Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 4 2012)

— Может, и лучше… — сказала Абба.

Женщина наклонила голову, и слеза поползла по ее переносице.

Лайза стояла с мячиком в зубах и жалобно смотрела на хозяйку.

— Знаете, — сказала женщина, — когда я увидела вас и вашу маму…

«Это тетка», — перебила бы в обычном случае Абба, но сейчас она сглотнула оба слова.

— …Когда я вас увидела, я подумала, что вы могли в школе тайно встречаться с моим Адамом. Ему было бы сейчас столько же, сколько вам. Вам тридцать?

— Тридцать пять.

Женщина огорчилась.

— Все равно, девочки бывают разные. И мальчики тоже. Я подумала: они тайно встречались с Адамом и у них был красивый роман, а потом он ушел в армию, а она родила ребеночка. И сейчас он взрослый, очень красивый мальчик. Я хотела пойти за вами следом, чтобы увидеть своего внука, а потом мне стало стыдно за эту историю. И я просто подошла сказать вам спасибо за уборку. И за цветок.

— Извините, — сказала Абба, — почему вам стыдно? Это прекрасная история. Может быть, самая лучшая из всех, какие были в моей жизни, но вот именно ее и не случилось. Я очень хотела бы стать мамой вашего внука, но мы с Адамом встретились слишком поздно.

— Да, — сказала женщина. — Слишком поздно. Пойдем, Лайза! Смотрите, ваша мама возвращается. Как жаль вашу сестренку — родная сестренка?

— Да, — сказала Абба. — Родная. До свидания и не волнуйтесь — я буду смотреть за Адамом.

Тетка грузно ступила на дорожку, пропуская маму Адама к могиле.

— Это что, бульдог? — спросила она у Аббы.

— Боксер, — ответила Абба.

Они шли к автобусной остановке, пустые от выплаканных слез — новые только начинали копиться на самом дне души. Абба смотрела прямо перед собой и слышала, как поет у нее внутри крошечная Анни-Фрид Сюнни Люнгстад: «It’s funny but I had / No sense of living without aim / The day before you came…» [2]

Пела она очень красиво, но тихо. Никто, кроме Аббы, ее не слышал.

[1] «За день до того, как ты пришел» (англ.) (1982) — песня шведской группы АВВА. Считается последней песней, записанной знаменитой группой.

[2] Смешно, но я не чувствовала бесцельности жизни еще за день до того, как ты пришел (англ.) .

Веденяпин Дмитрий Юрьевич родился в 1959 году в Москве. Закончил Институт иностранных языков имени Мориса Тореза. Работал ночным сторожем, рабочим в геологических и археологических экспедициях, преподавателем английского языка. Читал лекции по русской литературе, переводил английскую и американскую поэзию и прозу. Автор четырех поэтических книг. Живет в Москве.

* *

*

Зимний вечер.

Знаменитый диктор советского телевидения

выходит из аэропорта Внуково

и, как бы не замечая очереди,

ловко оттеснив каких-то мерзнущих под снегом теток, —

юрк! — садится в подъехавшее такси.

Много лет

этот мамин рассказ о прославленном дикторе

служил мне очередной иллюстрацией

общеизвестного факта

аморальности выдвиженцев советского режима.

Стоило этому диктору с его почти левитановским баритоном

появиться на экране,

я сразу же вспоминал эту историю.

Не знаю почему —

может быть, потому что с тех пор

я видел уйму неблаговидных поступков,

совершенных самыми разными людьми,

в том числе мною самим

и даже — как ни прискорбно —

несгибаемыми борцами с лживой советской идеологией,

этот диктор,

несмотря на его бесспорно гадкое поведение,

сам по себе

не кажется мне

таким уж гадким.

Задумай кто-нибудь

(что вряд ли)

снять о нем “художественный фильм”,

главную роль мог бы —

увы, уже не мог бы —

сыграть артист Вячеслав Тихонов.

Изнанкой век

я вижу, как в тот вечер

он возвращается к себе домой,

в свою большую квартиру

с ее просторной праздничностью

(это словосочетание требует пояснений,

но я — зря? не зря? — понадеюсь на читательскую интуицию)

и праздничным убожеством,

толстой необаятельной женой

и худеньким симпатичным сыном;

как, сидя за ужином,

в костюмных брюках и белой рубашке,

густым поставленным голосом,

предусмотрительно убрав из него металл,

приберегаемый для зачитывания постановлений ЦК КПСС,

он рассказывает своим домашним о “загранице”,

окруженный уважением, заботой и,

вполне вероятно, любовью.

Потом он уходит в кабинет.

Над письменным столом,

за которым он, признаться,

почти никогда не работает,

предпочитая читать, да и писать лежа на диване,

фотографии родителей

(простые открытые лица, отец красивее матери),

брата,

сестры

и его самого со всесоюзными знаменитостями:

вот он с хоккеистом Фирсовым

и председателем КГБ Андроповым

после финала Чемпионата СССР в Лужниках;

вот съемки “Голубого огонька”:

он сидит рядом с космонавтом Береговым,

за соседними столиками

слегка разбавленные

орденоносными ударниками и ударницами коммунистического труда

Лев Яшин,

Клавдия Шульженко,

Аркадий Райкин…

Загадка

Две приметы-подсказки: трава

В лужах света из трещин

На асфальте растет, и листва —

Ну ты скажешь! — трепещет.

Левитан говорит: “ГОВОРИТ…”

(Вот еще две приметы:

Мойщик стекол, зажмурясь, стоит

В колпаке из газеты.)

Миру — мир, голубике — дурман,

Зайцу — заячья капуста…

Так — во сне — говорил Левитан,

Наяву — Заратустра.

Так, стараясь не вляпаться в грязь

(А ее там не мало),

Мы по кладбищу ходим, смеясь

Как ни в чем не бывало.

Хорошо улыбаться весне,

Строить дачу и планы,

Знать отгадку и слушать во сне

Баритон Левитана.

Беляков Сергей Станиславович — историк и литературовед. Родился в 1976 году в Свердловске (ныне Екатеринбург). Окончил Уральский государственный университет. Заместитель главного редактора журнала «Урал». Постоянный автор «Нового мира». Живет в Екатеринбурге.

Полностью книга выходит в 2012 году в издательстве «АСТ».

Сохранившиеся фотографии Льва Гумилева озадачивают. Кажется, что иногда вместо него фотографировались совсем другие люди. Мемуарные свидетельства не объясняют, не рассеивают этого странного впечатления.