Дес Диллон - Шесть черных свечей

— Тут точно не обошлось без «Тайфу», это я тебе говорю!

Донна делает последний глоток. Она сама пару дней назад наведалась в «АСДА» и купила такой же точно чай, и он ей тоже что-то напомнил, только она никак не могла вспомнить что. Теперь поняла: «Тайфу».

— Большое-преболыное шоколадное пирожное от «АСДА» за девяносто девять пенсов. Вкусом не уступает «Кэдберри», — говорит Донна.

— За девяносто девять? Пожалуй, пришла пора перехватить деньжат у Венди. Да, и еще лазанья, две по цене одной. И все с этикеткой «АСДА», — произносит Джедди.

В головах у сестер так и вертятся проходы и прилавки «АСДА» и всевозможные товары. Сестры с завистью провожают глазами тяжело нагруженные товарами большие тележки людей при деньгах. А маленькие тележки всегда скрипят и вихляются, сразу выдавая бедняка. Вечно такую тележку пихает какая-нибудь дамочка неопределенного возраста с детьми, одетая как в шестидесятые годы. Бог ее знает, кем она приходится детям, может, прабабушкой. Покрыто мраком неизвестности.

Сами Донна и Джедди — где-то между средним классом и бедными. Из гордости они всегда выбирают в супермаркете большие тележки, хоть бы даже им пришлось размазывать по ним покупки, чтобы выглядело солидно. Но они все равно счастливы. А то пару раз им довелось заглянуть в магазин дешевых товаров, а там одни ходячие мертвецы… Одни алкаши и наркоманы, потребители расфасованных отбросов, которыми крупные магазины не торгуют. Вот, к примеру, лосось, забракованный фирмой «Джон Вест», замечательные жестянки с белыми наклейками, а внутри одни кости, вода и хрящи. Собака подавится.

Вместе с рыбьими консервированными костями Джедди приходит на ум голова в холодильнике.

— А что, интересно, она сделала со всем остальным?

— С чайными пакетиками?

— Нет, со Стейси Грейси. Что Кэролайн сделала с остальным ее телом?

Донна об этом не думала. Она вся сосредоточена на предстоящей задаче. На Шести Черных Свечах. Донна пожимает плечами.

— Понятия не имею. Закопала, наверное.

— Наверное, — соглашается Джедди.

Но Донна видит, что Джедди надо как следует растолковать, куда Кэролайн могла деть расчлененку.

— Вряд ли она спрятала тело в доме. Ты бы спрятала? — говорит Донна в ответ на немой вопрос Джедди.

— Но голова-то здесь, — возражает Джедди.

— Это другое дело — голова нужна нам для заклятия.

— Ну да, ну да. Но все-таки…

Совершенно немыслимо, чтобы Кэролайн спрятала дома что-то, имеющее хоть малейшее отношение к Стейси Грейси. И когда они закончат Шесть Черных Свечей, то мигом избавятся от головы и прочего. В темпе. И Кэролайн начнет все сызнова. Она сможет забыть то, что случилось. Ее жизнь будет как белый лист, на котором можно написать все, что угодно. Только Джедди и сама как белый лист, и вряд ли волшебное приспособление для письма (или даже просто ручка) когда-нибудь попадет ей в руки.

Донна пытается разжевать все это Джедди:

— Она разделалась со всем, что могло быть связано со Стейси Грейси. Со всем, что пахло, как она. Со всем, что имело ее привкус. Со всем, что хоть как-то напоминало о ней.

Но Джедди не сдается. Понимаете, она еще не совсем «за» в отношении всей этой операции. Ну ладно, она в деле. По самую шею. Но если бы у нее был выбор, она бы не стала участвовать. С другой стороны, все эти колдовские штучки имеют для Джедди какую-то нездоровую привлекательность, да к тому же ей по-настоящему хочется, чтобы старшая сестра вернулась к нормальной жизни.

Тут Джедди вспоминает про ковер:

— Ковер! Что она с ним сделала?

Донна не отвечает, и Джедди кидается к шкафу посмотреть, нет ли его там.

Ковра в шкафу нет.

— Пятьдесят монет в неделю, чтобы трахнуть чужого мужика на каминном коврике! В няньки, что ли, пойти? — говорит Донна.

Сейчас она говорит языком Джедди. Как насчет хорошего перепихона на ковре у камина, когда пламя чуть не лижет твое тело? Штука из жизни кинозвезд. А ведь если честно, у Джедди к Бобби всегда была слабость.

— Ковер — подходящее местечко. Для мерзавца он не такой уж урод, Бобби-то, — говорит Джедди.

Они смотрят в огонь, и в их головах появляется образ Бобби и Стейси Грейси, которые трахаются на ковре. Ее маленькая задница (тугая маленькая задница) то сплющивается, то опять круглеет в такт движениям Бобби. Туда — обратно. Туда — обратно. А руки Стейси Грейси, наверное, вцепились в кромку ковра, и каждый толчок возносит ее все выше и выше, и она стонет, еще и еще, и мечется по ковру, и кончает. Ковер превращается в ковер-самолет, и со свистом летает по комнате, и пролетает под декоративной аркой на кухню и обратно. Это накладывает отпечаток Стейси Грейси, этой сучки в период течки, на всю квартиру Кэролайн.

Донна пытается представить себе, каково это было для Кэролайн: прийти домой и увидеть их на ковре, запутавшихся в объятиях друг друга, подобных какому-то отвратительному восьминогому розовому животному, устремленному к одной цели. Донна пытается представить себе, какое кровожадное выражение было у Кэролайн. На лице Стейси Грейси последние судороги оргазма, и она только что не улыбается. Прилив уже миновал, но отлив еще несет с собой легкие спазмы. Баранья усмешка Бобби, когда он набрасывает на себя что-то и говорит Кэролайн: « Это Стейси Грейси. Мы работаем вместе ».

Кое-что Кэролайн знала — но только со слов Бобби. Донне делается плохо. Точнее говоря, ей передается состояние Кэролайн, и она просто поверить не может, как у Кэролайн безрадостно на душе. Вместо того чтобы читать мысли Кэролайн, Донна читает у нее в душе.

— Если все это не сработает, Кэролайн что-нибудь над собой сделает. Покончит с собой.

— Донна! Не говори так!

— Это только мои догадки. Но она не в себе.

— Заткнись, — приказывает Джедди. — Ты меня в дрожь вгоняешь.

Они замолкают и опять начинают оглядываться по сторонам. Может быть, глаз зацепится за что-нибудь и появится тема для разговора. Они боятся потерять сестру и не хотят говорить ни слова про самоубийство. Уж Джедди-то хорошо известно, что это такое. Слишком часто она сама была близка к самоубийству, пока сестрам и особенно матушке не удалось вернуть ее к жизни. Но ничего такого Донне и Джедди на глаза не попадается. Все провоняло Бобби и Стейси Грейси, да еще и эта голова в холодильнике. Существо в белой могиле. И куда теперь эту морозилку? Джедди в конце концов останавливает свой взгляд на груди Донны. Ничего такого в этом нет — женщины часто разглядывают телеса других женщин, будь то даже сестры. Это знак восхищения или просто желание кое-что сравнить. Во всяком случае, грудь у Джедди получше будет, чем у Донны. Это вам всякий скажет. Но для ее фигуры, думает Джедди, грудь у Донны в самый раз. Донна никогда не рожала, так что она до сих пор смотрится как журавль в небе, а не синица в руках.