Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 6 2012)

«Лучший триллер последнего десятилетия, на мой вкус, — роман Марка Данилевского „Дом листьев” (House of Leaves); он у нас не куплен и не переведен, хотя, найдись издатель, я сам с наслаждением взялся бы за перевод этой огромной, виртуозной, действительно фантастически жуткой книги. К каким только трюкам — типографским, фотографическим, даже звуковым (выпущен диск-приложение) — не прибегает автор, и все-таки дело не в формальной изобретательности, а в огромном пласте освоенной им культуры, в тонких и точных отсылках, в выдуманных цитатах, неотличимых от оригинала. Плюс, конечно, мощная и глубокая идея, лежащая в основе этой чрезвычайно хитрой и мрачной истории».

Мария Галина отвечает на вопросы посетителей Фантлаба. — «Лаборатория Фантастики», 2012, 11 марта < http://fantlab.ru >.

«Поразить меня не так-то легко, но что мне понравилось из того, что я читала за последние год-два, это „Дом в котором” Мариам Петросян, „Остромов” Дмитрия Быкова, „Прощание с Баклавским” Ивана Наумова, „Я, хобо” Сергея Жарковского, „Хранители” Алана Мура, „Террор” и „Друд” Симмонса („Флешбэк” тоже не так уж плох, как его ругают). Еще я люблю Терри Пратчетта, без захлеба — зато долго и верно».

«Еще я поняла, что когда-то очень плохо по молодости лет поняла „Анну Каренину”, а на самом деле она про чудовищную истеричную эгоистку, которая ломает жизнь всем, до кого дотянется. Есть прекрасная работа Натальи Воронцовой-Юрьевой на эту тему, она выложена в сети и называется „Не божья тварь”. Еще есть одна книга must read, я ее всем советую, это „Моби Дик” Мелвилла, я уверена, что большинство фантлабовцев ее читали. Но если нет, прочтите. Лучшего в нашем жанре никто за полтораста лет не написал и, наверное, долго еще не напишет».

Федор Гиренок. О смысле жизни. — «Литературная газета», 2012, № 10, 14 марта < http://www.lgz.ru >.

«Смысл вообще — это мания, устойчивая греза, фантазм. <...> Смысл жизни — это личностно приемлемая греза, результат договора со своей самостью, с самим собой».

«Между смыслами и событиями идет война. Чем больше в мире событий, тем меньше в нем смыслов. В современном мире скорость смены событий так велика, что она не оставляет возможности для извлечения смыслов, для заключения договоров с самим собой. Поэтому людям приходится жить в режиме неизвлеченных смыслов и непонятных событий».

«На детской площадке встречаю мальчика 5 лет. Разговариваю с ним. Он по секрету сообщает мне, что у него есть нож. Через секунду он действительно достает кухонный нож и показывает мне его. „Зачем он тебе?” — спрашиваю я. „Чтобы защищаться от обидчиков”, — отвечает мальчик. „А родители знают про нож?” — продолжаю я расспрашивать. „У меня есть только мама. Она знает”, — простодушничает мальчишка. Нож мальчика является продуктом успешной социализации нового поколения России, его договора с миром. „Я принял тебя, — сказал ему мир, — только ты возьми с собой нож”».

Дмитрий Горин. Ближе к телу: о некоторых особенностях репрезентации постсоветской реальности. — «Неприкосновенный запас», 2012, № 1 (81) < http://magazines.russ.ru/nz >.

«Мода на трансформацию тела (пластические операции, пирсинг, вживление металла и силикона — пожалуй, самые безобидные ее формы) — не просто следствие желания подчеркнуть свою индивидуальность (индивидуальность в таких трансформациях несложно и потерять). Попытки „усовершенствовать” человеческую природу или укротить ее техническими или медицинскими средствами есть результат утраты человеком своего центрального положения в доминирующей картине мира и проявление желания переместиться из человеческого топоса в иные пространства. Смысловой центр смещается от человека к продуктам его интеграции либо с техникой (идеал биоробота), либо с животным миром (расхожие представления о генетических модификациях человеческого тела), либо с неземными силами (различные вариации на тему супермена) или хтоническим миром (растущий интерес к теме оборотничества)».

Игорь Золотусский. «Подлинная свобода — это самоограничение». Беседу вел Сергей Луконин. — «Файл-РФ», 2012, 20 марта < http://file-rf.ru >.

«Мне позвонили с радио и сказали: „Ваши родители были в лагере, вы в детской тюрьме. Скажите несколько слов в поддержку десталинизации”. Я отвечаю: „Надо вести речь не о десталинизации, а о дегорбачевизации и деельцинизации”. Корреспондент тут же бросил трубку».

Виталий Каплан. Новый русский антиклерикализм. — «Православие и мир», 2012, 21 марта < http://www.pravmir.ru >.

«По-моему, современными антиклерикалами движет вполне реальный страх. Они действительно боятся, что Церковь получит политическую власть в стране и установит тоталитарную диктатуру, начнет силовыми способами подавлять всякое инакомыслие, загонит несогласных в концлагеря (иные договариваются и до костров инквизиции). Но у такого страха есть интересные оттенки. Я бы сказал, что это сладкий страх. Чем-то сродни ужастикам про Черную Простыню и Красное Пятно, которые дети в летних лагерях рассказывают после отбоя. Очень заметно, что антиклерикалам нравится бояться. Это ведь очень эстетично — надвигающаяся Тьма, и горстка безупречных борцов встает у нее на пути, и предполагаемый их пепел будет стучать в чьих-то сердцах, а память — жить в будущих веках».

Максим Кронгауз. «Большинство людей рассматривают новое в языке как порчу». Беседу вел Игорь Лутц. — « OpenSpace », 2012, 23 марта < http://www.openspace.ru >.

«Но смайлики — это довольно банальная вещь. Более любопытный, хотя и менее распространенный прием — зачеркивание. Это принципиально новое измерение речи, свойственное исключительно письменному устному языку. То есть я пишу это, а на самом деле думаю вот так. В обычной устной речи это просто невозможно выразить. Благодаря такому приему текст становится нелинейным, добавляется новое измерение».

Вячеслав Курицын. Левитирующая точка сборки. О романе Александра Иличевского «Анархисты». — «Однако», 2012, № 8 < http://www.odnako.org >.

«Вопреки хлесткому названию, анархистов в романе не так уж много».

«Нет сомнений, что ее написал талантливый человек. Но этот человек позволяет себе неопрятности, на которых, увы, затруднительно не остановиться».

«Это на самом деле просто удивительно. Неужели писатель, явно владеющий чувством слова, не видит отчаянной криволапости своих диалогов? А если видит, то почему не борется, как это и положено художнику, с самим собой? Размашистые выводы из единичного случая не всегда уместны, но все же, читая на протяжении многих лет современную русскую прозу, я очень часто утыкаюсь в эту проблему. Талант плохо отформатирован, к дару небес не приложено мастерство, вольный дух летает отдельно от ремесла. Причем это не только литературы касается, но и вообще отечественной цивилизации».