Евгений Будинас - Дураки

Первое обвинение, прозвучавшее в прессе: шпионаж в пользу Израиля, последнее, когда дело совсем развалилось, превышение полномочий — со служебного телефона разговаривала по личным делам. Восемь месяцев в камере, потом, больную, измочаленную, униженную досмотрами мужиков, — под домашний арест. Еще на полгода, пока не исчезла совсем, «ко всеобщему облегчению», так никому ничего и не рассказав. Потом объявилась в Лондоне.

Ф. Капитулов оказался единственным, кто от Батьки сумел уйти без последствий, выправив инвалидность по полной глухоте. Был, правда, еще Лонг, но там — особый случай. Он даже награду получил — не за отвагу, разумеется.

Надо же!.. Через две недели П. П. Федорович был из высокого ведомства вышвырнут. Правда, в оппозицию не пошел, а устроился работать преподавателем, где его никто не трогал, благо никакого компромата за ним действительно не числилось.

Из очерка В. Е. Дудинскаса «30 октября».

Сколько можно?

Дальше невозможно!

Художники Владимир Крук и Алексей Маточкин, писатели Вячеслав Дубов и Владимир Сокол, доктор философии Георгий Давыдов, историк Михась Чернов, доктор искусствоведения Евгений Сахутов.

Жаворонок, соловей, весенний скворец, иволга.

Вскоре в России так и случилось. Пришел новый, никому не известный: «Сначала голосуй, а потом задавай вопросы!» И тут же посыпались медяки.

Цену таким «прощениям» вскоре узнал московский мэр Лужков, когда он совсем зарвался и потянул ручонки к Короне. Тут за него и взялись.

Для убедительности Ванечка показал Дудинскасу снимок: шесть «веселых ребят» — Шхермук, Титюня, Месников, Безвинная, Чирик, Захаревич — шесть сподвижников, оплот власти — стоят, улыбаются, шутливо обнявшись. Четверых из них Батька уже сдал, их как бы нет.

Искренний.

Писано в 1548 году в книге посла Священной Римской империи немца Сигизмунда Герберштейна «Записки о московитских делах», побывавшего в этих местах проездом по дороге в Московию.

Еще с той поры, когда Феденя (перед Подметалиным) был при дворе Главным Идеологом.