Иван Дроздов - Шальные миллионы

Остальные деньги, — а всего было десять миллиардов, — скрупулезно расписывались по разным статьям. Был перечислен штат юристов, призванных наблюдать за точностью исполнения завещания, каждому определялось денежное содержание.

Два дома — в Париже и Нью-Йорке — передавались сыну Борису Силаевичу Иванову, дом в Женеве и вилла в Румынии («Шалаш») завещались невестке.

Много и других подробностей перечислялось в письмах. В отдельной шкатулке лежали чеки, ценные бумаги.

Нина водворила все документы в тайники, закрыла их и осмотрела место, где стена раздвигалась. Подивилась искусству мастеров: место стыка даже в лупу не удалось бы разглядеть. Ключи положила в сумочку, а когда осталась одна в своих комнатах, сунула их в углубление своего лифа.

Зайдя к себе в спальню, увидела Барона. Он лежал на ковре у кровати и печально, просительно смотрел на Нину. «Не прогоняй меня, я хочу тебе служить», — говорили его глаза. Нина склонилась к нему, обняла за шею и заплакала. Как и псу, ей было жалко хозяина, и чувство благодарности к Силаю переполняло сердце, — она искренне, как кончину родного отца, оплакивала его смерть.

Теперь на правах хозяйки дома вела к себе Костю и Сергея и очень хотела рассказать о завещании, но сдерживала себя, — для солидности и приличия.

Только сейчас, проходя по лестницам на второй этаж, вдруг увидела, что в коридорах и холлах нет молодых ухмыляющихся людей, — охрану, столь многочисленную и назойливую, точно ветром сдуло. «Надо спросить у Данилыча, в чем дело? Разве теперь нас никто не охраняет?»

Держала за руку Сергея, с нетерпением ждала момента, когда скажет ему о завещании и о том, что в этом прекрасном большом и таком богатом доме они с Сергеем теперь хозяева. О Борисе Иванове и о том, что он ее муж, она совсем забыла.

Братья Воронины изрядно намаялись, изнервничались, они хотели отдохнуть, но прежде попросили еду.

— Вы все получите, мои милые, хорошие. Только одно условие: до моего особого разрешения никуда не выходить, не купаться, не загорать, — валяйтесь тут на диванах, читайте книги, слушайте музыку.

Нина говорила своим особенным, шутливо-ироничным тоном, но нельзя было не заметить и нотку властности, вдруг появившуюся у нее в одночасье.

Вошел Данилыч и доложил:

— К вам юрист. Позвольте?

— Пусть войдет.

Вошел начальник ивановской юридической конторы, поздравил с вступлением в наследство.

— Все оформлено, заверено в Бухаресте. Вы хозяйка этого прекрасного дворца и отныне самая богатая женщина Румынии и… кажется, всей Европы. Вот документы.

Раскрыл синюю, с золотой окаемкой папку, положил на стол. Стоял навытяжку, как солдат.

И Костя, и Сергей сидели в креслах оглушенные.

— Сколько сотрудников у вас в конторе?

— Три человека.

— И вы справляетесь со всеми делами?

— Да, сударыня. Но нам трудно, мы имеем дело с банками в нескольких странах в Европе и Америке.

— Как много вам платят?

— Я получаю пятьдесят тысяч в год, а юристы — по двадцать пять.

— Хорошо. Разрешаю вам нанять еще одного работника. За верную службу и в память о Силае Михайловиче премирую всех суммой в размере годового жалования. И, кроме того, в конце года всем сотрудникам будет начисляться премия в два месячных оклада.

— Благодарю, сударыня. Завтра подготовим бумаги.

— А документы по наследству… Садитесь, садитесь, пожалуйста. Надеюсь, у вас есть копии на случай утраты?

— Да, сударыня. Все важные документы мы готовим в нескольких копиях. Используем самую современную систему хранения и подстраховки. Она засекречена, но если вам угодно…

Юрист метнул настороженный взгляд на Ворониных.

— Подробности вы потом расскажете ему, — показала она на Сергея. — Важно, чтобы ваша система была надежной.

Юрист, сияя от радости, вышел.

А Костя, подсчитав в уме расходы, проговорил:

— Не слишком ли вы щедры, сударыня? Этот жест вытряхнет из вашего кармана сразу около ста пятидесяти тысяч долларов.

— Мама моя говорила: «Рука дающего не оскудевает». По этим законам она и живет. Ну а я ее дочь. И еще я слышала, что скупой платит дважды.

Нина подала братьям два документа: один на право владения виллой, другой — на два ивановских миллиарда. Костя и Сергей, прочитав бумаги, ничего не могли выговорить, смотрели на Нину, как на нечто упавшее с летающей тарелки.

Сергей поднялся, стал поздравлять. Сказал:

— Боюсь за нашу любовь, — не задерешь ли ты теперь нос, моя дорогая?

Нина засветилась широкой улыбкой:

— Сереженька, милый, родной мой… Один у меня есть бриллиант, — это ты, мой хороший. И любить я тебя буду до конца жизни. Слышишь, глупышка ты моя? И об этих противных деньгах больше мне ни слова. Твоя сестричка Анюта тоже имеет деньги, и ты знаешь, как она ими распоряжается. А мы с тобой разве не найдем им достойного применения?

— Да, это так, — поднялся Костя и стал ходить по ковру. — Но верно и то, что деньги — вещь коварная. Их украли у народа, но вернуть ему его же богатства не так просто. На каждом шагу подстерегают акулы. Они хватают на лету лакомый кусок и мгновенно заглатывают.

— Ты умница, Костя, и мы с Сергеем будем с тобой советоваться. И наша Анна… Люблю ее больше, чем вас, чертей. А ну-ка, звони ей.

Анюта ответила:

— Охрану «Шалаша» и всех нас взял на себя Малыш. Охрана Силая почти в полном составе перешла к нему. Он просит Нину и всех нас довериться ему. Я же могу за него поручиться. Сейчас прилетим на вертолете.

Нина, выключив телефон, проговорила:

— На Бога надейся, да сам не плошай.

— Ты о чем? — спросил Сергей.

— Попроси Данилыча, пусть он пригласит сюда начальника охраны Силая. И мы все вместе наметим план своей безопасности. Впрочем, не будем отказываться и от услуг Малыша.

В тот же день Нина провернула и другую важную операцию. Позвонила в Констанцу начальнику полиции Стефану Бурлеску.

— Я прошу вас приехать. Да, сейчас, немедленно.

Бурлеску явился через полчаса.

— Я теперь хозяйка этого дома, — сказала Нина и подала комиссару полиции документ.

Тот, прочитав, сказал:

— Я знал об этом еще при жизни господина Иванова.

— Даже так!

— Я встречался с вами с удовольствием. Вы изволили называть меня просто Стефан. Был бы рад, если бы и впредь…

— Вы достаточно молоды, и я с удовольствием буду называть вас по имени.

— А кроме того, — поклонился Стефан в сторону Кости, — мы с Костей большие друзья, — так что считайте меня своим человеком, почти членом семьи.

— Хорошо. Теперь о деле. Мне нужна охрана. Новая, надежная. Абсолютно надежная, если таковая существует в природе.

— Надежность зависит от оплаты. Если хорошо платят, ее труднее перекупить. И, конечно, от количества людей.