Анна-Лена Лаурен - У них что-то с головой, у этих русских

Пытаться сделать что-то политическим путем -затея в принципе мертворожденная. Вместо этого перемен добиваются, устанавливая контакт с властью. Тот, кто не хочет признавать власть, немедленно оказывается на обочине – это проблема Явлинского и Хакамады.

Иными словами, следует исключить возможность построения гражданского общества в России.

«Чепуха», – говорит Людмила Алексеева, председатель российской Хельсинкской группы, российская гранд-дама в том, что касается защиты прав человека.

Я встречаюсь с ней весной 2007 года в связи с маршами несогласных. Алексеева, которой за восемьдесят, принимает меня в своей просторной квартире в самом сердце Москвы, возле Старого Арбата.

Алексеева руководит Хельсинкской группой еще с советских времен. Она абсолютно бесстрашный человек и верит в перспективы диссидентского движения в России. Алексеева говорит долго и обстоятельно, но ее мысли острее бритвы: «Русские никак не поймут, что есть демократия и как их собственное поведение во время выборов связано с властью. Но кое-чему русские научились, а именно — отстаивать свои интересы. Народу не нужна демократия — пока. Но люди хотят иметь возможность распоряжаться своей жизнью. Есть объединения автомобилистов, людей, которых обманули с квартирами, и так далее».

Тяжелое постсоветское житье и бездушная рыночная экономика закалили и многому научили определенную группу граждан. Это та самая группа, которая в конце концов перестанет мириться с тем, что Кремль попирает ее интересы, говорит Алексеева: «Рыночная экономика поделила нас на два сорта людей: тех, кто справляется сам, и тех, кто не может этого. Те, кто вышел из всех передряг, кому удалось построить новую жизнь своими собственными руками, ничего не должны государству. Они стали самостоятельно думающими людьми, способными отстаивать свои интересы. Этого-то в Кремле никак не поймут. Обитатели Кремля считают, что граждане все еще думают по-советски».

Я вспомнила слова Алексеевой через год, когда делала репортаж о феномене точечной застройки, то есть строительстве новых домов на слишком маленьких участках московской земли. Москва страдает от ужасающей нехватки жилья, и любой свободный участок земли в черте города баснословно дорог. Могущественные строительные предприятия добывают разрешение на строительство на непропорционально маленьких участках. В результате строители частенько просто-напросто прихватывают участки соседней земли, чтобы построить высотку класса «люкс» в тридцать-сорок этажей. Но москвичи больше не хотят с этим мириться – они создают организации, подают на строительные корпорации в суд и просто поднимают шум. «Это помогает. Теперь случаев незаконного строительства меньше. Естественно, они продолжаются по всей Москве, но власти стали внимательнее присматриваться к строительным предприятиям. Государственным мужам просто не хочется иметь проблемы с массой озлобленных обывателей», – сказал Александр Кульпин, один из активистов, с которыми я беседовала.

В России все больше сознательных и уверенных в себе граждан, считает Людмила Алексеева. Однако на пути к России, в которой есть настоящие партии и функционирующая партийная система, придется сделать еще немало шагов. Партии все еще занимаются фиктивной борьбой — вся их энергия уходит на то, чтобы очернять друг друга, а не на сотрудничество и поиски компромиссов. Это совершенно естественно, так как им не позволено принимать какие-либо решения. Кремлю не нужно совместное принятие решений — Кремль хочет сам принимать все решения, получая потом благословение Думы.

Мысль о регулярной смене власти в результате регулярно проводимых выборов приводит Кремль в ужас. Это происходит из-за того, что в российской политической игре проигравший уже не сможет вернуться во власть. В старые времена его лишали жизни, изгоняли из страны или ссылали в монастырь. У того, кому посчастливилось захватить власть, только одна задача: любым способом удержать ее.

Вот почему граждане России в большинстве своем так равнодушны к политике. Такое равнодушие закономерно. Все равно ничего не изменится.

Но в отличие от множества людей, живущих при половинчатых и полных диктатурах, русские не существуют в информационном вакууме — они могут свободно путешествовать и без ограничений пользоваться Интернетом. Это не делает россиян полноценным гражданским обществом, но создает условия для появления самостоятельно мыслящих граждан. Поэтому вполне вероятно, что Людмила Алексеева в перспективе окажется права.

Когда я приехала в Москву, одной из моих первых задач стало обзавестись фальшивой регистрацией. У меня была временная виза, поэтому я не могла зарегистрироваться, что в России надо делать обязательно всякий раз, приезжая в какой-нибудь город. Однако зарегистрироваться я не могла, так как у меня не было постоянной визы и жила я не в гостинице.

Моя приятельница решила, что жить в Москве два месяца без регистрации рискованно. И предложила мне состряпать фальшивую регистрацию. Это оказалось до смешного просто: найти в Интернете фирмы, позвонить туда и объяснить, что требуется. Через несколько дней я, заплатив 25 евро, расписалась в получении фальшивой двухмесячной регистрации.

Эти деньги работодатель, естественно, мне возместил. Иными словами, наша телекомпания согласилась обвести вокруг пальца российские власти, что совершенно нормально. Думаю, что большинство работодателей зарубежных корреспондентов в России рано или поздно оказываются перед необходимостью так или иначе обмануть власти. Мое нарушение незначительно – у меня есть коллеги, которые работают без официальной аккредитации по нескольку месяцев, пока российский МИД обрабатывает их заявления.

Живя в России, следует усвоить один очень важный момент, а именно: в каких ситуациях можно а) нарушать правила, б) толковать их в какую угодно сторону и в) когда, напротив, надо соблюдать правила от и до.

Исходный пункт следующий: ни одно правило не является абсолютным. Любой русский знает, что правила существуют не ради всеобщего блага; они суть бессмысленные выдумки мелкотравчатых бюрократов. Обычного для скандинавов представления о моральном императиве, который заставляет следовать закону, в России не существует.

Нет никаких моральных императивов – есть только разные способы выжить в ненадежном, несправедливом и непредсказуемом обществе. Поэтому русские, прокладывая свой путь в бурном море общественной жизни, даже не помышляют о всеобщем благе. Они думают лишь о благе своем и своих близких.

Это не имеет ничего общего с эгоизмом, напротив, русская культура по своей природе культура коллективная. Однако не рационалистская. На общество полагаться нельзя — полагаться можно лишь на самого себя. Никогда за всю российскую историю у западных правовых принципов не было прочного основания, даже при императоре Александре II, который провел множество реформ по второй половине XIX века. Тогда была реформирована судебная система, появились независимые суды, и основным принципом стало соблюдение судьями закона, а не капризов начальства.