Дес Диллон - Шесть черных свечей

— Ты хочешь, чтобы меня и ребенка выкинули на улицу? — осведомляется Кэролайн.

В точку. Все Девочки одобряют это заявление.

— Мы могли бы решить вопрос как культурные люди!

— Конечно, просто дай мне денег. Вот, мол, денежки, Кэролайн, не волнуйся. Если тебе надо еще, только попроси.

Бравада Бобби угасает. Ситуация теперь представляется ему в несколько ином свете, и он решает действовать помягче.

— Умоляю тебя, отмени заказ, — заклинает он.

Но Кэролайн хочет знать, как он отнесется к тому, что ее с ребенком выбросят на улицу. Выясняется, что Бобби был сегодня в банке и отдаст деньги завтра утром. Энджи наполовину подтверждает его слова, ведь она видела, как Бобби выходил из банка, — вроде бы это был он. Да, точно, он.

— Тебе надо подождать всего один день — деньги на инвестиционном сберегательном счете, — канючит Бобби.

Вот это подвижка.

— Чудесно-расчудесно! — несется со всех сторон.

Бобби еще раз обещает принести деньги, но Кэролайн все еще не верит.

— Знаю я твое честное благородное слово! — говорит она. — А потом я буду ждать, пока рак на горе свистнет.

От бравады Бобби не остается и следа. И тут происходит нечто забавное. Старая Мэри потихоньку передает бутылку с водкой Энджи. За спинами у остальных. Никто ничего не замечает: все увлечены сценой между Бобби и Кэролайн. А Старая Мэри видит далеко — куда дальше, чем все они.

Повернувшись к Бобби, Старая Мэри говорит:

— Какой-то ты бледный, сынок.

Все поражены. Все смотрят на Старую Мэри. Чего это она с ним так любезничает?

— Будешь бледный, когда на тебя собирается наехать наемный убийца.

— Выпить не хочешь? — спрашивает Старая Мэри.

Цель поражена. Девочки вертятся и шушукаются. Бобби перестает понимать, что к чему. Он озадачен.

— По чуть-чуть не откажусь, — говорит он.

— Ну так налей себе, сколько надо, — угощает Старая Мэри.

Бобби озирается в поисках бутылки. Вот она — в руках у Энджи. Надо быть не робкого десятка, чтобы подойти к Энджи и забрать бутылку. Дерзновенным надо быть.

— В холодильнике еще одна бутылка, — информирует Старая Мэри, манипулируя ситуацией.

Кэролайн надо вернуть на путь истинный. Обряд должен состояться. Старая Мэри способна обратить в свою пользу даже то, что, как кажется, уже пошло прахом. Бобби подбирается к холодильнику. Он не торопится — кто их знает, повернешься к ним спиной, а они шарах тебя чем-нибудь по башке. Здесь каждое движение — шаг в неведомое. Девочки предвкушают, как он откроет дверцу морозилки и увидит голову Стейси Грейси, ее большие голубые глаза, устремленные на него из глубины. Бобби уже берется за ручку. Девочки смотрят на него, но Старая Мэри не сводит глаз с Кэролайн. Когда Бобби поднимает руку, губы у Кэролайн раздвигаются. Когда Бобби касается ручки, у Кэролайн сам собой открывается рот. И пока он еще не успел открыть дверцу (сколько микросекунд нужно на это?), Кэролайн кричит:

— Хорошо!! Хорошо! Я позвоню ему.

Старая Мэри кивает сама себе. Вот она и опять здесь главная.

— Энджи, налей ему водочки, — ворчливо произносит Старая Мэри.

Бобби пялится на Кэролайн. Теперь он не просто озадачен — он в обалдении. То, что произошло, как ему кажется, касается только их двоих, и он старается найти в лице Кэролайн ответ на свой немой вопрос.

— Я отменю заказ, — говорит Кэролайн.

У Бобби вырывается крик облегчения:

— Спасибо, черт побери!

И он оказывается в ловушке.

— При одном условии, — продолжает Кэролайн.

Бобби только вздыхает. Его взгляд говорит Кэролайн: «Ну давай свое условие».

— Ты возвращаешься домой!

Девочки потрясены. Мгновенно разражается гроза. Тут и «Что ты, дура, делаешь?», и «Пошел отсюда к едреней тетере», и много еще чего. Старая Мэри мановением руки останавливает их.

Бобби в панике, но старается не показывать виду. Память подсказывает ему, что он собирался выпить. Где же водка? А, вот она где. В холодильнике. Бобби открывает дверцу, но перед ним как из-под земли вырастает Энджи и протягивает рюмку. Так велела Старая Мэри.

— Вот твоя водка, — говорит Энджи.

Бобби захлопывает холодильник и принимает рюмку из рук Энджи. Кэролайн следует за ним, точно магнитная мина. Куда он, туда и она.

— Или я, или Стейси Грейси, — говорит Кэролайн скучным голосом.

Бобби смотрит ей в глаза и осушает рюмку одним махом. Когда он отрывает рюмку ото рта, на губах его играет улыбка.

— Не самый простой выбор.

Кэролайн снимает с телефона трубку и показывает Бобби, точно улику в суде. Доказательство номер один, ваша честь. По этому телефону шли переговоры с преступником, покушавшимся на моего супруга, с которым мы раздельно проживаем.

— Я звоню Макгугану и прямо сейчас отменяю заказ.

Бобби только этого и надо. Глаза у него вспыхивают, и он чуть было не говорит «да». Однако рассудок не совсем еще покинул его. Так что в его ответе нет эмоций, одни голые безжалостные слова:

— Я не могу вернуться.

Телефонная трубка падает на аппарат со скрежетом автокатастрофы. Телефон звякает погребальным колоколом. Этот колокол звонит по Бобби. Или по Кэролайн с ее болью в груди и пустотой в животе. Слезы, этот неотъемлемый реквизит трагедии, распирают горло Кэролайн до того, что волосы шевелятся на голове. По ней, по ней звонит колокол. Но у Кэролайн хотя бы есть сестры. Матушка. Старая Мэри. В них она обретет силы, и отголоски колокола будут надежно укрыты в тайнике, где спрятана боль. А к сорока годам боли уже так много, что только поднеси фитиль куда надо — и можно взорваться.

— Ну хорошо! Хорошо же! — восклицает Кэролайн.

Голос у нее такой же бесцветный, как и у Бобби, но в самой глубине его — чувство связи с сестрами.

Старая Мэри довольно следит за развитием событий. Она сотворила заклинание, и оно действует. В этом мире великое множество разных заклинаний и проклятий. Люди проклинают других людей всегда и везде, по каким бы дорожкам их ни вела жизнь. Люди используют свой дар, дабы манипулировать целым миром. И в этой большой игре выигравших нет — одни проигравшие. Этот секрет известен Старой Мэри с юных лет. Свой талант — побеждать без борьбы — она развивала неукоснительно и достигла в этом искусстве совершенства.

Бобби испытующе смотрит на Кэролайн. Он старается оценить положение и найти нужные выражения, чтобы задеть Кэролайн и вместе с тем не слишком разозлить ее сестер. У него ничего не получается, и с его перекошенных губ слетает следующее:

— Блин! Ни хрена ты денег не получишь, психопатка!

— Скажи это Макгугану — устало отвечает Кэролайн.

В радужке ее глаз таится боль. Бобби заглядывает ей в лицо.

— Имел я… Макгугана, — четко и раздельно произносит он. Каждая буква звучит как фраза.