Кота Нодзоми - Счастливого дня смерти. Организатор самоубийств Ёмидзи и убийца Дуриан

– Ясно. Значит, твое имя, как и имя Ёмидзи, может писаться и на катакане, и иероглифами «другой мир»?

– Нет, это мое настоящее имя.

– …

Я разочарован. Хоть бы подумал немного, напряг извилины. Я вот был бы непротив, если бы мое имя писалось иероглифами «дорога смерти», тогда я был бы «человеком, который идет по дороге смерти».

– И все же почему ты такой спокойный?

Такаи посмотрел на меня равнодушно и нахмурил брови.

– А? Ты о чем?

– Ты связан, ноги в цементе, но при всем при этом спокоен как удав.

– А, ну… Если я буду орать, ты же не придешь мне на помощь?

– Так-то оно так…

Возможно, мой пофигизм озадачил его, Такаи замялся и почесал голову.

– Поэтому можешь убить меня, мне все равно.

– Хм. А ты странный.

– Мне часто это говорят.

А-а, неужели, я вот так умру? Вода в море, наверное, холодная. Тяжело будет не дышать. Ну и ладно. Все равно я бы завтра умер. Хотя перед Ёмидзи неудобно. Они ведь с Дуриан корректировали свои планы с учетом моего самоубийства. Кстати, я же еще не выполнил свое обещание устроить Моририн-тян встречу с братом. И с Фувой не попрощался… А брат… Неважно. Как будто виноват перед всеми.

– Разве бывают самоубийства через заливание своих ног цементом с последующим утоплением? Ведь твоя работа – инсценировать самоубийства.

– Это особый случай. Один странный тип заказал мне твое убийство. Любым способом, главное, чтобы ты умер.

– Чего? Получается, это уже не твоя сфера деятельности, организатор самоубийств Такаи.

– Тот парень говорил что-то вроде: «Он хочет покончить с собой», поэтому это впритирку влезает в мою сферу деятельности. Мой принцип – не упускать деньги, которые падают мне в руки.

– Хм.

Кто же, интересно, заказал меня? Я не из тех, кто нравится окружающим, но я думал, что я и не из тех, кого ненавидят. Да, человеческие взаимоотношения – это сущий геморрой.

– Сказать тебе, как его зовут?

Неожиданные слова, я в шоке.

– Ты скажешь? Мне казалось, что в таких случаях, наоборот, не называют имя заказчика.

– Это что-то вроде моего хобби, манера вести дела. Каждый хочет знать, кто ненавидит его. К тому же, если я расскажу цели о заказчике, ничего не случится, ведь цель все равно умрет, – Такаи говорил, ухмыляясь. Его ухмылка бесила меня.

– Ради этого я тебя и разбудил. Цемент уже застыл, самое время тебя в море кинуть.

– Понятно. И поэтому ты меня ударил… Ну, раз такое дело, я тебя выслушаю. Это будет мне твоим прощальным подарком.

Мне, в общем-то, все равно, кто заказал меня.

– Тебя заказал… – сказал Такаи, не в силах стереть улыбку со своего лица, – парень по имени Фува.

…А? А-а? А-а-а-а-а?

Фува? Заказал? Мое? Убийство?

Зачем?

Я не хотел ничего говорить, но рот беззвучно открывался. Ноги в цементе внезапно начали дрожать, все мое тело окостенело, я даже веревок не чувствовал.

– Что с тобой? Ты побледнел. Так вы знакомы?

– …Да, – с трудом выдавил я из себя ответ. – Это мой лучший друг…

– Гх-ха-ха-ха-ха! – Такаи разразился смехом. Это был грубый, низкий смех. – Вот оно что! Он твой лучший друг? Это нечто. Похоже, только ты считал, что вы друзья. Хе-хе-хе…

– …

Я стиснул зубы и закрыл глаза. Ясно. Вот в чем дело… Причина, по которой Фува заказал меня, очевидна, как дважды два.

Он.

Сделал это.

Потому что любит меня!

Фува самый лучший друг. Он на самом деле понимает меня, поэтому и заказал мое убийство. Фува понял, что я действительно хочу умереть. Он ускорил то, с чем я, так сильно желавший умереть, все тянул и тянул. Это наша с ним дружба и я никому не позволю ставить ее под сомнение. Это облик нашей с Фувой дружбы.

Наверное, он думал: «Возможно, это я удерживаю Сидо на этом свете». Он хороший парень.

А-а, я понял. Когда мы с Моририн-тян пришли к нему тогда, вот почему он ушел.

– Фува что-нибудь говорил?

– Странный парень, говорил: «Потому что он мой друг», «Потому что для него лучше, чтобы он умер» и все в таком духе… В общем, нес какую-то чушь. А в довершение всего он расплакался. И еще неоднократно повторил, чтобы я не причинял тебе боль. Н-да… У твоего приятеля свои тараканы в голове.

– Фува…

Спасибо. Ты настоящий друг. Я рад, что мы познакомились.

Поэтому… Поэтому…

Я не умру!

– Аааааааааааааааааааааааа!

Я закричал. Закричал изо всех сил. Я пытался выскользнуть из своих пут и упал вместе со стулом. Чтобы сбежать отсюда, мне нужно будет разорвать веревки и разбить цемент.

– Угомонись. Что это с тобой?

Такаи смотрел на меня ледяным взглядом.

– Как ни бейся, тебе не сбежать, ведь твои ноги залиты цементом. Ишь, разошелся. Ты казался мне более рациональным, а оказывается, тебя все-таки пугает мысль о собственной смерти?

– Заткнись! Заткнись! Аааааааааааааааааааааа!

Плевать мне на свою жизнь. Я хочу умереть. Я не боюсь смерти. В жизни нет смысла. Жить весело, умереть почетно. Я завершен. Поэтому я хочу умереть.

Но.

Я не могу втянуть в это Фуву. Фува добряк. Даже если он косвенно будет замешан в моем убийстве, он себе этого никогда не простит. Он решил взять грех на душу, лишь бы я был счастлив. Фува добр. Слишком добр. Он настолько добр, что готов убить друга ради него самого. Каким же трудным было это решение. Какое же доброе это решение. Он предпочел дружбу нравственности, морали и благоразумию. И поэтому он решил убить меня. И именно поэтому я не могу умереть. Я не позволю Фуве, который стал другом такого придурка, как я, стать убийцей.

– Ааааааааа! Ааааааааааа!

Как я ни силился, веревки не поддавались, цемент не трескался. И это естественно, я же не принц сайянов.

– Разошелся. Крыша поехала от предательства друга?

– Умолкни! Ты его не знаешь!

– Да, да. Ладно, ладно, – говорил он с издевкой, доставая склянку и марлю.

– Хватит с тебя, поспи. Когда проснешься, будешь уже на дне моря. Хотя нет, наверное, уже не проснешься.

Что смешного? Смеясь над собственными словами, он приближался ко мне.

– Остановись! Остановиииись! Я не могу здесь умереть! Я завтра умру!

– А? Ты о чем?

– Я заказал самоубийство у Ёмидзи! Завтра он все устроит! Точно, ты же боишься его?! Ты уберешь клиента Ёмидзи! Ты пойдешь на это?

– О, интересно. Так вот, значит, как вы с ним познакомились. Иными словами, если я убью тебя, то утру нос Ёмидзи.

– …Черт. Подонок!

Такаи смотрел свысока на меня, бьющегося в истерике, и хохотал от души.

– Ты все равно завтра умрешь, так почему бы не умереть сегодня? Какая разница, убьет тебя он или я, все равно ничего не изменится.

– Большая разница! Я не позволю Фуве стать убийцей… А еще…

– А еще?

– Ёмидзи не в пример милее тебя!

– Приятно слышать, Сид-сан, – раздался жуткий голос, и Такаи оказался на полу.

Как и прежде, удар с полулета Дуриан завершила великолепным приземлением, пальто ее развевалось подобно крыльям.