Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 8 2012)

— Да кто я тебе!

— Вот и молодцба. — И балахоны порхнули к нему в руки, а Стас снова обернулся к музыкантам. — Танцевать кто-то будет? Ну, это ладно, это на месте разрулим, если что. А петь? Желательно горловым пением. — Он взглянул на Антона, как будто подозревал в нем эту способность.

— Послушайте, может, лучше не надо? Пока не поздно, — сказал тот нерешительно.

— Поздно. Уже поздно, — оптимистично ответил Стас. — Ну, от этого придется отказаться. — Он ткнул пальцем в лютню. — Что-нибудь более аутентичное в вашей программе есть?

— Он может тоже на флейте, — сказала Светка.

— От флейты тоже придется отказаться, — отрезал Стас. — Не канает флейта. Что-нибудь другое?

— Скиф, у тебя же полный рюкзак инструментов, — сказал Антон. — Покажи.

Митя поднялся, не спеша сложил лютню в раскрытый кофр, застегнул его, потом притащил из прихожей рюкзак и стал извлекать на свет божий небольшие барабанчики, разного вида и размеров флейты, походную волынку с малым мехом и одной трубой…

— Хорошо, очень хорошо, — говорил Стас, оглядывая все это богатство. Казалось, оно его совсем не впечатляло, просто примеривался, как получше употребить. — А тут чего? — спросил он и потянулся к небольшой коробочке, завернутой в кусок желтой фланели.

— Маультроммели, — коротко ответил Скиф и опередил его, перехватив коробочку первым.

— Чего? — не понял Стас.

— Австрийские нотированные маультроммели, — пояснил Скиф.

— Впервые слышу, — сказал Стас недоверчиво.

Митя со вздохом открыл коробочку. Внутри, пристегнутые металлическими скобами, лежали шесть варганов разной величины.

— Хомусы! — радостно вскричал Стас, будто увидел знакомого. — Так бы сразу и сказал! — Он потянулся к инструментам, но Митя вовремя отвел в сторону коробку. — Ладно, не трону. Чего же вы, ребятушки, молчали? Все, наше дело решенное, будете играть на хомусах. Самый шаманский инструмент.

— Исключено, — сказал Скиф, закрыл коробочку и стал аккуратно укрывать фланелью. —Переложение для варгана — слишком трудоемкое дело.

— Чего? Какое еще переложение? — вскричал Жалгай. — Хомус — это же что? Берешь — и играешь. У меня у самого хомус есть. Настоящий, шаманский. Берешь — и играешь. Легче надо быть, ребятушки, легче! Я вижу, вы такие замороченные. Я сам музыкант. Музыка — это мистерия! Вполне себе шаманское дело. А вы развели академию! В музыке что важно? Чтобы поток был! Вот так, прямо отсюда, вот так! — Он сцепил перед собой руки кольцом и стал прокручивать их, как водяную мельницу, поднимая снизу, проворачивая от себя и снова поднимая. — Надо со страстью. Страстно! Чтобы у всех загорелось. Чтобы всех с ног сорвало! А вы что? Второе еще ничего, а первое — это вообще что такое? — Он напел мотив ноктюрна, кисло и фальшиво перевирая. Митю передернуло всем телом. — Тоска. Тоска. Как неживые. В вас страсти нет. А надо. Музыка — это же как секс. Вот как надо. Так что давайте, ребятушки! Будем-ка мы с вами учиться.

Он сел, развалясь, и уставился на музыкантов с видом режиссера.

— Чего? — не понял Антон.

— Давайте играйте, — сказал Стас. — У вас же на каждого хватит хомусов. Ну, этих, как у вас… мультитроммелей. Играйте, а я погляжу. И запомните: вы должны сегодня задать жару. Вы должны так сделать, чтобы всех утащило, чтобы все в транс вошли. Вы — шаманы! Шаманы, понимаете? От вас дым должен идти! Ну, давайте. Репетируем.

— Исключено, — сказал Митя, спокойно опускаясь на диван. — Музыка так не делается.

— Да что ты знаешь про музыку! — вдруг подскочил к нему Стас. — Вон она где, твоя музыка! Ходит по улице и жрать просит! Ты нравиться должен, тупо нравиться. Народу что нужно? Народу нужен кайф, и если ты музыкант, если ты считаешь себя музыкантом, ты так сделать можешь, чтобы у народа стояло. А если нет — ты ничто. И музыкант ты фиговый.

Он прокричался в лицо Мите и замолчал. Отошел в сторону, стал щелкать впустую зажигалкой. Антон оторопел и боялся взглянуть на Скифа. Хотя он знал, что Митя все это может, сам видел, как на фестивалях, стоя на сцене перед тысячеголовым полем, объятый музыкой, Скиф отдавался ей так, что вся эта толпа стонала и раскачивалась в одном с ним ритме. И все же Антону почему-то казалось, что Митя всего этого не знает, пребывая в недоступных своих гармонических далях. И что с ним будет теперь, когда ему это высказали? Антон боялся, что теперь-то, после этого, Скиф наотрез откажется выступать.

— Готово, Жалгай! — В комнату вошел довольный Женя. В руках у него был тамбурин, а через локоть перекинуты оба балахона. Все это теперь было сложно узнать: тамбурин был крашен красными и черными полосами, на ободе висели перья и обрывки тряпок белого и красного цветов; такие же лоскуты и перья были пришиты на балахоны, а еще ремешки от часов, монетки, гайки на веревочках — все в огромном числе. Подол у балахонов был порезан на длинные лохмотья. Светка ахнула, увидев такое безобразие.

— Молодцом! — оценил работу Жалгай. — Вот что значит профессионал. Учитесь, студенты. Ну вот что. — Он посмотрел на часы. — Мы сейчас поедем. У вас есть четыре часа, чтобы отрепетировать. К шести приедете в клуб. Поставим звук, посмотрите сцену. Выступаем в восемь. Все понятно? Женя, за мной. Серый, останешься с ними. И запомните, ребятушки. — Он вдруг вернулся в комнату. — Шеф шутки шутить не любит. Вы не смотрите, что он директор какого-то там клуба, это у него хобби. А вообще он известный в городе человек. И если ему что не нравится, разбирается быстро и без пыли. Мы с вами сейчас в одной лодке. А мне не хочется узнать, куда люди без вести пропадают. Надеюсь, вам тоже.

И они ушли, хлопнув дверью. В квартире остался один орк, он сел на табуретке посреди коридора, так что ему видно было, чем занимаются в комнате. Антон оценил эту диспозицию, потом глянул с высоты пятого этажа на стылый, укатанный в гололед двор. День в городе К. стоял хмурый, не то похмельный, не то просто с головной болью. Антон утонул в диване, запрокинул голову и закатил глаза.

— Что делать будем? — сказал он.

— У нас есть программа, — спокойно ответил Митя. — Будем играть.

— М-да? — сказал Антон, открывая глаза. — И как это сочетается вот с этим? — Он ткнул пальцем в раскиданные по полу афиши. — Средневековый шаманизм?

— Не кипятись, — остановила его Светка. — Наверняка как-то все решится. Наверняка… Митя. Митя. Может, попробуем? Попробуем маультроммели…

— Исключено, — сказал Скиф. — Ничего за такой срок мы не разучим. А он вообще не умеет на нем играть.

— Я могу на бубне, — пожал Антон плечами. — Вполне себе шаманский инструмент…