Луис Карлос Монталван - Пока есть Вторник. Удивительная связь человека и собаки, способная творить чудеса

А что же Вторник?

Он вернулся в СКВП. Один. Снова.

Офисы и учебный центр СКВП на вид невзрачны. Кажется, приземистое строение с синей жестяной крышей чуть ли не гордится отсутствием украшений и собственной безликостью. Большая часть здания отведена под практичный, просторный рабочий зал с голым бетонным полом. В центре составлены торцами два длинных складных стола (такие коричневые столы из ДСП обычно можно встретить в церковных трапезных), пять-шесть зеленых деревянных ящиков, на полу начерчена круглая желтая дорожка. Тем не менее зал кажется пустым. И стены здесь совсем спартанские — шлакоблочные, покрытые бледно-серой краской и увешанные списками и графиками поведения. По правой стене три скромных повидавших виды кабинета и стальная дверь в дальнем конце зала. Она ведет в жилую зону, где останавливаются клиенты во время двухнедельного периода занятий с собаками. Окна слева выходят на три огороженные игровые площадки под открытым небом, две из них снабжены маленькими пластиковыми детскими горками для двухлетних малышей (такие горки обычно хранятся в подвалах у жителей пригорода). СКВП живет на пожертвования, поэтому не тратит ни времени, ни денег на то, чтобы угодить богатым и власть имущим.

Даже собаки живут отнюдь не роскошно. В свободное от дрессировок и упражнений в игровых зонах время псов держат в дальней части большого зала, в просторных конурах, купленных в местном зоомагазине. Кроме желтой линии на полу, для дрессировки используют шесть зеленых деревянных ящиков. Они нужны для того, чтобы научить собак подниматься и спускаться. На них же псы вместе с наставниками сидят во время перерыва, ожидая своей очереди. В остальном животных учат обращаться с обычными предметами в зале: с дверными ручками, выключателями, жалюзи, стульями — с этими вещами собаки-компаньоны будут сталкиваться в своей рабочей жизни.

В СКВП работают необыкновенные люди. Все они, как и Лу Пикар, верят в важность своего труда. Лу всегда повторяет: дело не просто в собаках. Просто собаками она занималась раньше — воспитывая щенков для богатеньких семей. В СКВП самое важное — клиент. Сотрудники организации делают все, чтобы обеспечить людям с ограниченными возможностями лучшую жизнь.

Эту миссию трудно недооценить, когда разговариваешь с матерью семилетнего мальчика, который после удаления опухоли мозга все время падает с лестницы в школе.

— Я просто хочу, чтобы он мог играть, как другие дети, — говорит она.

А вот парень в инвалидном кресле. У него двигается только правая рука. Он самостоятельно нашел СКВП в двенадцать лет, но мать не поддержала его затею. Через три месяца мальчик вернул собаку, объяснив, что не может один справиться с такой ответственностью. Семь лет спустя он попросил второй шанс. Молодой человек окончил школу, готовился к университетским экзаменам и настроился на успех. Чтобы начать самостоятельную жизнь, ему не хватало только собаки.

Или, например, женщина, двенадцатилетнего сына которой сбила машина. Водитель скрылся с места происшествия. Из-за травмы мозга ребенок едва мог говорить, а ходить снова стал только через четыре года. В голосе женщины до сих пор слышны шесть лет изнеможения и боли, когда она рассказывает:

— Он любит читать. Хочет ходить в библиотеку сам. Ему восемнадцать. Библиотека всего в паре кварталов, но нужно пройти мимо того места, где его сбила машина, а я не могу. Он так на меня злится, но я просто не могу. Эта собака даст ему свободу. Думаю, тогда я смогу его отпускать.

Вот почему Лу Пикар и сотрудники СКВП работают так усердно. Вот почему они так строго дрессируют собак начиная с трехдневного возраста. Вот почему так старательно воспитывают животных. И вот почему до седьмого пота работают за небольшую зарплату и не жалуются (или почти не жалуются), когда у воспитанников случается неудача или регресс. Жертвой это можно назвать не в большей мере, чем мою службу в армии. Мы верим в то, что делаем, и любим свою работу. Разве могут материальные блага сравниться с достижением поставленной цели? Разве может новая машина сравниться с осознанием того, что ты улучшил чью-то жизнь?

В том-то и проблема Вторника. Выпускникам СКВП предстоит ответственнейшая работа — они должны быть лучшими. Как дать тому юноше в инвалидном кресле собаку, которая не станет слушать его команды? А девочке с повреждениями мозга, еле ходящей, слабо и медленно шаркающей ногами, дать пса, который может потянуть ее за собой прямо на улицу?

Нельзя сказать, что Вторник был плохим псом. Просто он был невнимателен к командам, а иногда отказывался выполнять две самые важные — «справа» и «рядом» (когда собака идет справа или слева от тебя). Лу считала, что Вторник был еще незрелым. Думаю, пес просто тяжело, как умеют только самые чувствительные собаки, переживал расставание с Томом.

Я знаю, воспитанники СКВП, если их дрессировать по обычной программе, не тоскуют о глубокой связи.

— Как они могут об этом тосковать, если у них никогда не было постоянных отношений с одним человеком? — напирает Лу. — Вы расстраиваетесь, что не говорите по-португальски? Горюете, что не наблюдаете закат над Северным полюсом?

Но что если собака, особенно такая чуткая и эмоциональная, как Вторник, испытает сильную привязанность к человеку, да не единожды, а дважды — и оба раза потеряет друга? Что будет чувствовать пес?

Лу видела все подводные камни. Но видела и потенциал Вторника. Он сердечный, очень красивый. У него отличные манеры. Он умный и чувствительный, его невозможно не любить. За пятнадцать лет в сфере профессиональной дрессировки у Лу выработалась интуиция, и женщина точно знала: у нее есть идеальный наставник, который сумеет выучить Вторника, — Брендан.

Уже давно известно, что обучение собаки-компаньона может оказать благотворное влияние не только на пса, но и на дрессировщика. «Грин Чимниз» (одна из организаций, поддерживающих детище Лу Пикар) в начале 1940-х годов стала первопроходцем в этой сфере. Дрессировка собак была в первую очередь терапией для детей с эмоциональными проблемами. За последние тринадцать лет СКВП выполняла эту терапевтическую роль в школе-интернате для трудных подростков «Чилдренз Виллидж» (деревня Доббз Ферри, штат Нью-Йорк, час езды к северу от города Нью-Йорк). В СКВП существует добровольческая программа для учащихся, и поначалу даже удивляешься, сколько подростков кажутся замкнутыми, агрессивными и пренебрежительно относятся к работе. Но нужно помнить, что эти ребята — пожалуй, самые сложные подростки в системе патронатного воспитания штата Нью-Йорк. Как и Вторника, многих из них передавали от одного опекуна к другому, и дети усвоили, что только ожесточенность — даже по отношению к собакам — помогает выжить.