Александр Сокуров - В центре океана [Авторский сборник]

Женщина поблагодарила солдат, с трудом поднялась в вагон по крутой деревянной времянке. Она остановилась в тамбуре, посмотрела вслед солдатам.

Солдатики поднырнули под стоящий рядом вагон, пошли к станции, свернули за угол вокзального строения, поравнялись с железными воротами небольшого частного полуразрушенного дома. Внезапно ворота резко открылись, и несколько рук цепко ухватились за гимнастерки, тела солдат мгновенно втащили во двор. Ворота закрылись. Было слышно, как во дворе идет неравная, смертельная борьба.

Вагон был почти пуст. Несколько женщин и детей, совсем молодые офицеры…

Поезд двинулся медленно, как будто ощупывая пространство пути. Она встала, пошла по вагону. Осмотрелась. Черноволосая женщина с ребенком улыбнулась ей. Она улыбнулась в ответ, вернулась, села на свое место.

Были уже сумерки, когда она, волоча багаж, тяжело ступая, вышла в тамбур. Поезд стоял. На лестницу вагона вскочил сержант, сразу увидел ее.

— Вы Александра Николаевна? — почему-то весело прокричал он.

— Да, — смеясь, ответила она. Почему-то ей передалось его настроение.

— Ну вот, нам велено вас приветствовать и встречать! — по-прежнему весело и громко выговаривал солдат.

— А где сам-то Денис?

— Он со своей ротой еще не вернулся. Наверное, будет ночью. Они прочесывают там, всяких ищют… — важно сказал сержант.

— А ну-ка сядьте на пол! — властно и громко проговорил сержант. — Садитесь, садитесь, потом постираетесь…

Стоя внизу у вагона, он звонко похлопывал большой ладонью по затертому полу товарняка.

— Как, сюда? Так грязно же! Грязно… — обиделась гостья.

— Да садитесь вы, садитесь! — настойчиво требовал военный.

Она с трудом начала приседать. Сержант быстро потянул ее за ноги к самому краю вагона.

— Ты что это тянешь меня за ноги?! Не тяни, не тяни, оторвешь… Больно же! — она пыталась сопротивляться сильным рукам сержанта.

Из-за спины сержанта появился бритый наголо солдат. Вдвоем не церемонясь, но осторожно они буквально вытащили ее из вагона и мягко опустили на землю, потом легко подхватили ее багаж и быстро пошли вдоль состава.

— Боже, какая жара! Ночь, а какая жара… — стонала женщина.

Она еле поспевала за военными, шла мимо бронепоезда и ловила удивленные взгляды солдатиков команды бронепоезда.

— Вот ваш транспорт, — остановил Александру Николаевну сержант.

Они стояли перед корпусом высокой пыльной бронемашины.

— Что… это вот? — растерянно спросила женщина.

— Это, это… залезайте на броню, залезайте… Все лазают. И вы залезайте… Товарищ капитан велел доставить вас с шиком, с шиком…

Она махнула рукой, поставила ногу на ступицу огромного колеса, ее тут же подхватили и подняли на самый верх к люку водителя. Там уже были готовы черные матрасы, куда ее осторожно и усадили.

— Вы как-то привычно это делаете… Что, часто старухи в воюющую армию приезжают? Я на этой броне не первая? — проворчала наездница.

— Не волнуйтеся, вы первая-первая. Мы просто долго готовились, репетировали, чтобы все было с шиком! Эт мои подушки, посидите, потом я заберу. Спать-то на чем-то я должен или как? — совсем весело ответил ей сержант.

— Ну да… спасибо тебе… Голова вот болит. — Она опустила голову на торец открытого люка.

Было совсем темно, небо чернело, и никаких южных звезд.

Они быстро ехали по разбитой военным транспортом дороге.

За ними пристроилась колонна военных грузовиков и фургонов. Она смотрела по сторонам — если сидишь на броне, обзор хороший.

По правую руку сидел солдатик, бритый наголо, но по всему видно — не первогодок. По левую — бодрый сержант. Солдатик осмелел и протянул ей свою фляжку. Она не решилась отказать, сделала глоток теплой, невкусной воды. Почувствовала в воде и на горлышке фляги нелюбимый ею запах курильщика.

— Бросай курить, парень, — не сдержала она своего раздражения.

— Конечно брошу, вот сейчас и брошу… — весело прокричал ей в ответ солдатик.

Она погладила его по голове. Горячая голова, вся в пыли. Я тоже, наверное, как черт грязная, подумала она про себя.

Следуя через блокпосты, она везде с грустью всматривалась в молодые беззаботные лица солдат, отмечая совсем не военное настроение этой вооруженной молодежи. Наверное, рады, что война закончилась, подумала женщина.

Она поняла, что наконец-то приехали в расположение военной части — вокруг были какой-то особенный порядок, тишина и множество больших серых палаток.

Военные с воодушевлением принялись снимать Александру Николаевну с брони.

Кто-то подставил спину, кто-то подал руку. Она все время одергивала подол и пыталась все делать сама.

Ее подвели к большой палатке, они вошли внутрь, прошли по деревянным настилам.

Сапоги сопровождающих гулко били по деревянным полам. Они вошли в маленькую комнату, стены которой были из серо-зеленого выцветшего тяжелого брезента.

— Вот здесь можно и пожить, это гостиница для офицеров… Спокойно-спокойно… — Сержант в повышенном тоне почему-то решил предварить ее протест, но она пока и не собиралась ничего говорить. — Вы живете здесь одна, и женщина вы здеся одна, и жить будете одна… Командир приказал, чтобы одна! — быстро завершил свою речь сержант, поставил рядом с кроватью, заправленной по-казарменному, ее багаж и убежал.

Ей было неудобно лежать на жесткой чужой кровати с маленькой подушкой. Простыни были старые, она боялась порвать их. Заснула она только к утру. О чем думала — одному Богу известно.

…Она проснулась от топота сапог и громких голосов в коридоре. В окно брезентовой маленькой, узкой комнаты светило солнце. Было душно. Александра Николаевна встала и подошла к кровати напротив. На расстоянии не более двух шагов от ее постели лежал молодой человек в форме. На стул брошена портупея, на полу валялись носки. Почувствовав запах, она осторожно уложила носки в брошенные рядом берцы. Склонилась над военным.

Он спал, как спят подростки: дышал неслышно, чуть приоткрытые губы что-то проговаривали. Ворот застиранной гимнастерки расстегнут, на груди капельки пота. Постель не была расстелена, он лежал поверх одеяла, свернувшись калачиком. Конечно, она его сразу узнала: это был Денис.

Она смотрела на него, и не было в ее взгляде умильного любования; ей не хотелось ни прикоснуться к нему, ни приласкать его. Даже украдкой. Но у нее было время рассмотреть его, и она воспользовалась этим. Осторожно присев на стул напротив его кровати, она прошлась придирчивым взглядом по его лицу, одежде, поправила капитанские погоны, склонилась над босыми ногами и недовольно покачала головой: пальцы в мозолях, видны следы ран на грязных ступнях. Сильный, молодой, но совсем неухоженный человек.