О Чхунь Хи - Птица

В момент смерти Тото рушится гигантский замок демона. Из слез Тото образуется прозрачная река, деревья и травы воскресают и начинают петь. Листочки танцуют на ветру под ослепительным солнцем. В один прекрасный день наш Тото вернется! Космический ангел, защитник справедливости!

Птичка в клетке насвистывала, как будто хотела присоединиться к хору счастливых голосов.

Клетка была тяжелая. Птичка весила не больше пригоршни ветра, но рука у меня одеревенела. Я много раз наклонялась, чтобы посмотреть, не превратилась ли птица в булыжник или железный брусок.

Какая-то женщина заступила мне дорогу. Она спросила:

— Куда ты направляешься в такой час с птичьей клеткой? А-а-а, понимаю, ты ее только что купила…

Я посмотрела женщине в лицо. Я не знала, кто она такая. В памяти роились смутные образы. Кого-то она мне напоминала, вот только я не могла сказать, кого именно.

— Кто вы такая? Что вам нужно?

— Ты разве не Уми? Не Пак Уми, ученица пятого класса школы Хануль? Твоя шутка заходит слишком далеко. Нельзя так насмехаться над людьми. Я — твоя матушка-наставница.

— Я вас не знаю.

Ее лицо сливалось в моем воображении со множеством других, которые я вырезала из календарей и альбомов. Натужно-приветливая улыбка растаяла, женщина нахмурилась, то ли разозлившись, то ли засомневавшись и не зная, на что решиться.

— Но… как же так? Выходит, ты — не Пак Уми?

Птички улетали в темнеющее небо. Я остановилась и посмотрела на землю у своих ног, поднесла пустые ладони к глазам, охваченная чувством, будто что-то забыла. «Куда я дела клетку? Где птица?» — спросила я громким голосом, оглядываясь вокруг, но так и не вспомнила. На землю стремительно опускалась темнота. Отец как-то сказал, что, если идти по рельсам, можно попасть, куда захочешь. Сам он, наверное, так и поступил. И муж мадам Ёнсук тоже.

«Уиль, Уми!» Мне послышался чей-то зов, и я оглянулась. Звук голоса смешивался с шелестом сухой травы на ветру и шепотом-журчанием невидимого в темноте ручейка.

Госпожа Ёнсук говорила: все, что рождается на этом свете, никогда не исчезает; до нас доходит свет давно погасшей звезды, а все, что было сущего, оставляет свой след и через много-много времени снова воплощается перед тем, у кого хватает терпения дождаться.

Однажды один человек придумал два имени: Уми — для той, что должна была стать самой красивой девочкой во Вселенной, и Уиль — для того, кому суждено было превратиться в самого храброго героя Вселенной. Чей-то голос прошептал тогда эти имена вслух, а я сегодня услышала жившую в нем надежду.

Пряности, основу которых составляет квашеная капуста с солью, перцем и имбирем. На зиму горшки закапывают в землю, чтобы сохранить их. (Здесь и далее прим. переводчика.)

Час, день, месяц и год рождения, четыре элемента, позволяющие узнать судьбу человека. Семья жениха посылает эти данные семье невесты.

«Китайский финик», или зизифус.

В традиционном корейском доме система отопления устроена следующим образом: снаружи находится котел, который топится угольными брикетами. Горячий воздух по трубам идет под пол комнаты.

Хв́ату — очень популярная в Корее карточная игра. 48 листов колоды символизируют двенадцать месяцев года. Правила меняются в зависимости от числа играющих. Кроме того, на картах хвату гадают.

Героиня одного из самых известных в Корее литературных произведений «История Чхун Хьянь». Первый вариант романа увидел свет в 1754 году. Чхун Хьянь — дочь бывшей кисэнь, куртизанки, украшающей своими артистическими талантами пиры и попойки, и Моньрёнь, сын губернатора Намвона, влюбляются друг в друга и становятся любовниками. Моньрёнь уезжает с родителями в столицу, и новый губернатор пытается добиться благосклонности девушки. Она отказывается, храня верность Моньрёню, ее бросают в тюрьму, но конец у истории счастливый — возлюбленные воссоединяются.

Другое название — павловния.

Квон Тэюнь. «Картофельные цветы», стихотворение для детей.

Складчатые веки — один из критериев красоты в современной Корее.

Кангси — китайский демон. Этот бледнолицый, передвигающийся прыжками персонаж, известен в Корее благодаря гонконгским фильмам, снятым в 80-х годах.

В традиционном корейском доме мару — пространство, могущее иметь любую форму, при том что пол его обязательно сделан из дерева и открывается оно наружу. Это может быть маленькая галерея, помост, идущий вдоль фасада, открытая на улицу комната или просто комната, отгороженная раздвижной дверью.

В некоторых азиатских странах собачье мясо считается общеукрепляющим средством, особенно его ценят в период сильной летней жары.

Это выражение связано с одним особенно жестоким эпизодом Корейской войны (июнь 1950 — июль 1953), давшего название наказанию, используемому в южнокорейской армии: человек долго стоит на коленях, наклонившись вперед, упираясь головой в землю.

Этот шаманский обряд связан с повседневной жизнью, его совершают, чтобы умиротворить духов, изгнать болезнь или вызвать дождь.