Иржи Марек - Паноптикум Города Пражского

Пан советник нахмурился: казус необходимо основательно продумать, а не ездить черт-те куда за каким-то покойником.

Пока пан Боуше распоряжался насчет авто, пан советник прочитал показания железнодорожника и сунул их в ящик стола - чепуха все эти показания, коту под хвост. Надо хорошенько прощупать Кубу, все остальное - вода в решете.

В Глоубетине выяснилось: инцидент произошел не в квартире, как думал пан советник, а в каком-то сарае, втиснутом между аналогичными постройками малопонятного назначения. Около полудня пожар заметил огородник-любитель - он и поднял тревогу. И только когда сбежались местные жители и начали гасить огонь, то обнаружили, что в сарае находятся двое людей. Вызвали полицию, и врач констатировал смерть одного из-за отравления угарным газом, второй тоже угорел основательно. Врач сделал ему искусственное дыхание, но тотчас отправил в больницу: мужчина был жив, но без сознания.

Полиция обратила внимание на бутылочные осколки под ногами, не потребовалось много труда, чтобы обнаружить кучу разбитых и полных бутылок с шикарными этикетками - местные полицейские таких и не видывали. Для верности одну бутылку откупорили, понюхали, попробовали (проверили, водка ли это, если на этикетке написано "Remy Martin"). Попробовал "Мартина" и здешний комиссар, и сей напиток так обострил его зрение, что он заметил: из-под набитой соломой койки высовывается сумка, в какой обычно носят слесарный инструмент. В сумке ничего слесарного не обнаружили, а лежал там всякий воровской инструмент, прежде всего связка отмычек, изготовленных весьма профессионально. Пан комиссар, верно, под влиянием того же "Мартина", предположил, что двое грабителей вернулись в сарай после кражи со взломом и решили отметить удачную операцию. В процессе попойки один задумал избавиться от другого и с этой целью устроил пожар.

Свою версию он изложил изумленным полицейским и добавил:

- Про нас, дорогие мои, будут писать в газетах! Покажем, что и мы не лыком шиты!

Пану советнику он возвестил об этом уже не столь уверенно, а заметив иронический взгляд криминалиста, совсем упал духом.

Сарай представлял собой нечто невообразимое, и пан советник угрюмо разглядывал место побоища.

Пан комиссар, сие - не место преступления, а свинюшник. Хаос, неразбериха, непонятно, с чего и начинать.

Пан советник, так здесь горело, счастье, что люди сбежались, иначе огонь захватил бы лачуги и сараи по всей округе.

Ну... ну, а как прикажете расследовать инцидент? И откуда у вас такие точные выводы? Пока ясно одно: вспыхнул пожар, когда эти двое - говорите, их было двое? - здесь пьянствовали. И пили много. Больше установить ничего нельзя. Кто эти двое?

Разрешите доложить, мы их не знаем, - смутился комиссар.

Не знаете... Вызываете нас, будто нам все известно заранее. Разве документов при них не нашли?

На тщательный осмотр времени не хватило, мертвый уже обгорел и его унесли, а второй ничего не говорил, едва дышал... - тараторил комиссар.

Так он, невежа этакий, вам не представился? - ядовито процедил пан советник и бросил многозначительный взгляд на пана Боуше. Тот с безучастным видом - и пока безуспешно - осматривал полусгоревший сарай.

И никто их тут не знал? Никто не видал? Но ведь они, уважаемые господа, место присмотрели давно и забрели сюда не случайно! Здесь было их логово, здесь они спали, это ясно, явились сюда прятаться. И здесь по ночам наверняка горел свет.

Полицейские переглядывались и пожимали плечами. Не знали ничего. Да и кому охота таскаться сюда, чуть не на край света!

А почему вы все-таки думаете, что пожар подстроил один из них? - спросил пан советник.

Ссора, понятно, вышла из-за добычи, - воодушевился комиссар. - И наверно, прилично хапнули, если принять во внимание эту сумку, не так ли? По-моему, один из них, что потрезвее, оглушил чем-нибудь своего пьяного дружка и забрал его долю. Потом поджег солому да и сам чуть не угорел.

Интересно. А где же деньги?

Надо думать, сгорели, - изворачивался комиссар.

Прямо как в поговорке: "Где вода? Волы выпили. Где волы? Паны съели. Где паны? На кладбище закопаны..." У вас, кроме сумки, нет ни единой улики. А вот там что?

В углу валялся пиджак - еще мокрый. Видимо, его облили водой, когда гасили огонь. Комиссар пожал плечами:

Какое-то тряпье... Верно, одного из тех двоих...

И вы не обыскали? А вдруг там бумажник с документами? Или с деньгами, из-за которых один другого кокнул, как вы изволили утверждать.

Один из полицейских старательно прощупал пиджак и покачал головой:

Ничего нету.

Ничего, - повторил пан советник и снова бросил взгляд на пана Боуше. Тот закрыл сумку, которую внимательно осмотрел, и возвел очи горе. Пан советник взял пиджак, в коем полицейский ничего не обнаружил, и снова его ощупал. Негодующе посмотрел на полицейского, надел перчатки и запустил руку в карман пиджака.

В сарае воцарилась тишина. Из кармана был извлечен нож. Подобные ножи только-только входили в моду, о них страстно мечтала всякая шпана, видевшая такое чудо лишь в гангстерских кинофильмах. Великолепный нож, вызывавший ужас даже тем, что открывался нажатием пружины.

Пан советник нажал.- выскочило лезвие. Внимательно осмотрел его у окошка с выбитым стеклом, где было посветлее, потом поманил пана Боуше:

- Нож - в лабораторию, на клинке что-то есть, возможно, засохшая кровь.

Пан Боуше завернул нож в чистый платок.

- Вот видите, - оживился комиссар. - Разве я не говорил? Он убил.

Пану советнику порядком осточертел неуемный оптимизм местного комиссара.

- Ну если бы один пырнул другого, какого дьявола понадобился поджог? Если хотел таким способом замести следы, почему сам не убежал? Ведь еще неизвестно, придет ли он в себя после отравления. Угарный газ, пан комиссар, не шутка. Нет, здесь что-то другое. Но что?

Пан советник беспокойно ходил по разоренному сараю. Потом остановился. Снова взял мокрый, перемазанный пиджак и повернулся к местным полицейским:

- Когда вы положили покойника на носилки, он был в пиджаке? А тот, второй, как был одет?

Полицейские молчали, стыдились признаться, что в суматохе не обратили внимания на такие мелочи. Один из них, пожилой служака почти пенсионного возраста, рассудительно сказал:

- Разрешите доложить, пан главный полицейский советник, мертвый лежал в одной рубашке... Я помню... А второй, которого тогда осматривал врач, был в таком обтрепанном пиджаке, какие нынче парнишки носят, потому что врач расстегнул пиджак, когда прослушивал грудь... Под пиджаком была рубашка, ее врач разорвал. Если разрешите доложить, оба еще совсем молодые парнишки, что-нибудь около двадцати, а напились - так уж воровской закон велит...