «Aspera» не переводится с латыни как «стремление» et encore moins «espérances», mais… [72] И тем более «надежда», а как… (фр.) — я вдруг запнулся, будто не мог вспомнить, как по-французски будет слово «тернии».

— Mais quoi? [73] Так как же? (фр.) — спросила она с притворным участием, за которым явно проглядывала насмешка, что в решающий момент у меня не хватило слов. Причем сказано это было так, что я несколько растерялся и уже не совсем понимал, притворяюсь ли, что не знаю, как это будет по-французски, или действительно не знаю.

— Э-э-э… — я никак не мог выбраться из черной дыры памяти, — alors… се qui nous blesse parfois [74] Ну, то, что иногда нас ранит (фр.) . .

— Tu veux dire «offense»?.. [75] Имеешь в виду «оскорбляет»? (фр.) — она делала вид, что пытается мне помочь.

— К чему эта ирония? — отбил я ее удар. — Les roses en ont… les roses… quand elles sont mûres et belles… [76] Это бывает… у роз… особенно распустившихся и прекрасных… (фр.).

— Ah, tu veux dire «épines»! [77] А, речь идет о терниях! (фр.). — в уголках губ затаилась насмешка.

— Да, да! Именно так! — примирительно сказал я. — Мне хотелось перевести слово «колючки» или «шипы», но я чувствовал, что это не то.

— Что скажешь ты, Агнешка? — Мадам опять обратилась к бледной Вонсике.

— Oh, je ne sais pas encore [78] Ох, я еще не знаю (фр.). , — холодно отозвалась первая ученица, не обращая на меня ни малейшего внимания, — сначала я должна проверить по словарю.

— Се n'est pas nécessaire [79] В этом нет необходимости (фр.). , — напомнил я ей о собственном существовании, — это каждый ребенок знает. А впрочем, — вдохновение меня не оставляло, — пусть подтвердит пани учительница. Уж кому-кому, а пани учительнице ты, надеюсь, доверяешь…

«Ну, что ты на это скажешь?» — я мысленно потирал руки, глядя прямо в черные глаза Мадам. Уж теперь-то пани не выкрутится.

Однако ей это удалось — хотя и не самым удачным образом.

— D'accord, — сказала она мне, придав голосу интонации условного наклонения, — ты, скажем так, прав. «Aspera» значит «тернии», а не «стремление». Но какое это имеет значение для данного сочинения?

— Oh, tout a fait essentielle! [80] О, просто решающее! (фр.). — возмутился я. — Если «aspera» означает «тернии», то имеются в виду препятствия, тяжкий труд, неудачи. А разве о чем-нибудь таком говорится в этом сочинении? — драматическим тоном вопрошал я, стараясь не называть имени невзрачной первой ученицы. — Ничего! Ни единого слова! Наоборот! Приведенные примеры — это какая-то цепь сплошных успехов и побед.

Боковым зрением я заметил, что Рожек Гольтц, спрятав руки под парту, беззвучно мне аплодирует. Не поворачиваясь в его сторону, я незаметно кивнул, дав ему понять, что заметил и оценил его участие, и — будто под действием допинга — продолжат:

— Quand j'ai entendu cette phrase dans le litre [81] Когда после заголовка я услышал этот эпиграф… (фр.) , to надеялся услышать хотя бы упоминание о процессе Коперника, на котором был вынесен приговор его системе; я надеялся услышать о какой-нибудь авиакатастрофе или хотя бы об Икаре, этом символе опасности, которая поджидает человека, покоряющего небо. Но о чем я говорю! Если она не знает, что значит «aspera», то что она может знать об Икаре!

Да, получилось резковато. Меня слишком занесло в обличительном угаре. Но результат оказался неплох. Разъяренная Агнешка Вонсик, почти посинев от злости, воскликнула писклявым голоском:

— Представь себе, я знаю, кто такой Икар! И получше, чем ты! На конкурсе по мифологии я получила первую премию.

Изобразив на лице возмущение, я с шутовской настойчивостью воззвал к Мадам:

— Mais elle parle polonais! C'est inadmissible! [82] Но она говорит по-польски! Это не по правилам! (фр.)