Ба Цзинь - Избранное

Приехав из провинции в Шанхай и начав занятия в университете, Ду Дасинь вступает в организацию, «исповедующую социалистические идеи» (так в окончательной авторской редакции повести, относящейся к 1957 году; в первоначальном тексте говорилось об анархистской организации). Вскоре он оставляет учебу и целиком окунается в профсоюзную работу. При этом из двух десятков членов комитета настоящим его единомышленником является лишь один — молодой рабочий Чжан Вэйцюнь, страстно ожидающий революции и готовый сделать все для ее приближения. Но при попытке распространения нелегальной литературы его хватает военная полиция.

Изображение мучительной казни Чжана — сильнейшая сцена повести, построенная на контрасте между кровавым ужасом происходящего и поведением толпы, для которой это не более чем эффектное зрелище. Ощущение одиночества революционера среди равнодушной обывательской массы, охватывающее Ду Дасиня, толкает его к мысли о «прямом действии», до того вроде бы ему чуждой. Считая себя лично ответственным за трагическую участь молодого рабочего, герой повести решается на акт возмездия главному представителю репрессивного аппарата властей — командующему гарнизоном. Он знает, что при этом погибнет и сам; так оно и происходит, в то время как командующий отделывается легким ранением.

Что это — несчастный случай или печальная закономерность, и принесло ли самопожертвование героя реальную пользу делу, за которое он сражался? Прямого ответа нет, однако заключительные фразы повести наводят на мысль о том, что гибель Ду Дасиня подтолкнула к участию в революции его возлюбленную Ли Цзиншу, прежде сторонившуюся политики.

Видный исследователь современной китайской литературы В. В. Петров, много сделавший для ознакомления советских читателей с творчеством Ба Цзиня, писал о противоречивости образа Ду Дасиня, ссылаясь при этом на слова самого героя о «противоречиях, составляющих всю его жизнь». Думается все же, что этот образ обладает внутренней цельностью, ибо противоречия, с которыми Ду Дасинь постоянно сталкивается, он решает последовательно, не отступая от своих принципов. Это касается в первую очередь отношения героя к любви. Неимоверным усилием воли он отказывает себе в этой любви, зовущей в «красивые уюты», к спокойной и сосредоточенной работе на ниве народного просвещения. И главное, что движет им, — это чувство долга перед всеми страждущими и обездоленными. Оно зародилось еще в детстве, когда Ду Дасинь видел трупы умерших от голода, сваленные в общие ямы, это чувство росло и крепло при каждом столкновении с произволом и насилием верхов, нищетой и забитостью низов. «Когда же придет революция?» — спрашивал героя рабочий Чжан Вэйцюнь, и об этом же спрашивал себя Ду Дасинь, человек порывистый, неудержимый, да еще сжигаемый болезнью. Совершая свой самоубийственный подвиг, он, конечно же, движим не одним стремлением отомстить за смерть друга, но и надеждой на общественный резонанс.

Тема «прямых действий» еще раз возникает у Ба Цзиня в повести «Умирающее солнце» (1930). Руководитель фабричных рабочих Ван Сюэли, убедившись в том, что забастовка, объявленная на принадлежащем иностранному капиталу предприятии, не имеет шансов на успех, поджигает фабрику. Результат тот же: Ван погибает, да и его товарищам остановка производства приносит дополнительные тяготы. Негативное отношение писателя к террористическим акциям в «Умирающем солнце» выражено более отчетливо.

И вот появляется повесть «Новая жизнь», написанная в 1931 году и переработанная в следующем году. В ней мы встречаемся со знакомыми по «Гибели» героями. Ли Цзиншу и ее братом Ли Лэном, но какие разительные изменения с ними произошли! Ли Лэн, этот мягкий, рассудительный, доброжелательный к окружающим студент, пройдя через жестокие разочарования, поддавшись настроениям «всеобщего отрицания», постепенно приходит к сознательному участию в революции. У него есть достойный пример — сестра и ее подруга Чжу Вэньшу, которые идут «в народ», на фабрику, чтобы помочь росту самосознания рабочих. Ранние произведения Ба Цзиня в критике часто оценивались как слишком мрачные, сеющие безверие и пессимизм; повесть «Новая жизнь» нельзя упрекнуть в этом: в ней брезжит заря надежды. Пусть Ли Лэн погиб, но его сестра и подруга вырываются из тюрьмы и готовы продолжить борьбу. «Наше дело не умрет, — говорят они, — в нем обретем мы новую жизнь».

Интересно, что в «Новой жизни» Ба Цзинь отвергает такую важнейшую, согласно ленинскому определению, особенность анархизма, как индивидуализм [2] Меняется отношение Ба Цзиня к анархизму. Сам писатель говорил, что первые сомнения у него возникли еще во время работы над «Гибелью», хотя фактом является то, что уже после возвращения из Франции он написал несколько работ в духе более или менее ортодоксального анархизма. . «Слить свои чувства с чувствами масс, свою жизнь — с жизнью коллектива, найти свое собственное счастье в счастье человечества» — к этому призывает повесть. Чтобы осуществить этот призыв на деле, недостаточно одной решимости передовых борцов, надо, чтобы качественные изменения происходили в «жизни коллектива» и в «чувствах масс». Ради этого живут и трудятся героини повести.

Первая половина 30-х годов — время расцвета творческой активности Ба Цзиня. Его перо неутомимо рождает романы, повести, сборники рассказов, эссе, поэтические миниатюры в прозе. Вспоминая о тех годах, писатель рассказывал: «Каждый день, каждую ночь горячее чувство воспламеняло меня. Перед глазами вставали печальные картины страданий большинства людей и моих собственных. Я писал, не останавливаясь, не думая о здоровье, об усталости… Рука безостановочно, быстро двигалась по бумаге, как будто множество людей воспользовались моей кистью, чтобы излить свое горе».

Все более заметным становится участие Ба Цзиня в литературной и общественной жизни. Не входя в литературные объединения и группировки, он сближается с центром прогрессивного литературного движения — Левой лигой китайских писателей, с ее ведущими представителями. Особое значение для него имели встречи с Лу Синем, который в свою очередь высоко оценивал творчество Ба Цзиня, называя его «одним из лучших среди передовых, мыслящих писателей, каких единицы». Участвовал Ба Цзинь и в кампаниях протеста против японской агрессии, против гоминьдановских репрессий и цензурных ограничений, от которых не раз страдал и сам.

Левое литературное движение в тот период ставило перед собой задачи возможно более полного охвата социальной действительности Китая во всей ее сложности и противоречивости, определения главных тенденций развития общества, создания типических (тогда это слово впервые вошло в широкое употребление) образов представителей пробуждающихся масс и их авангарда. Выдвижение таких задач было оправдано бурной обстановкой того времени, но таило в себе опасность чрезмерной политизации и схематизма творчества. Явное стремление расширить писательский горизонт, запечатлеть социальную реальность, еще не становившуюся предметом художественного изображения, двигало и Ба Цзинем. Пребывание на угольных копях дало ему материал для нескольких произведений — рассказа «В шахте», повести «Рудокопы», романа «Всходы» («Снег»). В них есть что-то от Золя, что-то от авторской фантазии, но главное — от жизни. Жестока участь углекопа, тяжек его труд, горька его чашка риса. Смертью грозят частые обвалы и наводнения, свинцом встречают власти попытки протеста. И все-таки стихийное недовольство зреет, вслед за ним рождается классовое сознание и ненависть к угнетателям. Горючего материала для бунта больше чем достаточно, но когда он начнется, каков будет его исход — писатель предсказать не брался, и был прав.