Джоди Пиколт - Обещание

Крис много чего узнал в свой первый день пребывания за решеткой, даже не задавая лишних вопросов. Он обнаружил, что в тот момент, когда ты переступил тюремный порог, ты будто рождаешься заново. Место, где ты окажешься, начиная от строгости режима и заканчивая местом на шконке, зависит не от тяжести предъявленных тебе обвинений или того, как ты вел себя до ареста, а только от того, как ты себя поставил, как только попал за решетку. Хорошая новость заключалась в том, что комиссия по режиму заседала каждый вторник и заключенный мог подать ходатайство о смене места заключения. Плохая — в том, что сегодня был только четверг.

Крис решил, что сумеет продержаться целую неделю, просто ни с кем не разговаривая. Потом, во вторник, его наверняка переведут из режима строгой изоляции в режим средней.

Он слышал, что наверху стены желтого цвета.

Крис едва успел закончить прием пищи, которую принесли в камеру на одноразовом пластиковом подносе, как к двери приблизились двое заключенных.

— Привет, — поздоровался один, мужчина, с которым он уже вчера беседовал. — Как тебя зовут?

— Крис, — ответил он. — А тебя?

— Гектор. А это Деймон. — Крису кивнул незнакомец с длинными засаленными волосами. — Ты так и не рассказал, за что тебя посадили, — напомнил Гектор.

— Полиция считает, что я убил свою девушку, — пробормотал Крис.

Гектор с Деймоном переглянулись.

— Не заливаешь? — удивился Деймон. — Я думал, тебя повязали за наркоту.

Гектор почесал спину о решетку. На нем были широкие шорты и футболка с резиновыми ремешками.

— А чем ты ее?

Крис непонимающе смотрел на него.

— Ну, зарезал ножом, застрелил из пистолета?

Крис попытался протиснуться мимо них.

— Я не намерен это обсуждать, — заявил он.

Но не успел он потеснить Деймона, как почувствовал на своем плече руку здоровяка. Опустил глаза и увидел в руке Гектора самодельный нож, лезвие которого было прижато к ребрам Криса.

— А я намерен, — заявил Гектор.

Крис сглотнул и попятился. Гектор спрятал нож под рубашку.

— Послушайте, — осторожно начал Крис, — может, будем вести себя благоразумно?

— «Благоразумно»? — повторил Деймон. — Мудреное словцо.

Гектор фыркнул.

— Ты разговариваешь, как студентишка-заучка, — сказал он. — Учишься в колледже?

— Я еще хожу в школу, — ответил Крис.

При этих словах Гектор злорадно засмеялся.

— Откровенно говоря, студентик, ты сейчас сидишь в тюрьме. — Он стукнул рукой по решетке. — Эй! — радовался он. — У нас тут умник появился. — Он уперся ногой в нижнюю койку. — Тогда ответь мне, студентик: если ты такой умный, как же тебя поймали?

От ответа Криса спас один из надзирателей, который прохаживался вдоль зарешеченного узкого прохода.

— Кому-нибудь охота пойти в спортзал?

Крис встал. Гектор с Деймоном тоже потянулись к двери в конце отсека. Деймон повернулся и прошептал:

— Мы еще не закончили, чувак.

Они проследовали по коридору, утыканному камерами. Несколько мужчин поздоровались; это было единственное время суток, в которое они могли пообщаться.

Они зашли за угол, и Крис заметил, что Деймон принялся лавировать между заключенными, обгоняя одного за другим, пока на каком-то из поворотов не ткнул локтем в спину одного из сокамерников. Крис понял, что тут находится «мертвая зона».

Прямо перед спортзалом располагались две одиночные камеры. В изоляции можно было оказаться двумя путями — вынужденно, из-за своего поведения, или по желанию, если ты опасался сокамерников. Сейчас была занята только одна из камер. Заключенные начали орать, стучать в дверь, один даже нагнулся, чтобы плюнуть в замочную скважину.

Спортзал оказался маленьким, скудно обставленным, всего с несколькими спортивными снарядами. Но здесь, как и повсюду в тюрьме, все делалось по молчаливой договоренности. Никто не стал скандалить, когда два крепких негра заняли велотренажеры, Гектор с Деймоном взяли ракетки для настольного тенниса, а высокий парень со свастикой на щеке начал качать пресс. Крис понял, что у заключенных сложился определенный порядок, о котором он ничего не знает. С другой стороны, откуда ему знать о тюремной иерархии? Ему в тюрьме не место.

Он насупился и вышел на спортплощадку — грязный квадрат, густо обмотанный колючей проволокой. Одни заключенные, собравшись небольшими группками и оживленно жестикулируя, разговаривали. Другие бесцельно бродили по кругу. Крис увидел мужчину, который стоял, опершись на забор из рабицы, смотрел вдаль на горы.

— Этот парень в одиночной камере, — без экивоков спросил он, — что он совершил?

Собеседник пожал плечами:

— Забил до смерти своего ребенка, проклятый зверюга.

Он позвонил домой за счет вызываемого абонента.

— Крис?

— Мама!

Он повторял и повторял одно это слово, уткнувшись головой в синий таксофон.

— Дорогой, тебе передали, что я хотела тебя навестить?

— Нет, — выдавил он, закрыв глаза.

— Хотела. Но мне сказали, что посещения только в субботу. Я буду у тебя с самого утра. — Она глубоко вздохнула. — Джордан уже получил от обвинения документы. Он найдет способ вытащить тебя оттуда как можно быстрее.

— Когда он ко мне придет?

— Я позвоню, спрошу, — пообещала мама. — Ты не голодный? Что тебе принести?

Он уже думал об этом, не зная, что разрешено приносить, а что нет.

— Деньги, — заявил он.

— Подожди, Крис. С тобой хочет поговорить отец.

— Я… нет. Мне нужно идти. Здесь очередь, — солгал он.

— Да? Ну хорошо. Звони, когда захочешь, понял меня? О деньгах не думай, мы оплатим разговор.

— Ладно, мама.

Внезапно раздался металлический голос автоответчика: «Этот звонок, — объявил он, — сделан из окружного исправительного учреждения». И Крис, и Гас на мгновение замолчали.

— Я люблю тебя, дорогой, — наконец выдавила из себя Гас.

Крис сглотнул и повесил трубку на рычаг. Постоял минуту, уткнувшись головой в таксофон, пока не почувствовал, как кто-то напирает на него сзади.

Деймон потирал спину, Крис ощутил его дыхание на своей шее.

— Соскучился по мамочке, профессор?

Он качнулся вперед и на мгновение прижался низом живота к заду Криса.

Неужели именно этого он и ожидал? Именно этого боялся? Крис обернулся.

— Отвали от меня, — сказал он, сверкнув на громилу глазами, и направился в свою камеру.

Даже накрывшись одеялом с головой, он слышал смех Деймона.

Крис благодарил Господа за то, что сидит в камере один. Он жил в постоянном страхе, что Деймон уляжется на его койку. И хотя днем надзиратели должным образом следили за порядком, кто знает, так ли рьяно они выполняют свои обязанности ночью? Он пристрастился к «Дням нашей жизни», а в среду вечером пошел на встречу анонимных алкоголиков только для того, чтобы выйти из отсека.