Максим Гаспачо - Место для радуги

Славянск-на-Кубани — тихий, чистый и красивый городок. В ожидании радуги я провел здесь несколько недель, делая первые наброски этой повести и занимаясь музыкой. Когда стало ясно, что написание повести может затянуться на месяцы, мне не захотелось больше обременять Антона — он и так достаточно много для меня сделал за эти дни. Я отправился в православный храм — в надежде остаться послушником или устроиться на работу на добровольных началах. Меня встретил седовласый батюшка. Я сказал, что хочу остаться при храме.

— У нас тут нет никакой работы, но сейчас в городе строится ещё один храм, — сказал он. — Там твоя помощь может пригодиться.

«Строительство православного храма, — подумал я. — Почему бы и нет?». Батюшка дал мне адрес и я направился туда. «Сад-гигант» — так называется это место, и название вполне ему соответствует — это огромное хозяйство поставляющее фрукты во многие регионы. Новый храм строился на территории сада. Меня встретил бригадир стройки, которого батюшка по телефону предупредил обо мне:

— Я путешествую и дорога привела меня сюда, — сказал я. — Мне хотелось бы помогать в строительстве храма.

Без лишних слов бригадир понял, что меня не интересуют деньги. Всё, что мне было нужно — это минимальное питание и угол для ночлега, где я мог бы вечерами заниматься музыкой. Он охотно согласился меня принять:

— Мы поселим тебя в летнем трудовом лагере с другими рабочими, — сказал он. — Питаться будешь в общей столовой, на работу выходить вместе со всеми. Тебя это устраивает?

— Да.

— Тогда приходи завтра с вещами, а сегодня, если хочешь, поработай — ребята тебе покажут, что делать…

Остаток дня я помогал сажать деревья вокруг строящегося храма.

На следующий день полон энтузиазма я пришел на стройку, чтобы заселиться к рабочим и приступить к строительству, но бригадир встретил меня не так, как вчера — его лицо было хмурым и озадаченным. Я почувствовал, что сейчас он скажет мне что-то, чего на самом деле не хочет говорить. Так и было:

— Я поговорил с руководством. Тебе надо написать заявление о приеме на работу, — сказал он, отводя в сторону глаза. — Подойди с паспортом в отдел кадров.

Было понятно, что это очередные козни системы.

— Я не буду писать никакие бумаги, — ответил я. — К тому же у меня нет паспорта — я его выкинул.

Бригадир посмотрел на меня с удивлением. Я действительно выкинул свой паспорт в тот воскресный день, когда освободился от страхов и иллюзий этого мира. Из документов у меня остался только загранпаспорт. Собственно, загранпаспорт в тот день я тоже выкинул, но Виталик из Колпино чудесным образом нашел его на дороге и привез мне в больницу. Я не стал выкидывать его повторно — раз нашелся, значит, так было надо.

Писать бумаги и ставить подписи я не собирался по понятным причинам — мне хватило одной бумажки, написанной в детстве — она как нельзя лучше отражала происхождение навязанной людям бумажной волокиты, в которой погрязло это общество.

— Я не могу взять тебя на работу, — сказал бригадир. — Это государственное предприятие.

Всё происходящее было в высшей степени странно — ещё вчера меня готовы были принять без всяких формальностей и документов. Создавалось впечатление, что какая-то незримая сила постоянно вносила свои поправки в мой маршрут, снова и снова пытаясь вернуть в ту систему координат, из которой я ушел.

— Но ведь я не устраиваюсь на «официальную работу», — сказал я. — Я просто хочу добровольно помогать в строительстве храма.

Бригадир развел руками. Дальнейший разговор не имел смысла. Так провалилась моя очередная попытка остаться жить при церкви.

Время шло и я всё острее чувствовал, что не могу больше обременять Антона. Радуга, которую я так сильно ждал все эти дни, так и не появилась. «Может быть, я просто обманываю сам себя? — подумал я. — Может быть в моем путешествии нет никакого смысла?». Организованная религия меня не принимала. Путешествовать дальше не имея представления о конечной гавани и следуя за мистическими подсказками и белым кроликом, я не решился. Вариантов не было — я возвращался в Питер.

По пути из Кубани в Питер мне повстречался водитель Володя. Наше знакомство сразу пошло легко. Володя был активным и успешным предпринимателем с разносторонними интересами и устоявшимися взглядами на жизнь. Салон его машины был обставлен электронными помощниками с кучей лампочек и дисплейчиков — тут был навигатор, ноутбук, пара телефонов, автомобильная рация и ещё какие-то непонятные устройства и провода. Было впечатление, что я сел в кабину трансформера, а передо мной — человек из будущего, путешественник во времени, которого прислал космический ветер, чтобы я мог продолжать путешествие с комфортом. Но, немного пообщавшись, я понял, что Володя, как и многие другие, глубоко погряз в матрице. То, что его прислал космический ветер — сомнений не было, только сам Володя об этом не знал.

Мы заговорили о жизни и смерти. Володя рассказал историю о том, как он попал в аварию. Это было так: на большой скорости Володя ехал по трассе и тут человек впереди него, не включая поворотник, резко затормозил перед поворотом направо. Володя тоже резко нажал на тормоз и вывернул руль влево, чтобы избежать столкновения. Ехавшая сзади машина не успела затормозить и врезалась в Володю с такой силой, что его вынесло на встречную полосу, а в это время по встречной полосе на очень хорошей скорости ехал внедорожник.

— Я увидел, как на меня на полной скорости несется BMW X5, - говорил Володя. — Ещё я успел заметить, что за рулем сидела девушка, и каким-то шестым чувством понял, что ей не придёт в голову вырулить на обочину — она ехала на меня, как танк на жестяную банку. Я едва успел внутренне собраться, как тут же произошел удар. Всё случилось настолько быстро, что я ничего не успевал сделать…

Володину машину сплющило и развернуло. Он был зажат со всех сторон так, что подъехавшим на место аварии спасателям пришлось выпиливать его из остатков машины. При этом сам он совершенно не пострадал.

— Представляешь, — говорил Володя, — мощный удар сзади, вынос на встречку и тут же мощный удар спереди. Чудо, что я остался цел и невредим.

Я внимательно выслушал его историю. Закончил он её такими словами:

— Думаю, что каждый из нас попадал в такие ситуации, когда был на волоске от смерти.

Из его рассказа мне стало понятно, что Володя смотрит на жизнь мирскими категориями.

— Смерти нет, — сказал я. — И в буквальном и в переносном смысле.