Силла Науман - Что ты видишь сейчас?
- Название:Что ты видишь сейчас?
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Текст
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:978-5-7516-1016-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Силла Науман - Что ты видишь сейчас? краткое содержание
Героиня романа известной шведской писательницы Сиплы Науман останется загадкой для читателя. О ней рассказывают ее муж, отец, подруга, дочь, но нигде не слышен голос самой Анны. Кто она? Обольстительная свободная художница — мечта любого мужчины? Подруга, о которой мечтают все девушки? Милая и заботливая мать? А может, коварная предательница, способная на измену? Автор предоставляет читателю право самому ответить на эти вопросы.
Что ты видишь сейчас? - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Я повернулась к проделанным во льду полыньям. Возле некоторых виднелись кровавые следы от рыбы, которую вытаскивали крюками из воды, и желто-бурые пятна от пролитого кофе. Куски льда плавали в черной воде. Я еще раз обвела взглядом дом и бухту, прикинула расстояние и вспомнила то место, где мы купались прямо в открытом море под палящим солнцем. Где-то неподалеку был Руссен. Нам так и не удалось туда добраться. На полпути Анну всегда одолевал детский страх перед глубиной. Она кричала и смеялась, отталкивала меня в воде, ее волосы струились вдоль моего тела, как липкие щупальца медузы. Я плыла вперед и возмущалась ее страху и крикам. Потом мне это надоедало, я сбрасывала Анну, называя ее отвратительной рыбой-прилипалой. Ей приходилось плыть назад, делая короткие и резкие гребки, а я уплывала в залив одна.
Недолго думая, я сунула руку в карман и вытащила шероховатую коробочку с золотыми часами. Маклер уже собирал своих клиентов, они подходили с разных сторон по льду и берегу. Улучив момент, чтобы никто не видел, я бросила коробочку в черноту полыньи. Она камнем пошла на дно.
СУПРУГ
— Не возвращайся сегодня домой, Томас.
Во взгляде Паскаля не было ни малейшего сомнения в том, что я действительно не приду сегодня в нашу темную съемную комнату на окраине Биаррица. Он произнес что-то еще, утонувшее в шуме товарной станции за окнами.
— Почему? — спросил я, хотя прекрасно знал ответ — должна была прийти Анна.
Я чувствовал, что Паскаль смотрит на меня, но не оборачивался. Он молча домыл посуду, повернулся ко мне с напряженным лицом и облокотился на мойку.
Я стоял возле окна, всего в нескольких метрах от него. Мне вдруг захотелось изо всех сил ударить его в лоб. Чтобы его шрам разошелся и хлынула кровь, темная и густая, как тогда, когда доска для серфинга, отскочив от волны, врезала ему между глаз. Вода окрасилась в темный цвет, волосы облепили пульсирующую рану. Прежде чем мы добрались до берега и нашли носовой платок, даже я, привыкший к виду крови, перепугался.
В тот день мы заплыли очень далеко. Все указывало на хороший ветер и высокие волны в бухте прямо на границе между Испанией и Францией. Мы приехали рано. Только несколько австралийцев лежали на своих досках, как маленькие тени в солнечном сиянии. Паскаль зашел в воду первым и ловил волну за волной. Трагедия произошла, когда мы проплавали уже пару часов. Он неправильно вскочил на гребень волны, потерял равновесие и соскользнул в неудачный момент. Доска отскочила и ударила его прямо в лоб, что хоть раз в жизни случается со всеми серфингистами. Помочь ему я не успел.
Из разговоров о серфинге с людьми, ни разу не стоявшими на доске, я понял, что этот вид спорта не считается опасным, а океан представляется несведущим огромной безмолвной далью. Никто и не подозревает, сколько мощных звуков исходит из сердца океана, как они захватывают дух и перекрывают все другие ощущения до такой степени, что хочется бесконечно внимать этой силе и неистовству.
Прежде чем отвезти Паскаля к врачу в Хендайе, я оказал ему первую помощь, но кровь не останавливалась. Он со смехом утверждал, что ему совсем не больно, и хвалил мою врачебную хватку. По дороге в больницу его вырвало прямо в машине, но он не жаловался, ведь его ждала Анна, которая любила захватывающие истории. Мы оба знали о ее любви к драмам.
— Обещай, что не придешь. — Паскаль поставил посуду в кухонный шкаф и вновь уставился на меня. Мне хотелось ударить его, я не мог допустить, чтобы он провел с ней хоть одну лишнюю секунду.
После первой встречи с Анной он сказал, что он созданы друг для друга, теперь существовали только он и Анна, не Грегори и Анна, как прежде, и не Жак и Анна, как до этого. Но он еще не знал, что она запала мне в душу. Эта девушка будет моей! Паскаль — ничтожество, хотя я признавал, что он симпатичный: приятная внешность, красивые руки и крупный мягкий рот. Вчера вечером я долго наблюдал за их поцелуями, представлял себя на месте Анны и прижимался своими губами к его губам, а потом был Паскалем и целовал ее.
— Ты ведь можешь переночевать у Бернара или в машине. — Взгляд Паскаля стал почти умоляющим, что ему было совсем несвойственно. Разве он еще не понял, что дело касалось нас обоих? За окнами, заскрежетав колесами, остановился поезд.
— Ты же понимаешь, что ее нельзя вести сюда, — возразил я и махнул рукой на перепачканные песком доски для серфинга, которые грудой лежали на полу среди одежды и промокших полотенец.
Паскаль дернулся, отчаянно пытаясь подобрать слова, которые могли бы убедить меня. Вид у него был совершенно глупый. Как я мог считать его красивым? Его волосы выцвели от солнца и соленой воды, под глазами залегли тени, рана на лбу, затянувшись, оставила уродливый шрам.
Он резко шагнул ко мне:
— Ей наплевать, как выглядит наша комната… Черт, да она просто хочет развлечься.
Паскаль рассмеялся, посуда в шкафу задребезжала, поезд на товарной станции снова заскрипел колесами. На кухонном полу под ногами скрипели песок и крошки.
— Твою мать, здесь же сплошная грязь кругом, не видишь разве?! закричал я на него. Шум от проносящегося поезда многократно усилился. Ему нельзя было приводить сюда Анну, касаться ее, разговаривать с ней. Он не имел на это права.
Мы с Анной встречались каждый день, но никогда не оставались наедине. Сначала ее подруга Моника, а потом Паскаль были третьими лишними. Первая мысль, которая приходила мне в голову после пробуждения: на какой пляж она поедет сегодня? Туда я и отправлялся. Иногда она оставляла записку. Паскаль всегда думал, что это для него, но я был уверен, что сообщение предназначалось мне.
Паскаль кинул в меня газетой:
— Черт, да скажи ты что-нибудь… Ну, обещаешь?
Я резко швырнул в него газету — она угодила прямо в лоб, — взял ключи от машины и вышел. Но идти мне было некуда. По какой-то необъяснимой причине Анна принадлежала ему, а его жалкая комнатенка была и моей тоже. Как бы сильно я ни желал, ничего нельзя было изменить. Кроме комнаты, у меня имелась доска для серфинга, несколько пар джинсов и рубашек и машина. Большего не позволял бюджет поездки. Отец пришел бы в ужас, узнав, как я трачу его деньги, но в то время я делал все вопреки его желаниям и планам.
Я просто хотел жить самостоятельно. Отец знал, что его денег хватало на мою скромную студенческую жизнь, и меня это вполне устраивало. Он представлял себе мою жизнь повторением своей собственной. На мне непременно свежая отглаженная рубашка, я занимаюсь днями напролет в уютной комнате, читаю, жду ужина и начала семестра. Он не имел ни малейшего представления о том, что я оставил учебу и уже целый год исследую побережье Атлантики в поисках высоких волн. Не знал, что я собираюсь остаться здесь еще на год, не в силах оторваться от моря. И конечно, он и подумать не мог, что я стал похожим на странных бродяг на побережье, даже внешне не отличался от них. Серфингисты съезжались сюда со всего света, наслаждались ветром и волнами и совершенно не интересовались внешним миром.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: