Петр Киле - Таинства любви (новеллы и беседы о любви)

- Как я обнаружила свои способности? - заговорила Анастасия тоном беседы. - А вот как... Однажды я возвращалась с поездки за город и в электричке, поглядывая в окна на сосновые с березами леса, болота и луга и небеса, читала книгу о Модильяни и в то же время, по своему обыкновению, невольно видела почти всех и каждого в вагоне, слышала все голоса, но вскоре в поле моего внимания оказался мальчик лет трех, который даже пересаживался напротив меня, в постоянном движении, он ехал с мамой и с братом, который был старше на год или, может быть, моложе, - у меня не было впечатления, что вижу двойняшек, - тот сидел с ногами у окна лицом к матери и ел из коробки ягоды, смесь из садового участка...

Я слышала и голос молодой женщины, она разговаривала внимательно с детьми, если они обращались к ней, а они поминутно с двух сторон восклицали: «Мама!», а остальное дополняли жестами, мимикой, все время шел активный процесс общения, при этом с молодой женщиной разговаривал, вероятно, дедушка, но внуки его, кажется, мало знали; голос у женщины был не очень мелодичный, скорее резковатый...

С опущенными глазами на книгу я видела искоса ее туловище и ноги в джинсовых брюках, наконец, взглянула на ее лицо, - она все время оборачивалась то к одному сыну, то к другому на их обращения «Мама!», - в фас она показалась мне курносой, вообще нос несколько неправильной формы, в светло-синих глазах, как бы выцветших, ощущалась усталость, а в профиль удивительно правильной формы нос, и было ясно, что это красавица, но явно не из невинных мадонн...

Волосы у нее совершенно особенного цвета - темно-пепельные, невысокого роста... Словом, она мне запала в душу, и я, добравшись до дома, вернувшись к своим занятиям, невольно стала просматривать ее жизнь, как если бы последовала за нею, и тут стали вспыхивать, как говорят ясновидящие, картинки, к утру уже многое прояснилось в ее жизни для меня, только следовало еще разобраться в калейдоскопе происшествий во временной последовательности - из прошлого, настоящего или будущего... Я все время ощущала опасность, какая ей угрожает, и невольно прослеживала, что же было в ее жизни такого, что обернется для нее колоссальной бедой...

Как ее звали, я увидела на памятнике с ее абрисом: Варвара Алексеевна Киссель, - с датами рождения и смерти, она умерла в 32 года, а шел год ее смерти... Дамоклов меч уже навис над нею, когда я впервые встретила ее в электричке... В большинстве картинок, какие возникали, не смыкаясь между собою, проступала нагая особа, то совсем юная, словно позирующая без тени улыбки, но сама красота, фотографу, то уже взрослая, во всех видах и позах порнозвезд, то падающая на тахту, будто ее сбросили с небес на землю...

Послышались голоса:

- Что, это была проститутка или порнозвезда?

- Какая разница...

- И вдруг - как она рожает... Словом, она мелькала передо мной во все потрясающие ее моменты жизни, там были и сексуальные сцены, похожие на изнасилование... Все это можно было принимать за игру воображения, тем более я писала романы, но тут я решила проверить...

- Как?

- По вывескам, по цифрам, возникающим так же, как картинки, я определила улицу и номер дома, где она жила в городе, ибо какие-то события имели место и в поселке при железнодорожной станции, где позже я действительно нашла ее могилу со свежим памятником... В домофон отозвались ее дети... Они сказали: «Мамы нет дома! Ее увезли в больницу. Говорят, плохи ее дела».

Я поняла, что наваждения, какие на меня находили с детства, как себя помню, были не всегда фантазиями и снами, а видениями таинственных событий в жизни людей и вообще в мироздании...

В гостиной воцарилась тишина удивления и недоумения. Одно дело - слышать об экстрасенсах, совсем иное - в знакомой девушке обнаружить таинственные способности, и как поверить?

Вадиму пришло в голову показать Анастасии фотографию Славы Немирова, и тут естественно зашел разговор о нем. При этом оказалось, что его лучше знали Виталий Ивик и Сергей Дроздов, всю подноготную москвича, который перевелся из областного педагогического института в Москве в Университет на берегах Невы, что удалось бы далеко не всякому.

- Да, Слава Немиров был Дон Жуан, каких поискать! - воскликнула Марина.

Виталий Ивик с неприметными чертами лица, но с выразительными, прямо артистическими движениями и жестами при случае, так и повел головой, выражая, хотя и не без смеха, возмущение:

- Да, тип Дон Жуана, похожего в большей мере на севильского озорника, он был не просто женолюбом, я думаю, он скорее не был охотником до женщин, а исключительно до девушек, и тут он готов был воспользоваться любым удобным случаем, вплоть до насилия, сорвать цветок невинности, иногда он бывал по-настоящему влюблен, но чаще лишь пользовался случаем, мгновенно загораясь, увлекая и тут же исчезая... По сути, выходит, что у него не столько любовь и влечение к той или иной особе, а желание, обычно подспудное, вспыхивая мгновенно, требует исхода, это именно склонность к сексу, но ему нужна не просто женщина, а влюбленная в него девушка, весь трепет первой любви... По сути, как убийство, как сорвать цветок, девушки нет, есть женщина, которая его уже мало занимает...

Сергей Дроздов учился в аспирантуре в МГУ одно время с Немировым и лучше знал его московскую жизнь.

- А всё началось у него со связи еще старшеклассником с молодой женщиной, которая после неудачных - в смысле замужества - опытов с мужчинами, сошлась с ним, отчасти по просьбе его матери, и это продолжалось год или два, как она вышла замуж и весьма удачно, но затем возобновила встречи, уже явно обретя довольно причудливый опыт, вскоре обнаружится ее беременность, именно в этом состоянии она возобновила свидания, поскольку мужу она отказывала на законном основании, что и он первый соблюдал ради потомства, - она, очевидно, полюбила Немирова по-настоящему, ведь он возмужал на ее глазах и в ее объятиях, - и вот однажды он увидел в театре ее с мужем, который представлял из себя обычный в Москве тип министерских служащих из высокопоставленных, старше ее вдвое, Вячеслав его знал из круга общих знакомых и родственников.. С тех пор у него отпала охота иметь с нею дела, а она не отставала, уже на седьмом месяце беременности, и счел за благо уехать в Ленинград, а перевод помог устроить ее муж, она панически боялась родов, возможно, проговорилась, или просто донесли... Так Вячеслав появился на берегах Невы, где уже школьником бывал, и родственники жили...

Здесь-то впервые Слава Немиров обратил внимание на девушек, при этом явно избегая тех, кто откровенно на него заглядывался, а на самых юных и непосредственных, которые, заметив его внимание, тут же влюблялись, доверчиво и смело играя свободу и раскованность, благодаря чему он мгновенно достигал своей цели, и обращал взор к другим, а эти, считая себя его невестами и даже женами, никак не могли поверить, что это был обман... Речь идет во множественном числе недаром, это были почти одновременные истории, сказать точнее, эпизоды..