Собиан Хайес - Девушка с зелеными глазами

— Я вижу какой-то знак, вон там, слева.

С огромным трудом машина съехала на грунтовую дорогу и затем к расчищенной площадке у деревьев. На знаке была реклама озера для рыболовов с временем работы и ценами за час. Ребекка выключила мотор, и я увидела, что она расслабилась.

— Я сейчас достану еду и одеяла. Тут мы в безопасности, — вздохнула она. — По крайней мере, до утра.

Я думала, что сплю и вижу сон. Кажется, появился свет, меня потрясли рукой, и голос прошептал:

— Кэти? Ты пойдешь со мной? Мне страшно одной.

— Женевьева? Что случилось? — Я поспешно убрала фонарь рукой, потому что он светил мне прямо в глаза.

— Я хочу писать, — смущенно засмеялась она и показала в сторону от машины. Поблизости я различила спящую Ребекку, лежавшую поперек двух сидений с одеялом, подтянутым до подбородка.

— Который час? — пробурчала я.

— Три часа ночи.

Я открыла дверь и вывалилась из машины, дезориентированная и с затекшим телом. Мои ноги провалились на добрый десяток сантиметров в пушистый нетронутый снег, но небо уже стало ясным. Кофе из фляжки наконец подействовал, и я зябко поежилась.

— Мне нужно отдать тебе кое-что, — шепнула Женевьева. Она полезла в карман и достала из него какую-то вещицу. Я не поняла, что это, пока она не подошла ближе и не дотронулась до моей шеи.

— Кулон, Кэти, ты так его и не надевала.

Я дотронулась до гладкого камня и нервно улыбнулась, понимая, что уже не смогу его снять перед ней. Я подсунула его под куртку.

— Женевьева, выбирай себе куст, а я присмотрю еще один.

У меня был дурацкий комплекс, из-за которого я не могла писать, пока поблизости находился кто-то посторонний. Для меня было просто немыслимо спускать штаны и присаживаться прямо на снег, но другого выбора не было. Женевьева пошутила о том, как хорошо было бы оказаться мальчиками. Мы разошлись, и я долго искала место и собиралась с духом, чтобы оголить хотя бы малую часть тела на минусовой температуре. Женевьева унесла фонарь, и я не видела ни ее, ни каких-нибудь вспышек света неподалеку. Я знала, где стоит машина, но не хотела возвращаться без нее. Я подскочила, когда услышала шуршание в кустах и подумала, не подшучивает ли она надо мной.

— Женевьева? Женевьева? — громко звала я.

Со всех сторон раздавались какие-то звуки, и я подумала, что у меня галлюцинации, потому что они казались слишком далекими. Я прислушалась и разобрала голос, словно парящий над деревьями.

— Кэти, иди сюда, ты должна это увидеть. Это просто потрясающе. Иди ко мне.

Я неуклюже пошла вперед, то и дело останавливаясь и вслушиваясь в морозный воздух. Голос Женевьевы был необычным, в нем звучали восторг и изумление, как у маленького ребенка. Мне вспомнился день на ярмарке, когда она заставила меня последовать за собой через толпу. Я на секунду остановилась и задумалась, почему, куда бы она ни направилась, я неизменно оказывалась рядом.

— Женевьева? Я ничего не вижу и вдобавок замерзла.

— Уже недалеко! — крикнула она. — Я тебя очень хорошо слышу.

— Лучше бы ты была поближе! — раздраженно крикнула я в ответ.

Снег замаскировал все препятствия на земле, я проваливалась в ямы в траве, спотыкалась о камни и корни деревьев. Мне было страшновато находиться тут одной, поэтому я попыталась отвлечься на деревья, чтобы успокоиться, и решила, что мне больше всего нравятся высокие грациозные ели, замершие, будто танцоры в ожидании музыки, и огромные старые дубы с кривыми, узловатыми стволами. Я представляла себе, как давно они растут здесь и сколько всего видели, что их уже ничто не может удивить. Через несколько минут мне даже показалось, что я вижу старое, умудренное опытом лицо в сучках узловатого ствола. Я заметила луч света среди деревьев, и это означало, что Женевьева поблизости, и я удивилась, почему она не посветила мне раньше. Я нетерпеливо пробиралась через лес большими шагами, пока земля под ногами не стала ровной и подлесок неожиданно не закончился.

— Что за… Женевьева, не двигайся!

Я поняла, что стою на краю замерзшего лесного озера, и в ужасе закрыла рот рукой. Женевьева скользила по его поверхности, запрокинув голову от восторга и громко смеясь.

— Кэти, я раньше никогда не каталась на льду. Оказывается, это так здорово, даже без коньков. Иди сюда, будешь изображать моего партнера.

Я не хотела напугать ее, и постаралась, чтобы мой голос звучал как можно более непринужденно:

— Я устала и замерзла и не хочу кататься. Давай вернемся в машину.

— Нет, — отказалась она и проскользила вперед, выставив одну ногу назад. Мне показалось, что еще немного и она исполнит пируэт.

— Ты должна попробовать! Сейчас три часа утра, мы затерялись где-то в бесконечности, и это озеро такое красивое…

Я притворно засмеялась.

— Это может быть небезопасно. Помнишь все предупреждения по поводу катания на тонком льду? Вернись на берег.

Она крутила руками так, что напоминала маленький вертолет, и выглядела настолько восхищенной и счастливой, что мне даже стало завидно.

— А небо совсем черное, — пропела она. — Совсем как кусок агата с мерцающими бриллиантами на нем. Всего этого уже может не быть завтра.

— Все это будет, — убеждала я. — И мы сможем покататься днем, когда все вокруг будет хорошо видно.

— Нет! — капризно ответила она. — Я устала от постоянного ожидания завтрашнего дня… С этого самого момента я решила делать все, что хочу, как только я этого захочу. К тому же в другой раз озеро уже не будет таким чудесным.

На какую-то сумасшедшую минуту я поверила ей. Озеро действительно выглядело очень заманчиво в лунном свете, а Женевьева казалась абсолютно свободной. Я так долго была слишком благоразумной и занудной, а сейчас она звала меня.

— Кэти. Подумай обо всех вещах, которых мы не делали вместе. Она лишила нас всего. Ты знаешь, что твое место рядом со мной. Ты должна быть со мной.

Я осторожно поставила одну ногу на лед и сразу же поняла, что он слишком тонкий. Я чувствовала под ним движение, слышала опасное поскрипывание, и будто даже ощущала, как внизу течет вода, хотя это могло быть разыгравшееся воображение. Просто невероятно, что Женевьева смогла уйти так далеко от берега.

— Не заходи дальше, — окликнула я. — Я подойду ближе, но и ты возвращайся назад, и мы встретимся на середине.

— Мне только что в голову пришла отличная идея! — прокричала она, игнорируя мою просьбу. — Ты можешь поменять имя, так же, как я.

Я продвинулась вперед на несколько сантиметров, не желая оставлять безопасное неглубокое место у берега.

— А зачем мне менять мое имя?

— Потому что ты совсем не та, кем себя считала. Кэти давно умерла, а Хоуп не существовало больше шестнадцати лет.