Геннадий Карпов - Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043

Я взял Машу под руку, Джонни – за ногу, и мы пошли к машине.

– Эта игрушка сломана! Зачем она нам? Луизе она не понравится! Её уже не починить! Выброси этот мусор! Мы купим такую же, если ты хочешь! Она вся в грязи! – эмоционально выговаривала мне жена, пытаясь услышать от меня хоть что-то вразумительное. Потом выдернула руку, и мы резко остановились. Она долго смотрела мне в глаза, провела своей ледяной рукой по моему горячему лицу, отвернулась и закусила губу. Так мы и стояли в сотне шагов от машины, соприкасаясь щеками, но глядя в разные стороны, с обгоревшей полуметровой куклой. Мимо прошли рабочие в строительных касках и респираторах, проехала бетономешалка, где-то в порту загудела сирена. Все эти образы и звуки, даже запах её духов, не доходили до моего сознания. Я думал только об одном: как? Как эта штука оказалась тут? Почему-то я всегда считал, что второго Джонни в природе нет! Раз мама утопила того – значит, моя проблема исчезла. И только теперь в дальнем отделе открылась какая-то дверь, и стало видно: проблема эта была во мне всегда. Она пряталась за другими проблемами, она не болела, не выходила на передний план, но никуда не исчезла. И не исчезнет до тех пор, пока я не разберусь с этой куклой. Может, моё зелёное созвездие выручило меня тогда и снова привело к этому дому именно для того, чтобы я решил эту проблему? Я пока понятия не имел – с какого конца разматывать клубок длиною в двадцать восемь лет. Но уже понимал: без этого мне нельзя жить дальше.

Машу я любил не только за красоту, но и за то, что она умела иногда помолчать, подумать, и понять проблему, не задав ни одного вопроса. Вот и сейчас она глянула на меня, прищурив свои огромные чёрные глаза, потом спокойно, как солдат солдату, сказала:

– Дай глянуть!

Я поднял робота, и покрутил перед глазами. Килограмм пятнадцать в нём точно было. А сколько весил мой Джонни? Не знаю! Никогда не взвешивал!

– Странная игрушка! Никогда таких не видела! Так что это за чёрт на самом деле, прости меня, святая дева? Только не заливай мне тут про свои детские комплексы!

– Это действительно игрушка. Точно такая была всё детство около меня. И у меня полное ощущение, что благодаря ей я сейчас нахожусь здесь. Эта штука – какой-то американский мозгокрут. Подробности я сам бы не прочь узнать. Поэтому мы возьмём его с собой и выясним, кто, где, а главное – для чего его сделали. Там видно будет. Вот же боёб! Почему я раньше об этом не подумал? Что? А, ты не знаешь этого слова! Я тоже, оказывается, многих ваших слов не знаю! Учиться нам ещё и учиться! Ладно, поехали! Холодно. Сейчас, кажется, снег пойдёт.

Робота я бросил в багажник, и через час езды по мокрой дороге мы были дома. Навстречу нам, из Мексики, двигались нескончаемым потоком гражданские и военные транспортные средства всех видов, какие только можно вообразить: от велосипедов до танков, от малолитражек на солнечных батареях до пятидесятитонных дизельных кранов.

Вечером я перелопатил всё, что могло иметь отношение к Джонни, в интернете, а тесть обзвонил знакомых, которых у него оказалось – половина Мексики. Результат оказался нулевой. Снаружи на кукле не было никаких выходных данных кроме надписи "Сделано в США". Никто ни о чём подобном не слышал и не писал. На ночь я положил её в крольчатник, даже домой заносить не стал. (Кролики забеспокоились, и я решил, что если к утру они подохнут, перестанут размножаться или превратятся в крыс – я робота выкину с обрыва в море, но ничего такого с животными не случилось.)

Утром я привёз странную конструкцию в наше представительство, и поставил на пол перед столом Шедько:

– Знакомьтесь, Андрей Андреевич! Это Джонни. Джонни – Андрей Андреевич!

Майор от неожиданности потерял дар речи, и я с удовлетворением отметил, что настал момент, когда не он на меня смотрит, как гладиатор на евнуха, а наоборот.

Замешательство, впрочем, было недолгим. Я рассказ шефу события вчерашнего дня, напомнил, как всё детство подобное пугало торчало денно и нощно в моей квартире на Океанском проспекте, в результате чего я вырос немного набекрень.

Тут же были приглашены несколько человек из порта и каких-то заводов, которые осмотрели робота, и сказали, что им необходимо оборудование и время, чтобы разобраться в электронных мозгах. Они забрали игрушку, и пообещали позвонить сразу, как появятся результаты.

Несколько дней прошли в томительном ожидании. Я переводил с русского на испанский и английский разные технические документы, а сам вспоминал детство, дом, маму, Джонни. Как всё было просто! Поел, поспал, посмотрел новости про то, как американские учёные сделали очередное сенсационное открытие: муха после отрыва от вертикальной поверхности не складывает ножки вдоль тельца, а сгибает их в коленках! Послушал музыку, глянул порнушку, опять поел…

Через несколько дней мне позвонил Шедько, и сказал, чтобы завтра я зашёл на его ферму за молоком. Поэтому на другое утро я постучал в дверь его кабинета. Видеокамера под потолком шевельнулась в мою сторону, щёлкнул электронный замок, и я зашёл в кабинет к майору.

– Привет, Володя! Садись. Хоть ты парень крепкий, но, от того, что я тебе сейчас скажу, ноги могут подогнуться. Информация по кукле уже кое-какая есть. Парни над ней ещё колдуют, но то, что они раскопали, должно тебя заинтересовать. Честно говоря, мы не были уверены – надо тебе это сообщать или нет, но пришли к выводу, что – надо. Потому что ниточка потянулась интересная, и распутать её сможешь только ты. Итак, ты готов?

– Надеюсь, да! – неуверенно ответил я. – Если что – приготовьте сразу нашатырь! Джонни – инопланетянин?

Майор протянул мне листок – ксерокопию какого-то документа.

– Ознакомьтесь, товарищ второй секретарь!

Я начал читать, хотя буквы малость прыгали в глазах от волнения. Но, осилив первый абзац, я начал успокаиваться. Там по-английски в научных терминах говорилось о каких-то новых разработках в области движетелей, сервоприводов колёс, искусственной кожи, новой схеме сцепки гусеничных траков, экономичных батареях, сплавах меди, хрома, лития, серебра, и тому подобная техническая белиберда. Всё это разрабатывалось в центре технологии и автоматики в городе Атланта, штат Джорджия, должно было принести экономический эффект в столько-то миллионов долларов, поэтому работники этого центра обращались к конгрессменам штата с просьбой: не закрывать их тему, и продолжить финансирование, потому что их закрытие приведёт к подрыву обороноспособности США и отдаст лидерство в этой области русским. Далее шли многочисленные подписи, печать и дата: одиннадцатое июня две тысячи двадцать пятого года.

Я вопросительно взглянул на Шедько:

– Простите, но я одного не понял: после чего мне надо было в обморок брякнуться?