Кайли Фицпатрик - Гобелен

Николас усмехнулся.

— Романтик до конца.

— В этом я уже не уверена, — выпалила Мадлен.

Николас пристально взглянул на нее.

— Сядь сюда, — сказал он, похлопав ладонью по дивану. — Иначе мне придется встать, чтобы вести нормальный разговор, а мне здесь так удобно, что не хочется шевелиться.

Мадлен колебалась, но потом сообразила, что отказ будет выглядеть банально. Она села на диван, но на безопасном расстоянии от Николаса.

Он все еще о чем-то напряженно размышлял.

— В книге, которую я прочитал, говорится, что гобелен Байе состоит из двух отдельных частей. Первая заканчивается в момент коронации Гарольда, а вторая начинается с момента сообщения Вильгельму о коронации. Таким образом, действие переносится из Англии в Нормандию.

— Все сходится, — проговорила Мадлен. — Когда Одерикус работал для Матильды, гобелен Эдиты был закончен. Коронация ее брата стала последней картинкой, которую рисовала она. Тем самым был положен конец ее надеждам возвести на трон истинного короля саксов. Матильда же хотела лишь показать победу норманнов, и ее вполне устраивало, чтобы все узнали о предательстве Гарольда. На гобелене Вильгельм советуется со священником перед тем, как отдать приказ о вторжении в Англию, и я считаю, что этот священник — Одерикус. Леофгит поняла, что он был шпионом Вильгельма при дворе Эдуарда — именно Одерикус сообщил норманнам о коронации Гарольда. В тексте, который добавили по желанию Матильды, Одерикус говорит, что священник — это епископ Одо, кузен Вильгельма. Возможно, он начал писать свое имя, а потом передумал!

— Или выбрал Одо, поскольку его имя напоминает имя «Одерикус», — еще один эффектный обман. — Николас замолчал и нахмурился. — На самом деле именно Одо являлся заказчиком окончания работ над гобеленом, если верить документам, которые я изучал.

Мадлен кивнула.

— Это одна из распространенных теорий. Одо тогда был епископом Байе. Когда в восемнадцатом веке гобелен обнаружили, он оказался в хранилище собора в Байе.

— Вот история для тебя — в ней полно белых пятен, которые ты сможешь заполнить.

— Я до сих пор не понимаю, почему на картине, где изображены Одерикус и Эдита, она носит имя Эльфгифы, — хмурясь, сказала Мадлен.

— Тут я могу помочь. Эльфгифа на языке саксов — «принцесса» или «дворянка». Титул и женское имя одновременно!

Мадлен задумчиво кивнула и улыбнулась. Еще один узелок завязан. Николас допил виски, и она решила, что пора прощаться.

— Вызвать тебе такси?

— Подожди немного, Мадлен. Я хочу поговорить с тобой еще кое о чем.

— О чем же?

Николас еще некоторое время молчал, казалось, он хочет понять что-то по ее лицу. Когда их взгляды встретились, у нее перехватило дыхание, и она не сумела отвести глаз. Он протянул к ней руки, коснулся груди, и ее решимость сохранять спокойствие мгновенно испарилась. Его рука скользнула по волосам Мадлен и остановилась на затылке. Потом он привлек ее к себе.

— Вот, — сказал он перед тем, как поцеловать ее.

Все сомнения Мадлен тут же улетучились.

После долгого поцелуя, который подтвердил, что Николас разделяет как минимум часть мечтаний и желаний Мадлен, они слегка отодвинулись, чтобы посмотреть друг на друга.

Николас тряхнул головой. Казалось, он был удивлен.

— Я давно хотел это сделать. Но мне казалось, что это будет неуместно, учитывая… А сейчас уместно, как ты считаешь?

Мадлен блаженно улыбнулась. Свинцовая тяжесть на сердце сменилась после поцелуя удивительной легкостью.

— Думаю, да. Я считала… я не понимала…

Но Николас снова начал целовать ее, и последние сомнения Мадлен прекратили свое существование.

На следующий день, перед тем как покинуть коттедж, Мадлен прошлась по комнатам и проверила, заперты ли окна, молчаливо прощаясь с домом. Когда теперь она вернется сюда?

Накануне вечером она все же вызвала такси для Николаса. Возможно, оба чувствовали, что проведенная вместе ночь будет иметь слишком серьезные последствия для их жизни на разных континентах. Им предстояло принять очень серьезное решение — Роза была бы возмущена.

Николас ушел, заставив такси ждать так долго, что оно едва не уехало без него. Ни один из них не стал говорить о следующей встрече. Теперь, когда Мадлен стояла посреди гостиной, собираясь покинуть коттедж, она вздрогнула, вспомнив их последнее объятие перед дверью. Когда руки Николаса обнимали ее плечи, она ощущала полную гармонию с миром. Их расставание было одновременно сладостным и грустным, и они оторвались друг от друга только тогда, когда засигналило такси.

Мадлен в последний раз огляделась, вышла из дома и заперла входную дверь. Прежде чем покинуть Англию, надо было завершить еще одно дело, и она решила, что сделает это по дороге к парому в Дувр.

Выезжая из Кентербери, Мадлен остановилась возле маленького цветочного магазина и купила букет красных роз. Она собиралась купить лилии, но розы напоминали ей сад Лидии.

После похорон Мадлен не была на могиле матери. Не хотела.

Надгробный камень еще не был установлен — каменщики ждали, когда она сообщит им текст надписи. Она до сих пор не приняла решения. Что же, это может подождать.

Церковное кладбище Семптинга было залито утренним солнцем, и на свежей земле выделялись яркие пятна еще не увядших цветов. Скорбь других людей дала возможность Мадлен чувствовать себя не такой одинокой, пока она искала могилу Лидии. На ней уже выросла трава — знак неистребимости жизни.

Мадлен стояла и смотрела на холмик земли, но никак не могла соотнести его с жизнью Лидии. Это всего лишь символ, сказала она себе, заставляя свой разум сосредоточиться на любви, которую она продолжала чувствовать, а не на своей потере. И бутоны красных роз подходили сюда лучше всего.

Она положила букет на новые стебли зеленой травы и немного посидела рядом с могилой, глядя в небо. Ей показалось, что облака сложились в летящего ангела.

14 июня

Дорогая Мадлен!

Спасибо за перевод, который ты послала ребятам в Лондон, — он сэкономил им уйму времени. Они поговаривают о публикации, но эту проблему пусть решают с тобой!

Сейчас их в первую очередь интересует все, что связано с ковчегом, — и это естественно! Идут подготовительные мероприятия. Сам дневник находится в отделе Средневековья Британской библиотеки. Полагаю, они свяжутся с тобой в самое ближайшее время.

Вчера мне позвонил Уилл, коллега из отдела рукописей, и сказал, что создается команда, которая отправится в Йартон. Они смогут получить от церкви «зеленый свет» быстрее, чем кто-либо другой.

Мы с тобой тоже приглашены. Это хорошо, поскольку я сказал Уиллу, что им не удастся оттеснить нас в сторону. Я им объяснил, что расследование — это твоя заслуга, и предположил, что ты захочешь в этом участвовать.