Грэм Джойс - Как подружиться с демонами

И я пообещал им, что с Фэй все улажу.

Ну, можно сказать и так; в смысле, назвать этим словом крики и вопли Фэй, позвонившей мне тем же вечером. Насколько я понял, Сара и Мо возвратились домой без задних ног и принялись беззаботно собирать вещи, отпуская язвительные замечания насчет Люсьеновой стряпни. Началась перебранка. Хлопали двери. «Парфянские стрелы» разили как ядра.

Само собой, я обвинялся в том, что «накрутил Сару». Я сказал, что ничего подобного. Фэй спросила, что я думаю о Носферату. Когда я ответил, что он показался мне весьма приятным юношей, она совсем взбесилась. Потребовала, чтобы перед ней извинились и перед Люсьеном тоже.

Я заверил, что попрошу Сару перезвонить, как только они с Носферату проспятся.

По правде говоря, вернувшись с работы и заглянув на кухню, я подумал было, что в мой дом забрался барсук, который разворошил мусорное ведро. На полу валялся недоделанный бутерброд, рядом с ним — замасленный нож. На столе — четвертушка сыра с отпечатками чьих-то зубов. Сара и Мо завалились в мою кровать, даже не сняв ботинок, и посапывали в ней как ни в чем не бывало. Все было так, словно я попал в сказку про девочку и трех медведей.

Не скажу, чтобы меня слишком уж возмутил бардак в доме, где я маниакально поддерживал порядок. Честно говоря, немного хаоса здесь не помешало бы. Это напомнило мне время, когда дети были еще совсем маленькими и я не мог встать с кровати, чтобы не наступить на острый кирпичик «Лего» или какую-то другую фиговину. Но что меня не на шутку взбесило, так это набег на мой книжный шкаф.

Под словом «набег» я подразумеваю, что со средней полки вытащили четыре или пять книг, которые теперь были как попало разбросаны по дивану. Тайник, в котором я прятал тетрадь Шеймаса, был таким образом рассекречен, причем саму тетрадь оттуда тоже извлекли. Она валялась на диване, раскрытая на третьей странице. Тот, кто начал ее читать, — Сара или Мо — забросил это гиблое дело задолго до того, как влез в своих фиглярских ботинках на мою снежно-белую постель. Я вернул книги и тетрадь на место. Затем заварил крепкого кофе.

Когда я вошел в спальню с горячим кофе, они еще крепко спали. «Кого же разбудить первым?» — подумал я. Конечно, Носферату.

Он проснулся, громко всхрапнув, и резко сел, потирая бритый череп. Саре тоже удалось проморгаться.

— О господи! — сказала она. — О господи!

Мо выглядел чуть краше покойника. И смотрел на меня так, будто впервые видел.

— Кофе я оставлю, — сказал я. — Поговорим внизу.

Полчаса спустя Сара вышла из душа. Из одежды на ней был мой белый купальный халат, а на голове — тюрбан из полотенца, который она несла с типичным для женщин вызывающим видом. Она тоже смотрела на меня так, будто вчера родилась.

Я сделал ей большие глаза:

— Перезвони матери.

— О господи!

— Вроде бы надо за что-то извиниться.

— О господи!

Спустился Мо. Он был немногословен. Просто стоял и перебирал железяки в брови, словно хотел убедиться, что ни одна из них не пропала, пока он дрых.

— Ты прибрался, — заметила Сара. — Не надо было. Мы так насвинячили.

— Пустяки.

— А вот и нет. Я тебя знаю: сейчас посадишь нас в такси и отправишь обратно к мистеру Кренделю.

— Нет, правда, все нормально. Слушай, мне пора идти.

— Куда идти? — Сара размотала тюрбан и принялась ожесточенно вытирать волосы.

— В общем, будьте как дома. Вино под лестницей. Только книги больше не трогайте, ладно? Вот это меня и впрямь бесит.

— Круто! — сказал Мо.

— Моих рук дело, — призналась Сара. — Прости.

— А почему ты вытащила именно эти книги?

— Без понятия. А ты куда?

— У меня назначена встреча. А все-таки, почему из всех книг ты выбрала именно эти? Просто интересно.

Сара пожала плечами:

— Наверное, они торчали наружу. А что за встреча?

— Ни фига они не торчали. Ни на сантиметр. Я на этом зациклен, так что все книги у меня стоят по линеечке. Такой вот бзик.

— Послушай, я вовсе не против, чтобы ты с кем-то встречался, — сказала она.

— Цыц! — грубо оборвал я. — А не то и правда отправлю вас обратно к матери.

При этом я думал о том, не бес ли подвел Сару к этой самой полке.

— Уговор, — сказала она смиренно. — Уговор. Все путем.

Я зашел в ванную и запер дверь прямо у нее перед носом. Включил душ и стоял под ним долго-долго.

На этот раз мы встретились в «Виндзорском замке», что в Ноттинг-Хилле. Место выбрала она, но я бывал там и раньше. Честно говоря, мне знакомы все столичные пабы. Я мог бы рассказать вам современную историю Лондона по его закусочным и забегаловкам, хотя вряд ли вы захотите слушать. Я мог бы объяснить вам городскую топографию по маршрутам движения развозчиков пива. А еще я, скажем так, наслышан о потусторонней жизни пабов, поэтому хорошо знал, что кроется в подвалах «Виндзорского замка», еще до того, как Ясмин об этом упомянула.

В каждом пабе есть духи. Ладно, не в каждом, но если в пабе нет духов, то и делать там нечего. У меня есть теория, что все лондонские пабы в совокупности — это своего рода энциклопедия демонов. «Виндзорский замок» и впрямь унылый и мрачный — весь обит деревом и разделен на секции чем-то вроде раздвижных деревянных переборок.

Я ждал ее во второй секции, за угловым столиком под какими-то картинками в рамах. Но едва я увидел ее, меня охватил ужас. Сидевший в ней бес больше не прятался.

Дело в том, что они наглеют. Если знают, что вы о них знаете.

На ней было шелковое платье-чонгсам с высоким воротником, черное с красным шитьем. Поразительно красным: как губы восточной куртизанки, мелькнувшие за тонким балдахином паланкина, как перерезанное горло жертвы в сером тумане викторианского Лондона. Такая вот краснота. Она подошла ко мне; на ногах у нее были платиново-серые чулки и туфли на высокой шпильке. На плечах — казацкая шинель длиной до лодыжек, с золотыми пуговицами в два ряда. Если раньше я еще как-то мог убедить себя, что это не свидание, то теперь этой иллюзии пришел конец.

Я слишком поспешно вскочил ей навстречу, заметив, как другие мужчины поворачивают вслед за нею голову. Они таращились на нее, а я, помогая ей снять шинель, радовался, что она не удостоила никого ни единым взглядом. Возможно, теперь они ломали голову насчет мифических секретов, которыми владеют мужчины постарше. Если бы она только покосилась в их сторону, они с облегчением решили бы, что она спуталась со мной из-за денег, славы, власти или еще чего-то, столь же банального. Но это дурачье ничего не знает о роли бесов. Им невдомек, что тут стоит на кону.

— Извини, что опоздала.

— Ты не опоздала. Все нормально. — Я сложил ее шинель на скамье, а Ясмин села напротив. — Отлично выглядишь.

— Ты тоже постарался.