Елена Антонова - Неисторический материализм, или ананасы для врага народа

Милиционер строго посмотрел на него и потребовал не хулиганить.

Тем временем девушка у шеста сбросила с себя шаль и, схватившись за него, стала медленно вращаться. Она повернулась к публике спиной, и по толпе прокатился протяжный вздох: декольте на спине открывало верхнюю часть ягодиц. Девушка повела плечами и сбросила с себя платье, оставшись в крохотных трусиках, назначение которых было непонятно, и в прозрачных черных туго натянутых чулках, которые держались на ногах черными же резинками с огромными бантами. Она ловко подтянулась, обхватила ногами шест. Горожане, не веря своим глазам, которые никогда раньше не видели даже «срамных» частей тела своих собственных жен, взирали, как четыре девушки подскочили к солистке, потом отбежали в сторону, и солистка осталась в чем мать родила! Она сделала несколько изящных па и в сопровождении своих танцовщиц спустилась с помоста со стороны театра, оставив жителей Средневолжска переваривать это зрелище. Милиционеры окружили помост. Когда через несколько секунд они отошли от него, помоста не было. Средневолжцы уже были просто не в состоянии чему-либо удивляться, поэтому они тупо посмотрели сначала на то место, где только что возвышался помост, а потом – в спину стройно удалявшимся милиционерам, организованно уносившим канаты прямо вместе с металлическими столбиками. Они свернули в ближайший переулок, и больше их никто никогда не видел.

Первый секретарь стоял на месте, остолбенело глядя в ту сторону, в которую только что удалились милиционеры. Метаться по площади в поисках организатора было бесполезно – площадь была пуста. Девушки исчезли бесследно вместе с помостом, и привлекать к ответственности было совершенно некого. Он оглянулся, и глаза его встретились с гневным взглядом проверяющего из Москвы:

– Потрудитесь объяснить! – процедил он сквозь зубы.

Первый в глубине души желал, чтобы ему самому кто-нибудь объяснил, что происходит. В частности, его очень интересовал вопрос, куда делся помост. Пусть не сам помост, но его составные части. Однако Проверяющего интересовали более глобальные вещи. Например, кто организовал, кто разрешил и кто допустил. А главное – кого наказать.

Первый всплеснул руками и помчался обратно в кабинет созывать экстренное совещание.

По Сосновке ходила куча разных сплетен. В каждой семье, сами того не замечая, постоянно возвращались к разговорам о доме. Или, вернее, о Доме. И о его Хозяине. Он, несомненно, более богатый и могущественный, чем их главный агроном. Или даже чем председатель их сельсовета. Некоторые делали более смелые предположения и говорили, что даже сам секретарь партийной организации не сравнится с ним в размахе и фантазии. Каждый хотел поработать на строительстве хоть пару дней и обеспечить себе приятную и безоблачную старость.

Однако прораб подбирал людей придирчиво и даже привез несколько человек из города.

Когда Сергей приехал на стройку в следующее воскресенье, он остановился в воротах и протер глаза. Вроде адрес тот же, но то, что он раньше называл воротами, исчезло, и теперь на въезде красовались несколько другие – такие Сергей видел в кино. Это были, строго говоря, тоже ворота. Но каждая створка была метра три в длину и представляла собой скорее закрывающийся забор. Как в ковбойских коралях. На месте дома красовался фундамент раза в полтора больше бывшего дома. На дне уже был бетон и начинали подниматься стены. В углу двора, несколько уменьшившегося, скромно стоял желтенький бульдозер. Рядом с ним высилась гора пенобетонных блоков – самых крупных, какие Митя только мог найти. Чтобы дом строился быстрее.

Сергей зажмурился – двор кишел рабочими в синих комбинезонах. Из котлована по пояс высовывался неутомимый прораб, показывая, как ровно класть стену, и заодно покрикивая на тех, кто пялился на блоки, раскрыв рот.

Но самое невероятное ждало его впереди. Сквозь толпу рабочих с зычным криком «Поберегись!» к Виктору Николаевичу протискивался Селиванов с мешком цемента на плече!

– Чего встали? Работать! – периодически покрикивал он, одним глазом наблюдая, слышит ли его прораб.

Сергей зажмурился. Когда он снова открыл глаза, видение не исчезло. Селиванов уже стоял с Виктором Николаевичем и, преданно глядя ему в глаза, что-то говорил. Сергей ужаснулся. Пробираясь к нему через двор, он с неудовольствием заметил, что это место стало уж очень многолюдным.

Селиванов повернул к нему голову и на секунду замер, а потом зашептал что-то в ухо Виктору Николаевичу с удвоенной силой.

– Добрый день, – вежливо сказал Сергей.

– Кому добрый, а кому – нет, – туманно ответил бывший подполковник.

– Что вы здесь делаете? – поинтересовался Сергей. – Поменяли место работы?

– Я строитель по профессии, – заявил Селиванов и, увидев, что Сергей вопросительно поднял брови, поспешил внести ясность: – Вы зря сюда явились. Вас здесь на работу не примут.

Виктор Николаевич деликатно покашлял, взял Бахметьева под руку и с преувеличенной вежливостью сказал:

– Сергей Александрович, позвольте доложить обстановку.

Сергей Александрович моментально принял важный вид и скомандовал обомлевшему Селиванову:

– Не стойте тут. Займитесь делом.

Селиванов, опечалившись, поспешно отошел.

– Вы что? – зашипел Сергей. – Это у Анатолия Васильевича такое чувство юмора? Он же тут бомбу подложит. Или ножом кого-нибудь пырнет! Бандит ведь, хоть и подполковник…

– Не переживайте! Это ненадолго. Тут один кандидат психологических наук эксперимент по социальной психологии ставит. Для докторской. Желает посмотреть на поведенческие особенности при перемене социальных ролей. В смысле, когда шеф и бывший подчиненный вдруг меняются местами.

– Это он желает посмотреть, как Селиванов будет себя со мной вести?

Виктор Николаевич смутился.

– Меня самого этот тип бесит. Ходит тут, то указания дает, то подлизывается. И на всех стучит.

– Так выгоним его в шею. А? – безнадежно предложил Сергей.

Виктор Николаевич вздохнул.

– Мне этот ваш Барсов сказал, что эта ситуация близка к экстремальной. Бывший заключенный и начальник. Но, – оживился он, – это всего на два дня. Ваш кандидат в доктора сказал, что ему хватит. А потом я его так далеко пошлю…

– Вместе пошлем, – поддержал Сергей и пошел осматривать стройку. – Кстати, – озабоченно сказал он, – Андрей сказал, что тут уже все на меня доносы настрочили. И агроном, и вся верхушка. Так что сюда могут наведаться гости.

– Приходили уже. Агроном. Требует вернуть людей на поля. Даже на городских покушался.

– А они что? Деревенские?

– Боятся. Деньги деньгами, но тут под суд отдать грозят. За саботаж. Вот они и страдают. И деньги терять не хочется, и в тюрьму боятся попасть. Предлагают по вечерам работать. Хоть по ночам.