Александр Шелудяков - ИЗ ПЛЕМЕНИ КЕДРА

– Есть от винта! – ответил Илья.

Заурчало пусковое магнето. Не дал вспышку мотор.

– Ладно, дерни «лапой», – скомандовал Костя.

Илья взял с мостков полутораметровый черен с жесткой ременной петлей на конце и, цепляя ею за концы лопастей, провернул винт, «нащупал» компрессию.

– Внимание!

– Есть внимание! – ответил Костя.

– Контакт!

– Есть контакт!..

Зарокотал мотор. Костя, прогрев двигатель, сбавил обороты, поднял руку. Это означало: отцепить крюк и отвести в сторону мостки.

Самолет, легко скользя по озерной глади на больших пустотелых поплавках, взмыл, набрал высоту. Костя дал круг над островом и взял курс на Север.

Полдень. Солнце не скупится на тепло, заботливо прогревает таежную землю. Самолет приткнулся поплавками к маленькому клинастому мысочку у обрывистого берега озера. Когда-то очень давно остяки-кочевники назвали это озеро Тух-Эмтар, что значит Священное.

Тане на самом деле кажется озеро священным и таинственным. Глядится в воду густой кедрач. Глубины озеро невиданной. Изредка взбурлит вода – по первости даже страшно становится, – всплывут на поверхность куски черного торфа, а волны прибьют их к берегу. Невольно появляется чувство, что живет в озере какое-то загадочное чудовище.

Югана со Священным озером заключила мир. Она давала ему жертву, просила не обижать самолет, потому что это небесная птица человека-бога. Так хитрила старуха, пытаясь успокоить неведомых духов.

Костя с Таней еще утром ушли в тайгу. Вернуться обещали к вечеру. Маленько скучно Югане одной. Но ничего, у нее есть большая самодельная блесна из нержавеющей ложки. Можно порыбачить. Правда, рыбачить в этом озере большой грех. Нельзя обижать духа священной воды, но Югана умная старуха, она умеет разговаривать со всеми злыми и добрыми духами.

Местами вода вскипает от мальков: то здесь, то там будто плещет кто по озеру песком из сита. Водятся в озере только щуки да окуни. Нет в озере водорослей, букашек и жуков – пожирают крупные щуки свою родню да окуней.

Югана привязала леску к срезанному длинному рябиновому пруту-удилищу. Забросила в воду блесну и пошла вдоль берега, а следом за ней – любопытная Сильга. Не успела старуха и пяти шагов сделать, как повело, запружинило удилище – крупная щука попала. Сильга от радости взвизгнула, уши топориком навострила. Вытащила Югана черноспинную щуку, молча вынула нож из ножен, полоснула по щучьему боку у спинной мякоти. С одной стороны, с другой – развернула бока алым листом. Знает эвенкийка: у крупных щук самое вкусное мясо – ребровое, а костлявая спина, что трава – вкуса нет. Щучью спину отдаст она в жертву духу Священного озера, и он не будет обижаться на то, что рыбачит Югана в его владениях. Но дух тоже любит вкусное мясо: в воде он не может огонь развести. Югана щучью спину поджарит на углях, вон костер-то еще не потух…

А в это время Костя стоял у поваленного буреломом кедра и говорил Тане:

– Ну, вот и пришли. Теперь можешь смотреть, слушать и удивляться. – Он кинул свою брезентовую, куртку на кедровый ствол. Таня уселась поудобнее. Дорога сюда была нелегкой, и даже привычная к тайге девушка устала торопиться за быстроногим Костей.

– Где же твое чудо? – спросила она, когда Костя примостился рядом. Но ответа не получила.

Волнорезов достал из кармана маленький берестяный туесок, открыл его и начал посвистывать. Таня притихла – по стволу кедра бежал соболь. Зверек замер метрах в двух от них, насторожился.

– Ну, смелее… Чего испугалась, глупенькая.

Таня не верила глазам: соболюшка забралась на Костины колени, ткнулась мордочкой в туесок и безбоязненно занялась едой. Костя гладил зверька по спине и тихонько посвистывал.

– Она ручная? – ахнула Таня.

– Теперь дикая, а два года жила в дуплистом кедре под моим окном. Бывало, чуть свет скребется в окно, в избу просится.

– Какая она ласковая, доверчивая!

– Ну, хватит, не тебе одной лакомиться. – Костя посадил соболюшку на валежину, и зверек черной молнией метнулся прочь. Но тут же остановился и, поглядывая на человека, стал облизываться.

– Чем накормил ее таким вкусным?.. – полюбопытствовала Таня.

– У нее щенята в той осиновой дуплине…

Сидит Таня, любуется красавицей соболюшкой. Костя взял топор, подошел к сухому бревешку и стал делать зарубки в виде лестницы. Соболюшка метнулась на кедр, затаилась где-то на макушке.

Костя приставил бревешко к осине и полез к дуплу.

– Принимай, Таня, щенят, – весело крикнул он, подавая кепку с писклявыми пушистыми комочками.

– Ой, они еще слепенькие. Костя, смотри, как соболюшка мечется, бедненькая…

– Не жалей. Не осиротеет. Одного щенка я оставил в гнезде. Легче будет прокормить…

Таня заботливо уложила щенят на мягкую заячью шкурку в маленькую берестяную корзину.

– Ну вот, пока все, – сказал Костя, забирая корзинку из Таниных рук.

Шла восхищенная Таня следом за Костей и сыпала вопрос за вопросом.

– Ладно, все секреты раскрою, – посмеивался Костя. – Соболь разоряет гнезда ос, поедает личинки, но любит лакомиться и медом диких пчел…

– Так эта соболюшка прибегала за медом?

– Мед, Таня, неотразимая приманка. Видела, как дуреют кошки от валерьянки?.. Это я к тому говорю, что если мед сдобрить маленько валерьянкой, то с соболем происходит то же самое, что и с кошками. Однако парга с медом – самая лучшая приманка для соболей…

– Слышала о парге, но ни разу не находила этот гриб.

– Он коричневатый, шаровидный. Растет под землей. Заготовляем мы его летом, сушим в тени. На паргу, или, как его обычно называют, «олений трюфель», если его отварить в рассоле, хорошо идут белка и норка. А мясу этот гриб придает особый аромат… – увлекаясь, рассказывал Костя, когда они выходили к берегу озера и уже видели сизый дымок над Юганиным костром.

Югана наварила полный котел щучьих боков, нажарила на шомполах крупных окуней. Сидит старуха, курит трубку. Скоро придут Костя с Таней. Ишь ты, Сильга понеслась в лес – пусть встречает. Теперь самое время духу Священного озера хорошую жертву дать, чтоб он под ноги самолета не подкинул бревно-топляк или глыбу плавучего торфа. Костя – русский парень, он не верит в богов и духов, а зря. Но ему нечего бояться, когда рядом Югана. Она знает все законы и обычаи духов урмана.

Взяла старуха конобу, откинула крышку, вытащила пять котят. Замяукала кошка-мать. Заметалась в берестяной клетке.

Подошла Югана к берегу. Связала обрывком лески котят за ноги, насыпала в тряпицу песок, собрала в узел, захлестнула петлей – кибас, грузило получилось. Жертву кибас на дно утянет, к духу Священного озера…

К костру подошли Костя с Таней. Югана пососала потухшую трубку, спросила: