Сергей Бушуев - Горький осадок

"Представляю, как ты им надоела!" - пришла мне в голову мысль.

- То есть, ты их достаёшь! - озвучил я свою догадку.

- Я? - воскликнула в негодовании Люба, отшатнувшись от меня шага на три. - Достаю? Да ты что говоришь-то? Как это я могу их доставать? Я же тебе повторяю - я как полноправный член их семьи. Я в курсе их проблем и забот. Со мной они делятся всеми своими страхами, огорчениями, переживаниями. Куда они без меня? У меня, между прочим, есть ответственность за них!

- Перед кем? - справился я.

- Перед ними в первую очередь!

- Это почему?

- Да потому, что на моих глазах развивались их отношения! На моих глазах происходила их свадьба! На моих глазах теперь идёт их жизнь! Как ты не понимаешь? Как? А - а - а, тебе не понять!

- Ну хорошо, - произнёс я, дождавшись, пока Люба махнув рукой отдышится, и будет в состоянии продолжать разговор. - А они - то твоей жизнью интересуются?

- Конечно! А как же?

Мой вопрос поставил её в тупик. Это было заметно.

Мы к этому моменту шагали вдоль шумной проезжей части, проходя мимо перекрёстка. Здесь говорить приходилось заметно громче, дабы услышать друг друга. И мы оба незаметно для себя повысили голоса. На той стороне было кафе, куда вела меня новая знакомая.

- А в чём же это заключается? - уточнил я, продолжая занятную беседу.

- Как это - в чём? Во всём!

- Ну а всё-таки? В чём конкретно? Вот когда ты приходишь к ним, спрашивают ли они как у тебя дела?

- Спрашивают, конечно... - приподняв подбородок, и с вызовом глядя на меня, ответила Люба.

- Спрашивают ли, как прошёл твой день? - не заостряя внимания на её взгляде, задавал я новые вопросы.

- Ну... это реже... - неохотно отозвалась Люба, поправляя прядь волос на голове.

- Почему же реже?

- Да просто они знают, обычно у меня на работе редко чего-то случается.

- А обязательно должно что-то случиться? Без этого нельзя? Просто так, узнать о тебе и твоей жизни?

- Ну, спрашивают, спрашивают. Я же тебе сказала.

- А интересуются ли твоей личной жизнью?

Услышав данный вопрос, девушка заметно помрачнела. И замолчала.

- Так как? - не унимался я, шагая подле неё, и ощущая аромат духов исходящий от моей спутницы. - Интересуются?

Я повторил вопрос, ибо барышня не отвечала.

- Нет, - пробормотала она, наконец.

Лицо её было в тот миг сумрачным.

- Не - е - е - е - т? - изумлённо вскинул я на неё глаза. - А почему? Ты же утверждаешь, типа вы - почти одна семья.

Люба тяжело вздохнула. Былой запал куда-то испарился, и теперь единственное, что сквозило в словах и мимике девушки, была грусть. Безграничная и глубокая.

- Ну так что? - снова повторил я свой вопрос. - Как же так? Почему?

- Да как тебе сказать? - не уверенно начала, наконец, Люба. - Я ведь сама-то не замужем...

- А причём тут замужество? - улыбнулся я. - Разве личная жизнь есть, только у замужних?

Девушка устремила на меня напряжённый взгляд, сложно поддающийся определению. Что он означает? Совершенно не ясно. Но, увидев этот взгляд, мне стало жаль её. А ведь жалость мне совсем не свойственна!

- Знаешь что, - ответила Люба глухим голосом. - Давай не будем на эту тему говорить. Хорошо?

- Хорошо. Тебе она причиняет дискомфорт?

- Да. И потом это слишком сложная и больная для меня тема. Да и к нам с тобой она не имеет отношения.

С этими словами Люба отворила дверь шоколадницы, к которой мы между тем подошли, и первая устремилась внутрь. Я вошёл следом. И огляделся. Людей в ней находилось немного. Большинство столиков стояли пустыми. Приглушённо играла музыка. Пахло кофе и шоколадом. Едва за нами затворилась дверь, как уличные шумы стали казаться мне чем-то нереальным и несуществующим. Невероятно далёким.

- Вот тут намного теплей, - проговорила моя спутница, усаживаясь за ближайший столик. - И кофе попить можно.

Я, молча, кивнул, последовав её примеру, и сев напротив. В шоколаднице и вправду оказалось тепло и довольно уютно.

- Ты часто сюда ходишь? - спросил я у неё.

- В принципе - да. Хожу. Иногда.

Девушка улыбнулась, показав ряд ровных, белых зубов. Здесь я смог разглядеть её получше. Дело в том, что она сняла с себя ветровку, и повесила её на спинку стула. Фигура у Любы и верно была хороша. Стройная. С немного полноватыми бёдрами, и со среднего размера, грудью. Я рассматривал свою спутницу с интересом.

Подошёл вертлявый официант. Люба заказала чашку кофе с шоколадным пудингом. Я от заказа отказался, ибо в ту пору худел, и боялся снова набрать вес. Вскоре ей принесли всё, что она хотела, и наш разговор продолжился в более располагающей (по мнению барышни) обстановке.

- А кем ты работаешь? - поинтересовалась она, поднеся чайную ложку к губам.

- Осветителем.

- Кем-кем? - её брови вздёрнулись от удивления.

- Осветителем. На телевидении.

Чайная ложка с кусочком пудинга замерла в руке девушки. Мой ответ стал для неё неожиданностью.

- Осветителем? Никогда ничего о подобном не слышала! И что же это за работа такая?

- Да работа как работа! - уклончиво ответил я. - Как у всех. Обычная.

Люба слегка нахмурилась.

- Обычная? - переспросила она с оттенком недоверия.

Я в ответ кивнул.

- И в чём же она заключается?

- Да просто приходится ездить на съёмки и выставлять свет.

"Ну конец! - мелькнуло у меня в голове. - Сейчас начнёт спрашивать про мою получку!"

Я оказался прав. Девушка помолчала немного, и задала следующий вопрос:

- И сколько вам платят?

Я видел: перед тем Люба замешкалась, дескать, спрашивать о самом насущно важном или нет? Вроде как неудобно. С другой стороны - слишком мелкая я сошка для неё, и миндальничать со мной и темнить - зачем? Ходить вокруг да около? Лучше сразу выведать, пусть и показавшись невежливой, и объяснить мне: я не то, что ей нужно.

Люба пристально смотрела мне в глаза, напряжённо ожидая ответа.

- Мне достаточно, - произнёс я.

Моя собеседница разочарованно вздохнула и отозвалась:

- Ты знаешь, это не ответ...

- А что же тебе нужно?

- Мне нужно знать, сколько ты зарабатываешь.

- Зачем?

Мой вопрос поставил её в тупик. И с ходу она не нашла ответ.

- Ну... как зачем? - пробормотала Люба спустя полминуты. - Просто... мне просто хочется знать и точка! А разве эта такая большая тайна?

- Нет, это не тайна. Если так уж тебе не терпится, я скажу.

И я назвал сумму.

На лице девушки появилось кислое выражение. Хотя, оно и без разговоров о зарплате осветителя было кислым.

- Да - а - а? - промямлила она. - Та - а - а - а - к мало?

- Что значит - мало? Я же тебе говорю - мне хватает.

- Ну я не знаю... если тебе хватает... но, это же мало! И если бы я знала, то... ну...

Люба вдруг осеклась и резко замолчала. Скорее всего, побоявшись сказать лишнего. Теперь вдобавок к кислоте на лице у девушки примешалось презрение и насмешка. Взгляд её стал более равнодушным, и вся она словно обмякла. Расслабилась. Отныне напрягаться ей было не зачем.