Георг Кляйн - Будущее

Проскользнув через очередную щель, я наткнулся на забытого. Он спал. Вспугнутые нами товарищи не успели или не захотели его толкнуть. Показывая, как всегда, образцовую выучку, бойцы нашего отрада продвигались вперед бесшумно. Мальчугана не разбудило даже шипенье огнетушителя. Он не достиг еще подросткового возраста и наверняка был любимцем клана. Шапка, уши которой прикрывали щеки, была сшита, скорее всего, из войлока. И покрой ее, столь же достоверный, как всякий исторический костюм, показался мне татарским или монгольским. Хищник, вытянувшийся в прыжке, — логотип фирмы, производящей спортивные товары, — был наклеен на войлок и лишь усиливал фольклористичное впечатление от головного убора. Мальчуган зашевелился. Он засопел, повернулся на бок и еще раз втянул в себя воздух с тем трудноописуемым блаженством, с каким это делают только спящие дети. Быть может, он почувствовал мой последний шаг, но колыхание довольно твердого мата было не настолько сильным, чтобы разбудить его.

Таких сапог у нас еще не было. Даже самая твердая поверхность ощущается благодаря их микропористым подошвам как листва, как снег, как слой пуха и пера. И в то же время ты уверен, что крепко связан с землей, что каждой клеточкой тела чувствуешь ее ширь: ты словно шагаешь по ней босиком. Я поднял голову в легком, почти невесомом шлеме. Обернулся и долго, с интересом, разглядывал карту с пестрым узором старых и новых федеральных земель последнего германского государства. Слегка тронул перчаткой то место, где мы, по идее, должны были находиться. А потом я и мои сапоги сделали очень широкий и очень осторожный шаг, чтобы беззвучно выскользнуть через ближайшую щель из алькова юного вторичного сновидца.