Борис Иванов - Сборник

Лихая на помине рыжая бестия была уже тут как тут — с несколько виноватым видом она притулилась у колес «Бархана». Долгие часы вдыхания скудного воздуха Брошенной все еще не доконали ее.

— Давайте по порядку, Русти, — постарался внести хоть какую-то ясность в этот поток звуков и эмоций Федеральный Следователь. — Во-первых: попробую объяснить, что приключилось с вами. Как я понимаю, вы попали под луч мезогенератора, настроенного на резонансную частоту мезонцефального отдела мозга, регулирующего тонус мышц. И у вас наступила полная каталепсия, как при сеансе гипноза. «Человек-дерево» — был в свое время, знаете ли, весьма популярный трюк. Вы бы в этой роли имели определенный успех у провинциальной публики. Хуже было бы, если бы вы нарвались на обычную противопехотную мину… А теперь — ответьте мне: там, в кустах, вы говорите — есть еще кто-то… Он — этот кто-то — еще живой?

— Да друг ваш закадычный — Джон-Ахмед, вот кто! Живой — с чего б ему загнуться? Пора бы уж ему и оклематься — я всего-то что стандартный заряд из парализатора ему, извините, в ягодицу определил… Больше всего боялся, что вылезет он сейчас и шею мне набок свернет — он-то по этому месту заколдованному как ни в чем не бывало шлепает, а я на него — на Чики этого — только и могу, что глаза таращить, от чего вреда людям обычно не случается…

— Так вы говорите, что капитан Чикидара беспрепятственно передвигался по этой территории? — озадаченно спросил Кай. — Вы, как я понимаю, последовали за ним, когда капитан, не предупредив никого из нас, покинул корабль…

— Контейнеры он куда дел? — резко спросил Лемье. — Капсулы с антиплазмой?

— С к-какой антиплазмой? — ошалело спросил Русти.

— Да с той, что мерзавец увел с «Леди»!!! — в сердцах заорал француз в совершенно ему не свойственном бешенстве.

— Н-никаких к-контейнеров он не уводил… — растерянно парировал Русти. — Это точно… Глаз не спускал с него. Так у вас еще и энергоресурс стибрили?! Весь?!

— Нет, только половину… — мрачно успокоил его Кай. — Кстати, я мог бы сообразить, что на флайере это сделать невозможно. И на одном «Бархане» — тоже…

Тем временем ставший неожиданно невероятно инициативным Лемье подхватил с сиденья вездехода скорострельный автомат, развернул его ствол в сторону упомянутых в разговоре кустов и, сдвинув кислородную маску на лоб, грозно заорал:

— Эй, ты!!! Шкипер Чикидара — выходи!! Считаю до…

Чики не стал дожидаться уточнений. Он вывалился из кустов, тоже не слишком хорошо справляясь с сохранением равновесия и курса.

— Н-не стреляй, Чорри! — с трудом поворачивая язык и норовя обрушиться в подвернувшуюся неровность под ногами, заорал Чики.

Вслед за ним из ржавого кустарника выпрыгнул «боевой паук» и стал задумчиво наблюдать за дальнейшими эволюциями капитана-арендатора «Леди», сопровождая свои размышления шевелением ствола инжектора плазмы. Наконец, решив, что кэп все-таки свой, дал ему уйти.

Чики с облегчением пересек границу УРа и сверзился в давешний окопчик, вырытый Русти. От кинувшегося ему на помощь Лемье он шарахнулся как черт от ладана и чуть было не вернулся в Зону. Но силы вовремя вновь покинули его, и Кай при помощи Русти благополучно оттащили Джона-Ахмеда в кабину «Бархана». Кай впустил вслед за собой невозмутимую Марго, врубил систему герметизации кабины и снабжения кислородом — на всю катушку — и накапал коньяку себе и Чикидаре. Жан остался на стреме.

Чики наконец порозовел, с натугой принял позу, более или менее располагающую к светской, непринужденной беседе и уставился на Федерального Следователя как кролик на удава.

Но первым в атаку пошел Русти.

— Ты скажи мне, какого дьявола ты раньше не вылезал, когда я у тебя перед носом корячился, как лобстер от запора? — возмущенно потребовал он. — Ждал, что ли, пока я окончательно там загнусь?!

— Т-так откуда я знал, что т-тебя п-парализовало?! — резонно, хотя и срываясь на что-то вроде овечьего блеяния, возразил Чики. — Я-я п-прихожу в себя, а ты на м-меня у-уставился, к-как… Я и п-прикинулся, что все еще в о-отключке т-торчу… Аж н-ноги-руки з-затекли… Т-только глаз открою, а ты снова на меня з-зенки п-пялишь…

— Чтоб у тебя так затекло, как у меня, от резонанса этого подлого! — с чувством пожелал ему Русти.

— Что вы, собственно, здесь делали, капитан? — наконец вернул разговор к сути дела Федеральный Следователь.

Некоторое время Чикидара боролся с одолевавшими его — весьма противоречивыми, должно быть, позывами и, наконец, придя к чему-то среднеарифметическому между имитацией паралича речи и полным и чистосердечным признанием, неожиданно разразился потоком горячечно путающихся между собой слов.

За считанные минуты Кай услышал о том, что такое УР, и о том, как отдали Богу души люди Оранжевого Сэма. А еще — о том, как Чики обрел свободу передвижения в страшной Зоне, как подлый Боров втянул его в историю с мокрухой на «Констеллейшн», и об ужасной опасности, которая угрожает его подруге Лин-Лин, и много чего еще. Только о двух титановых кейсах-контейнерах, что неприметно валялись в кустах, всего-то в сотне метров от «Бархана», в котором происходила трогательная сцена признания, Федеральный Следователь не услышал ни слова.

Дождавшись минутной паузы в происходящем словоизвержении, он наконец вкрадчиво осведомился:

— Так все-таки почему мы встретили вас здесь, капитан?

Чикидара молча сглотнул слюну.

— «Р-рыжие»… — выдавил он из себя и спазматически дернул головой в сторону лобового стекла, за которым, нахохлившись, маячил Лемье. — 3-зомби… Призраки…

Слушая дальнейший текст, выдаваемый капитаном-арендатором «Леди Игрек», Кай мучительно решал для себя вопрос о состоянии мозгов натерпевшегося всевозможных стрессов капитана. Получить немедленное медицинское заключение о психическом состоянии Чикидары не представлялось возможным. Принимая во внимание это обстоятельство и некоторые накопившиеся у него самого наблюдения, Кай склонен был воспринимать показания Джона-Ахмеда с известной степенью серьезности.

— Вы никакую не Миссию сопровождаете, господин сыщик. Это все — зомби! Ожившие мертвецы… Их оживили где-то здесь. В тайной л-лабларатор… лабро-ларот… Заколдовали, в общем. И они по всему Космосу искали м-меня и «Леди»!.. И кошку с-свою…

Чики сделал попытку подобрать ноги под себя — подальше от жуткой Марго…

— Ч-чтобы…

Тут Чики чуть было не брякнул: «Чтобы забрать свой клад!», но вовремя прикусил язык.

— Лемье этот, — чуть задыхаясь и косясь на фигуру за стеклом, торопливо продолжал Джон-Ахмед, — это на самом деле Чорри! Чорри Лумис!! Рыжий Гиммлер!!! Вы что — о таком не слышали?! А один из этих… красноглазых — это же Польский Лис! Войцех Лейшмановски! Тоже, скажете, не слыхали? А баба эта — черненькая, квадратная вся из себя, — я с ней и парой слов не обмолвился, как она у меня колечко стибрила! Перстень, в смысле.