Федор Московцев - Карибский кризис

— Ваша машина застрахована? — спросил милиционер, и этот вопрос вывел Второва из себя.

— Тебе, блядь, какая разница? — закричал он.

Мерседес не был застрахован, и владелец не мог не злиться в связи с понесенными убытками. Между милицией и Второвым моментально образовался живой щит, мы, его друзья, поспешили увести его на безопасное расстояние. Я хорошо помнил, как четыре года назад мой товарищ попал в кутузку — напившись, сорвал с милиционера фуражку, бросил в лужу и сказал, чтобы тот нырял за ней. Вызволение из милиции дорого обошлось ему, к тому же ему подрихтовали лицо.

— Слышь, ты, козёл, я — директор оптово-строительного рынка! Мент, не знающий меня в лицо, не должен работать в ментовке! — выкрикивал Второв, пытаясь вырваться из рук друзей, чтобы лично разобраться с милицией.

Оказавшись на обочине, вдалеке от разбирательства, Второв позвонил заместителю начальника областного УВД, своему знакомому. Тот, выслушав и вникнув в ситуацию, посоветовал вести спокойно и не нарываться на милиционеров, которые могут сначала избить, а потом уже спросить фамилию.

— Какая обоюдка, если ты выехал на встречную полосу? — резонно спросил высокопоставленный милицейский чин и предложил смириться с неизбежными расходами по восстановлению машины.

Действительно, Второв был наказан за жадность — пожалел на КАСКО и теперь попал на большие деньги.

Девчат пришлось отправить на такси в ночной клуб Пиранью — они так уже изнылись, что Второв, не выдержав, поймал им мотор и заплатил, чтобы их поскорей увезли. Света осталась изображать жену-декабристку — висла на шее, произносила сочувственные речи, и Второв был вынужден спрятаться от посторонних глаз в «девятке» — на месте аварии скопилось достаточно машин, в которых могли оказаться знакомые. По мере составления протокола до него доходил смысл произошедшего — уже сегодня необходимо раздобыть несколько тысяч долларов, чтобы через неделю, к приезду жены из Ялты, машина была полностью отремонтирована, а это весьма сжатые сроки с учетом повреждений (фактическое отсутствие капота вместе с частью содержимого).

Когда покончили с формальностями, наша компания перешла на другую сторону улицы. Стали ловить такси. Водитель, официальный виновник аварии, был оставлен, чтобы отвезти эвакуатором Мерседес на базу. Двое наших друзей откололись — на сегодня с них довольно впечатлений, сев в отдельную машину они поехали по домам. Я тоже чувствовал, что на сегодня хватит, но всё же послушно поехал с Второвым и его подстилкой в Пиранью.

В ночном клубе царила атмосфера безмозглого веселья. По ушам долбил бескомпромиссный звуковой поток — барабанно-гитарная нарезка, насыщенная цифровым битом и пузырящимися синтезаторными звуками. По танцполу скакала молодёжь с притупленным инстинктом самосохранения.

Как только мы подошли к барной стойке, нас обступили сегодняшние феи в полном составе — в клуб они прошли, а им тут никто не наливает. Тут меня словно молния поразила: краем глаза я увидел Лену Калашникову, лучшую Танину подружку. Она прошла мимо, покосившись на нас. В конце стойки на высоком барном стуле примостился Сергей Волкорезов, её жених.

У меня застучало в висках: «Они меня заметили?!»

Девчата что-то голосили вокруг, бармен уже выставил напитки, надо расплачиваться, но я, не обращая ни на кого внимания, резко отошёл от стойки и с ощущением, что скоро произойдёт что-то значительное, стал пробираться сквозь толпу на выход.

В туалете я немного пришёл в себя. «Таня! Она с ними — здесь в клубе, со своими друзьями? Даже если нет, то сейчас они ей позвонят, и через несколько минут она будет здесь. Если я позвоню ей сейчас… только не это, слишком поздно».

Я вынул из кармана телефон, чтобы отключить его и спокойно подумать, но трубка завибрировала. Звонил Второв. Сквозь грохот танцпола я услышал возмущенный голос:

— Куда пропал, дружище?!

— Сейчас, я в сортире!

Ничего не слыша из-за шума, Второв прокричал, что ждёт у барной стойки. И я решился: надо подойти сказать, что обстоятельства, плохо, меня тошнит, понос прихватил, и срочно убираться отсюда.

Зал был наполнен мрачным электронным звуком и леденящими кровь завываниями; холодный механистический саунд вкупе с надрывным вокалом подготавливал публику к очередному танцевальному треку. Когда я подобрался сквозь толпу к барной стойке, то увидел очередную проблему. На Второва, облепленного со всех сторон девушками, которым он оплатил-таки коктейли, наседали двое быков. Один из них, вспухшая гора мышц, поблескивающая то ли от геля, то ли от пота, приблизившись к Второву на расстояние хватания, грозно сипел, указывая на одну из девиц:

— Настя… это моя девочка. Пойдем, будем разбираться.

Второв, не понимая, чего от него хотят, безразлично помахал стопкой, и, опрокинув её, дыхнул в лицо собеседнику:

— Если твоя, то забирай, какие проблемы.

Вспухший бодибилдер ещё больше надулся, казалось, ткни иголкой — и вся эта груда мяса сдуется со свистом, как шарик. Я подошёл поближе, чтобы оппоненты поняли, что мой товарищ здесь не один.

— Я знаю, ты со строительного рынка, — продолжил наседать бычара, — а знаешь, кто я такой?!

Тут я его узнал — то был племянник мэра города. Неизвестно, чем он занимался, помимо поездок в спортзал на своем напоминающем лакированный танк Хаммере, но очевидно, что у человека, покупающего себе в условиях всё возрастающего трафика огромный грузовик, есть проблемы с размером немаловажной части мужского организма. Он как бы пытается кого-то напугать, хотя никто и не думает его бояться.

Второв скинул с себя девушек и слез со стула:

— Так, а при чем здесь «кто я» и «кто ты»? Давай поговорим, раз ты хочешь, но как мужик с мужиком!

Они отошли в сторону, чтобы помериться пиписьками, доиграть спектакль, сценарий которого не пришёл бы в голову даже законченному психу. Света и её лучшая подруга Алёна, которая стала подбивать клинья к Второву, не глядя друг на друга, цедили коктейли. Предмет спора — Настя, стояла поодаль, выжидая, кому достанется. Четвертая девица, Вика танцевала в проходе между барной стойкой и еще одной стойкой, за которой уже начинался танцпол. Пятая, Лена, нашла себе спонсора и потихоньку исчезла. (только в клубе я, наконец, уяснил, кого как зовут). Я нервно ждал — конечно, надо уйти отсюда как можно скорее, но нельзя оставлять товарища в такой проблеме.

По итогам переговоров, во время которых родственник главы администрации, играя мускулами, ломился в открытые ворота, он добился того, что у него никто и не отнимал — право поить Настю дорогими коктейлями. Мне было одновременно весело от всего этого цирка, и больно от мыслей о Тане — то есть карнавально. Второв вернулся на своё место, и пока усаживался, успел сказать мне на ухо: