Сара Шепард - Грешная

Драмкружок готовился исполнить "Бурю", но перед самыми каникулами руководство школы сообщило Кристофу Бриггзу, старшему директору кружка, что ему не будет разрешено использовать воду и пиротехнику для воспроизведения ключевой сцены шторма в пьесе.

Кристоф сам устроил бурю, отказавшись от постановки пьесы и устроил кастинг для спектакля "Гамлет".

С тех пор, как все начали учить свои роли, Спенсер не пропустила ни одной репетиции.

Когда она аккуратно закрыла за собой дверь кабинета Эпплтона и повернулась, она почувствовала как ее кровь леденеет.

Ее родители сидели бок о бок в креслах, сделанных из грубой кожи.

Вероника Хастингс была в черном шерстяном платье, волосы были зачесаны назад и стянуты вельветовой лентой, лицо было опухшим и красным от слез.

Питер Хастингс был в костюме-тройке и лакированых кожаных туфлях.

Он настолько сильно сжимал челюсть, что, казалось, что она треснет.

- Ах, - выдохнул Эпплотон, вставая из-за стола.

- Я оставлю вас наедине.

Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

У Спенсер зазвенело в ушах.

- Что происходит? - спросила она, медленно опускаясь в кресло.

Ее отец неловко заерзал в кресле.

- Спенсер, твоя бабушка умерла этим утром.

Спенсер моргнула.

- Нана?

Да. - спокойно ответила мама Спенсер.

- У нее случился сердечный приступ.

Она сложила руки на коленях, включая образ бизнес-леди.

- Чтение ее завещания назначено на утро, потому что твоему отцу необходимо слетать во Флорифу, чтобы позаботиться о семейном имении до похорон, которые состоятся в понедельник.

- О боже, - тихо прошептала Спенсер.

Она сидела неподвижно в ожидании слез.

Когда она в последний раз видела Нану? Они были в ее доме в Кэйп Мэй, Нью-Джерси, пару месяцев назад, но Нана была во Флориде - она не появлялась на севере в течении нескольких лет.

Дело было в том, что в последнее время Спенсер пришлось справляться со многими другими смертями людей намного моложе.

Нана прожила богатую и счастливую 91-летнюю жизнь.

К тому же, она не была самой сердечной из бабушек.

Конечно, она была щедра, и построила огромную игровую комнату для Спенсер и Мелиссы в ее доме в Кейп Мэй, наполнив ее кукольными домиками и игрушками маленьких пони, а также большими контейнерами Лего.

Но Нана всегда напрягалась, когда Спенсер пыталась ее обнять, никогда не просматривала небрежные открытки, которые Спенсер делала для нее на день рождения и ворчала, когда Спенсер приносила самолетики Лего из детской комнаты и оставляла их на крышке рояля Стенвей.

Временами Спенсер задумывалась, любила ли Нана детей или детская комната была лишь способом отвязаться от Спенсер и ее сестры.

Миссис Хастингс сделала большой глоток латте из Старбакса.

- Мы были в кабинете у Эпплтона, когда получили эти новости, - сказала она, сделав глоток.

Спенсер напряглась.

Ее родители уже были здесь?

- Вы говорили обо мне?

- Нет. - сурово сказала Миссис Хэйстингс.

Спенсер громко всхипнула.

Её мать закрыла сумочку и встала, отец проследовал за ней.

Мистер Хэйстингс посмотрел на часы.

- Что ж, мне надо идти.

Тело Спенсер охватила боль.

Все, что ей было нужно, так это поддержка с их стороны, но последние несколько месяцев они были с ней резки, а все из-за скандала на вручении "Золотой Орхидеи".

Её родители знали, что Спенсер украла работу у Мелиссы, однако они хотели, чтобы она молчала об этом и получила награду в любом случае.

Не то чтобы они признавались в этом.

Когда Спенсер созналась во всем, её родителям пришлось притвориться, будто они были шокированы этой новостью.

- Мам? - сказала она ломающимся голосом.

- Пап? Вы не могли бы... остаться еще на пару минут? - Её мать на секунду приостановилась, и сердце Спенсер замерло.

Затем миссис Хастингс обмотала шею кашемировым шарфом, взяла под руку мистера Хастингса и направилась к двери, оставляя Спенсер в одиночестве.

В обеденное время в понедельник Ханна прогуливалась по залу искусств к своему классу технологии.

Что могло быть лучше, чем начать семестр, выглядя абсолютно сногсшибательно?

За время каникул она сбросила два килограмма, а её каштановые волосы мерцали, благодаря процедурам с иланг-илангом по глубокому уходу за волосами — пришлось пустить в ход кредитную карточку отца, предназначавшуюся для экстренных случаев.

Группа парней в одинаковых хоккейных майках Роузвуд Дэй выстроились вдоль своих шкафчиков, глазея на неё, пока она проходила мимо.

Один из них даже присвистнул.

— Это точно, — Ханна самодовольно улыбнулась, помахав им.

Она всё ещё была способна вызвать такую реакцию.

Конечно, несколько раз ей случалось чувствовать, что она не вполне вернулась в образ сказочно шикарной Ханны.

Поймите правильно: обед был таким временем суток, в которое можно было посмотреть на других и показать себя, но Ханна не была уверена, что ей стоит туда идти.

Она предположила, что могла бы поесть с Лукасом, но он был на занятиях дискуссионного клуба.

В прежние дни они с Моной подолгу засиживались в Стиме, потягивали американо и обсуждали сумочки и туфли окружающих.

Затем, съев по йогурту и выпив минеральной воды, они боролись за место перед зеркалом, чтобы подправить свой макияж.

Но сегодня она избегала этих мест.

Она подумала, что это очень отчаянно, одиноко сидеть за столиком в кафе, да и макияж не нужно было поправлять.

Она вздохнула, глядя с ревностью на компанию весёлых девчонок, которые шли к кафетерию, мечтая поболтать с ними хотя бы несколько минут.

Но это всегда было проблемой — в её дружбе с Моной никогда не было места для кого-то ещё.

И сейчас Ханну не могло не трясти от ощущения, что вся школа считает её девушкой, которую пыталась убить её же лучшая подруга.

— Ханна! — позвал кто-то.

- Привет!

Хана замерла и посмотрела искоса в зал на высокий худой силуэт, махавший ей.

Рот наполнился неприятным привкусом.

Кейт.

Это было более, чем тошнотворно, увидеть Кейт в школьном обтягивающем блейзере и клетчатой юбке.

Ханна хотела побежать в другом направлении, но Кейт настигла её с бешеной скоростью, ловко справляясь со своими 8-сантиметровыми каблуками.

Лицо Кейт выглядело столь же искренним и жизнерадостным, как у Диснеевского персонажа, а её дыхание было таким, будто она сжевала восемь подушечек освежающей жвачки.

— Я везде ищу тебя!

— Хм, — буркнула Ханна, ища вокруг кого-нибудь, кто мог бы прервать их.

Она согласилась бы на умника Майка Монтгомери, или даже на чопорного, убеждённого девственника Шона Аккорда, своего бывшего парня.

Но в холле были только участники мадригального хора, и они только что начали исполнять Григорианский псалом.