Рустам Ибрагимбеков - Сложение волн

Хотелось услышать мнение сына об убийстве академика Асадова. Муртуз не был суеверным человеком, но то, что академика отправили на тот свет, как только он решил помешать ему, Муртузу, ничем другим, кроме вмешательства небесных сил, объяснить было невозможно. Сколько лет Академику угрожали те, против кого он боролся?.. И ничего — жил себе спокойно, и вдруг такое! Жаль, конечно, человек огромные заслуги имеет, и герой, и ученый настоящий… Жил бы себе и жил, как прежде, если бы не влез в эту историю с приватизацией библиотеки.

Тут Муртуз усилием воли переключился на дела, которые предстояло провернуть завтра. Прежде всего надо будет нажать на министерство — приказ о приватизации никто не отменял, и они должны вытащить его из ящика. Не мешает встретиться с внуком библиотекарши и дать ему несколько тысяч (не пятьдесят, конечно, как он собирался раньше, пока был жив Академик), чтобы задобрить старуху — все же всю жизнь командовала этой библиотекой. Планируя завтрашний день, Муртуз еще раз позвонил сыну, но допрос все еще продолжался.

Было полное ощущение, что его хотят взять на работу в какое-то секретное ведомство. Следователь прокуратуры, в котором легко было узнать сына Муртуза, — те же тяжелые надбровные дуги, надежно защищающие глаза от внешних ударов, те же широкие, покатые плечи и та же фамилия; в отличие от милицейских дознавателей он перед началом допроса представился — задал ему десятки вопросов, которые никакого отношения к расследуемому делу не имели. Какого он года? Где родился? Кто родители? Где они появились на свет? Где учились? Где работали? Есть ли другие близкие родственники? Где и кем работают? Откуда родом?

Эти данные следователь сразу же куда-то сообщал по телефону и продолжал задавать все новые и новые вопросы. Когда и при каких обстоятельствах он познакомился с академиком Асадовым? Характер отношений? Как часто встречались? Сотрудничали ли в общественных делах? Что он знает об антикоррупционной деятельности Академика? Отношение к религии, к мусульманским сектам, в частности, к ваххабитам? Были ли с ними какие-либо контакты?

Вопросы по существу начались далеко за полночь, когда сына Муртуза заменил басистый, обильно потеющий и часто вытирающийся бумажной салфеткой толстяк в черной тенниске.

— Расскажите о причине вашего конфликта.

— С кем?

— С академиком Асадовым.

— У нас не было конфликта.

— И вы сами, и работник бара показали, что к концу вашей встречи в пивном баре у вас возник спор.

— Спор — это не конфликт.

— Не придирайтесь к словам. Из-за чего вы поспорили?

— Это долгая история.

— Я никуда не спешу.

— Он считал, что я неправильно живу.

— Что конкретно он вам сказал?

— Он был недоволен тем, что я работаю не по специальности и не участвую в общественно-политической жизни страны.

— И все?

— Да.

— Вы брали у него деньги в долг?

— Нет.

— У вас были общие знакомые женского пола?

— Нет.

— Почему вы оставили его в баре и ушли один?

— Мы попрощались, и я ушел.

— Он вышел сразу после вас и пошел к своей машине. Но вы не остановили его?

— Да.

— И он не счел нужным с вами попрощаться?

— Мы уже попрощались.

— Сколько лет вы дружили?

— Много. Если это можно назвать дружбой.

— Вы были достаточно близки, чтобы при значительной разнице в возрасте и в положении запросто позвонить ему и пригласить в пивной бар?

— Бар выбрал он.

— Но предложили встретиться вы?

— Да.

— И позвонили ему вы?

— Да.

— Почему именно сегодня?

— У меня освободился вечер.

— Во сколько вы ему позвонили?

— Примерно в шесть часов.

— А встретились в семь тридцать… Причина встречи?

— Просто хотели посидеть, поговорить. Без всяких причин.

— Но почему-то поругались.

— Я уже сказал — мы не ругались.

— Слушайте, перестаньте морочить голову! Вы вдумайтесь в то, что говорите. В шесть часов вы позвонили, по вашим словам, не другу, не родственнику, не сослуживцу, а так, просто знакомому. И этот знакомый, выдающийся ученый и общественный деятель, сразу же выехал по вашему звонку из дома, без охраны. Вы встретились в сомнительном пивном баре, выпили, по вашим словам, три бутылки водки…

— Это легко проверить.

— Между вами возник спор, вы расстались, не пожав друг другу руку на прощанье. Правильно я излагаю события?

— Да. Примерно. Там еще к нам пристал один парень.

— К парню мы еще вернемся… Вы расстались, и на ваших глазах его убили. Но вы уверяете, что не видели лица убийцы.

— Их было двое.

— Вы запомнили второго?

— Нет.

— Зачем же вы о нем упомянули? Это что-то меняет в моем, а вернее, в вашем рассказе?

— Нет.

Следователь несколько раз прогнулся в пояснице и вернулся в прежнее положение, прислонив брюшко к краю стола.

— А теперь я расскажу вам, как все было на самом деле.

Эльдар пожал плечами, но поймал себя на том, что версия следователя ему интересна.

— Я восстановлю подлинную картину, и, если вы умный человек, а я в этом не сомневаюсь, вы не станете опровергать мою правоту. Мы запишем все, как было на самом деле, и вы подпишете новый протокол. Если же вы глупый человек, в чем я сомневаюсь, вы откажетесь это сделать. И тогда придется вас заставить. В любом случае, вы рано или поздно его подпишете. Можете в этом не сомневаться. Не было еще случая в моей практике, чтобы такое произошло, — Толстяк выдержал паузу, чтобы дать Эльдару возможность осознать услышанное…

Эльдар не заставил ждать с ответом:

— Ничего, кроме того, что я уже сказал, я не подпишу.

Следователь пропустил эту негромко произнесенную реплику мимо ушей.

— Итак, начинаю. Вы позвонили Академику по поручению заказчика и заставили, подчеркиваю: заставили его согласиться на встречу с вами. Во время переговоров в баре к вам подошел ваш сообщник, но ни ему, ни вам не удалось добиться от Академика того, из-за чего была назначена встреча. Не получив нужного результата, вы вынуждены были расстаться со своей жертвой. А на улице ваш сообщник, которого вы прикрывали со стороны бара, совершил подготовленное заранее убийство. Владелец бара вышел из помещения после вас, узнал в убийце парня, который подходил к вашему столу, вы же, находясь на более близком расстоянии, не узнали его. Владелец ресторана запомнил номер машины, на которой исполнители убийства уехали, вы же утверждаете, что даже не заметили их машину, находящуюся от вас в нескольких метрах. Как это можно объяснить? Ответ один: вы делаете все, чтобы помешать установить ваших сообщников. Кстати, и владелец бара, и официанты, и еще кое-кто в своих показаниях подтвердили эту, подлинную версию произошедших событий. В связи с этим у меня к вам три вопроса. Первый — от кого вы получили приказ или предложение вынудить Академика на эту встречу? Второй вопрос: что вы от него требовали при встрече в баре? Третий: был бы он убит, если бы согласился на ваше предложение или убийство произошло бы в любом случае?