Павел Басинский - Полуденный бес

– В самом деле…

– Зачем он настоял на беседе с глазу на глаз? Что за интерес к книгам во время разговора? Ему нужно было подбросить стилет, который он похитил у князя во время последней встречи. Тогда Чернолусский рассказал ему о готовящемся «Вавилоне», о Вирском и о том, что для сеанса нужна невинная девушка. Курослепов догадался, кто будет эта девушка. Нетрудно было догадаться и чем это все закончится. Тогда он решил подстеречь Ольгу ночью и воспользоваться ее обидой на князя…

– Князь не был чернокнижником?

– Это даже смешно! Разве будет чернокнижник держать книги на полу? Вспомните, как засверкали глаза Вирского, когда он нашел ценный для него фолиант. Скорее всего, он знал о нем заранее. Круг библиофилов тесен, и он наверняка слышал о брате князя и его библиотеке. Ради этой книги Вирский и согласился поехать в имение, сказав, что гонорар его не интересует.

– Верно! – подхватил Лев Сергеевич. – Но князь не показался мне простофилей. Зачем он взял убийство на себя?

– Помните его состояние, когда убежала Ольга? Он ни рукой, ни ногой не мог пошевелить. Он был раздавлен. Вирский едва не погубил девушку, но при этом разбудил совесть в князе. Когда он пришел в себя, он бросился искать Ольгу Павловну, чтобы раскаяться перед ней. Но он ее не нашел. Вернее, ее мертвого тела. Убив Ольгу, Курослепов спрятал ее в сарае. Это тело обнаружил дворецкий, когда они с кучером отнесли туда связанную волчицу. Дворецкий убедил кучера, что молчание в его же интересах, и перерезал веревки на лапах зверя. Он сделал это, думая, что девушку убил князь.

– Глупо. – Барский сморщился.

– Что вы хотите от старика? Он был в панике, желал выручить своего господина. Но похоронить труп или надежно спрятать его – было выше его сил. Расчет был на то, что волчица, оголодав, сожрет труп. Князь по-своему оценил поведение старого слуги. Он, конечно, понял, что дворецкий не убивал, но стал невольным соучастником чужого преступления. Скорее всего, князь догадался, кто убийца, потому что знал о его страсти к Ольге. Но тем более положение дворецкого было безнадежным. Ведь следствие будет проводить сам убийца. Помните, что князь сказал Курослепову? «Довольно, Федя! Не мучай старика…»

– Поистине рабская любовь! – вздохнул Барский. – Но почему наутро князь так спокойно поехал на охоту?

– Утром он снова был человеком без совести, – продолжал Половинкин. – Но мертвое лицо девушки, на время расставшейся со своей душой, оставалось в его памяти и не давало покоя.

– Но как вы объясните поведение девушки? Поехать одной, ночью к известному всему городу мерзавцу…

– Вообразите положение Ольги Павловны, – вздохнул Джон. – Старый отец, который ее тиранил. Пошлый Бубенцов, сластолюбивый Курослепов, которые ее домогались. Вот и весь ее небогатый выбор. Скучная жизнь в лесу. Она бросилась к князю, которого любила, как загнанный зверек. И что? Князь хладнокровно позволил вынуть из Ольги душу.

Барский с каким-то новым интересом смотрел на Джона. Что-то в лице этого юноши и в его речах беспокоило его, наводило на какие-то свои неотчетливые воспоминания.

– Стало быть, главным виновником смерти Ольги все-таки является князь? – недовольно спросил Барский.

– Выходит так, – согласился Джон. – Если бы не его бессердечное отношение к девушке, Курослепов не мог бы ее убить.

– Мне не нравится ваша версия.

– Это не версия. Это жизнь.

– Мне не нравится ваша версия, – настойчиво повторил Барский. – И я сию же секунду вам докажу, что вы ошиблись. Слушайте! – В голосе Барского появились торжественные нотки. – Прочитав книгу, я сам провел небольшое расследование. Во-первых, я заглянул в «Словарь псевдонимов» Масанова и не нашел там псевдонима Фома Халдеев. Хотя, конечно, масановский словарь не полный. Но не это главное. Я позвонил знакомому архивисту, знатоку древних княжеских родов. Вот что он мне рассказал… Последними представителями князей Чернолусских были Владимир Львович – старший и Сергей Львович – младший. Владимир Львович слыл отъявленным чернокнижником, за что был отлучен от церкви в 1892 году. Он умер при загадочных обстоятельствах. Его нашли в кабинете с разрезанными венами на левой руке. Вены резал он сам, так установило следствие. Но он не просто их резал. Он вскрывал их таким сложным образом, чтобы кровь вытекала как можно дольше. Когда рана подсыхала и кровь сворачивалась, он хладнокровно подновлял порез. Он умирал, наблюдая, как из него медленно сочится жизнь.

– Удивительно! – воскликнул Половинкин.

– И это не всё, – продолжал Барский. – Сергей Львович Чернолусский действительно был осужден за убийство дочери лесничего и скончался в пересыльной тюрьме от разрыва сердечной аорты. Заботу о его заложенном и перезаложенном имении взял на себя его дядя, граф Бобрищев. Он выкупил имение и во время Русско-японской войны открыл там санаторий для солдат. В виде санатория имение сохранилось после революции. Сейчас там краеведческий музей.

– Где это? – спросил Джон.

– В Малютове, – отвечал Лев Сергеевич. – Есть такой скверный городишко.

Выждав театральную паузу, Барский продолжал:

– А теперь я вынужден вас разочаровать. Вы ошиблись в вашей версии.

– Однако вы со мной согласились…

– Нисколько, – возразил Барский. – Я согласился только с тем, что князь Ольгу не убивал. Но и следователь Курослепов тоже не виновен. Вы не обратили внимания на одну очень существенную деталь.

Барский взял у Джона книгу и стал листать.

– Вот! «У Ольги Павловны было аккуратно перерезано горло». Не просто перерезано, но аккуратно . Вы можете себе представить, что кто-то один мог аккуратно перерезать горло молодой здоровой девице, воспитанной в лесничестве? Как бы она ни была угнетена поступком князя, ее организм невольно сопротивлялся бы насильственной смерти. Поэтому аккуратно перерезать ей горло могли как минимум два человека. Да еще и обладающие недюжинной силой. Да еще и имеющие навык в этом деле. Попробуйте без всякого опыта перерезать горло хотя бы курице. У вас руки затрясутся, и нож выпадет из рук. В крайнем случае вы изуродуете шею несчастной птицы, но почти наверняка не убьете ее. А теперь представьте, что на месте курицы человек!

– В самом деле… – пробормотал Джон. – Как я этого не заметил?

– Вы были слишком увлечены психологическими подробностями. Вы смотрели на убийство, так сказать, с романической точки зрения и не обратили внимания на простой факт. Из вас может получиться писатель, но не следователь.

– Почему на тот же факт не обратил внимания Курослепов?

– Уверен, что обратил, – отвечал Барский. – И окровавленный стилет он нашел в кабинете князя во время первого же обыска. Однако он сделал вид, что не заметил его в груде книг. Он искренне хотел спасти своего приятеля. Мало ли, как дело повернется? Может быть, труп не найдут, а никаких других доказательств вины князя нет. И уголовное дело останется, говоря сегодняшним жаргоном, висяком.